Шахта лифта, из которой они вышли вместе с отходящим от нее коридором находились внутри широченной колонны, а стены зала терялись вдали. Освещение было приглушенным. Но оно было, сравнимое с полумраком туманным утром перед рассветом.

От пола к потолку тянулись десятки тонких колонн, за которыми смог бы поместиться только один человек, и то если бы сжался в комок. Рихтеру страшновато было представить и нагрузку на опоры, поддерживавшие этот циклопический свод, и прочность материалов.

Больше тут негде были укрыться, за исключением нескольких кубов, идеально гладких и абсолютно черных, которые темнели вдали на возвышении высотой в человечески рост. Там, где должна была находиться середина зала. Максиму вспомнилась святыня мусульман Кааба. Каждый из этих пяти «кубиков» был не больше полуметра высотой. При желании за ними мог спрятаться человек. Но Рихтер знал благодаря сенсорам дрона, совершившего облет, что там нет никого живого.

Зал не был абсолютно пустым. Кроме множества узких колонн и трех широких (в двух других тоже, видимо, находились лифты), в нем оказалось еще около ста глубоких колодцев диаметром десять метров каждый. Подсчет, занявший у системы долю мгновения (время на отдачу человеком команды), дал число в сто сорок один. Они образовывали единый орнамент, правильный квадрат, только места трех занимали широкие колонны с шахтами лифта внутри.

Его внимание снова привлекли странные кубы на небольшом возвышении в середине зала. Он уже знал, что они найдут там, но остальным пока не сказал.

— Подачу кислорода не отключать, из изолирующего режима масок не переходить! — распорядился Рихтер и пошел вперед.

До объектов было метров сто пятьдесят.

Нет, двести. Да, расстояния тут ошеломляли. Рихтер подозревал, что зал тянулся за пределы надземной части здания.

— Тут что, уже кто-то прошел до нас? — вслух сказал Диего, сразу, как только ступил на пол зала, покрытый мягким пружинящим полимером. Биопластмасса. Шаги по ней были совсем не слышны. Пол оранжевого цвета. Потолок — однотонный серый, матовый. Наверняка при подаче полной мощности он мог быть ярко белым, и заливал бы зал равномерным светом.

И кругом ни пылинки, ни пятнышка. Повреждения на этом материале постепенно «зарастают», а грязь и пыль — расщепляются.

Все чисто. Кроме одного места.

— Кровь, — произнес индеец, шедший следом.

Красные следы на полу бойцы заметили одновременно. Часть из них была брызгами, часть отпечатками ладоней, а часть — в форме следов ребристых подошв.

— Остановимся здесь, — скомандовал военспец. — Ни шагу дальше, пока «птички» не облетят всю эту пещеру, каждый угол.

Надо было остановиться. Дальше он гнать их не мог.

Остальным, судя по всему, тут не нравилось еще больше. Рихтер почувствовал спиной, что его люди, которые без страха шли на пулеметы, когда враг был известен, сейчас близки… нет, не к бегству и не к панике, но к серьезному стрессу, который может здорово помешать адекватной оценке обстановки.

И их опасения подтвердились. В середине зала между странными черными «мегалитами» кучкой лежали тела людей все с тем же логотипом “Pyramid Products”. Их было семь. Тела выглядели неповрежденными, но кровь на них была, она текла из глаз, еще не успев свернуться, а у многих ей были покрыты пальцы.

Рихтер послал картинку всем, не стал ничего утаивать. Диего присвистнул и выругался. Кто-то перекрестился, но никто не сказал ничего членораздельного.

И только когда два дрона обследовали все углы зала размером с несколько вестибюлей метро, люди двинулись дальше.

Но ему хотелось узнать еще одну вещь. Что там внизу?.. Насколько глубоки они? Что это вообще за хрень?

Вроде бы это имело смысл. И логику.

Максим быстро понял, что колодцы эти глубокие. Не меньше пятидесяти метров. И круговой облет дал ему достаточно информации. Военспец уже собирался вернуть дронов к себе, после того как те закончили маршрут. Но вдруг один из них, пролетая рядом с колодцем, резко отклонился от курса.

— Твою мать!

Рихтер попытался выправить курс, но машина не слушалась. Дрон приближался к колодцу и неожиданно наткнулся на невидимую преграду… Она пружинила, вибрировала, но мотор устройства работал, миниатюрные лопасти молотили воздух, и сопротивление было преодолено. Не электромагнитное поле. И не акустические колебания. Это нечто имело массу и плотность. Напоминало взвесь неразличимых наноразмерных частиц…

Долей секунды спустя дрон завис над колодцем, но вдруг потерял управление и начал отвесно падать. Последним изображением с него стал летящий навстречу идеально черный пол. Черный, как космическая пустота без звезд.

Момент столкновения был… болезненным. Максим почувствовал, как его ударил остаточный импульс — такое бывает, когда слишком «вживешься» в управление внешним устройством. Вестибулярный аппарат на самом деле считает, что это ты падаешь или врезаешься. Можно даже почувствовать боль.

Вторую штуку Рихтер не стал посылать. У него слегка закружилась голова, он почувствовал тошноту и остановился перевести дух. Полминуты стоял и смотрел в одну точку, пока не поймал на себе встревоженный взгляд Диего.

— Все в порядке, jefe?

Уже все бойцы за его спиной заняли позиции в зале, растянувшись полукругом.

— Все ок. Пойдемте, — усилием воли военспец заставил себя сойти с места. — Осмотрим тела.

Мимо колонн, деля это гигантское шахматное поле по вертикали и горизонтали тянулись широкие дорожки траволаторов, выделявшиеся более темным цветом и ребристой поверхностью… и стоило Максиму приблизиться к ближайшей, как он понял, что это не обычная лента. Дорожка была неподвижна. Но воздух над ней слегка отличался от такового в остальном зале. Это не замечал глаз, не чувствовала бы кожа, но фиксировали приборы. Воздушный поток, словно течение реки, следовал параллельно дорожке, нарушая на первый взгляд несколько законов физики.

Магнитная левитация? Он видел такие. Скорее всего это только для своих, для тех, у кого есть нужный идентификатор. А уж в обуви таковой чип зашит у здешних сотрудников или в башке — не важно. Чужих она нести не будет. Еще как бы током не ударила…

— Не становитесь на нее. Дойдем ногами.

Через пару минут они достигли странного помоста в середине зала. Кто-то взобрался по лесенке, кто-то включил на секунду пропеллеры, а Диего просто подпрыгнул и лихо приземлился уже на платформе. Но не рядом с кучей трупов, а в отдалении.

«Опять суеверия? В следующий раз попрошу отбирать в мое подразделение только тех, кто сдаст зачет по диалектическому материализму», — подумал Рихтер и подошел к мертвецам.

У этих корпов никаких заметных ран не было. Во всяком случае, пулевых. Только черные подпалины. Среди них было несколько женщин — в такой же форме и тоже при оружии в кобурах. Никто из этой группы даже не успел его достать. Глаза у многих были вытаращены, а конечности и пальцы скрючены так, будто они пытались уползти. У некоторых глаза кровоточили. А кровь на руках могла объясняться только тем, что они терли глаза… но это никак не объясняло, отчего у них лопнули сосуды.