– Опасное?

– Электричество, газ, горючие материалы, ограниченное пространство, – Джексон по очереди загибал пальцы.

– О конечно, – сухо отозвалась Айрис. – Охрана труда только этого парня и заботит.

– Ты сегодня особенно колючая.

– А я не люблю ходить кругами. У меня от этого башка кружится.

Атмосфера наполнилась разочарованным молчанием. Тупиковую ситуацию прервал звонок на мобильник Айрис. Она вытащила его, глянула на высветившийся номер и, бросив взгляд на Мэтта, сказала:

– Мне нужно ответить.

Тот, слегка пожав плечами, передвинулся в кухню. Она ответила прямым «да?». Джексон не слышал, что было сказано, но, похоже, говорили долго.

– О’кей, – прорезался наконец голос Айрис. – Я вообще-то не могу сейчас разговаривать. Перезвоню позже. Не волнуйся, – произнесла она тоном, который он никогда еще раньше от нее не слышал. – Я со всем разберусь.

В случае с Айрис у «разберусь» могло быть великое множество значений, и ни одно из них не обещало ничего хорошего. Больше обычного выбитый из колеи, Джексон спрашивал себя: уж не дурит ли она ему голову в своей обычной манере? Не пытается ли как-то его использовать? Мысль была крайне тревожащая.

Айрис завершила звонок, сбросила телефон обратно в карман и подняла взгляд, посмотрев куда-то сквозь него. Ему показалось, что она подстрекает его спросить, кто там был на другом конце.

– Что делаешь сегодня вечером? – спросил он.

– Мою голову.

– Айрис, ради Христа!

Она испустила тяжелый вздох.

– А что ты предлагаешь?

– Сходить на концерт.

– Еще один? И на одном-то едва высидел…

– Я иду не из-за музыки. Так как?

– Не могу.

Ощущение, что Айрис затевает что-то нехорошее, окутало Джексона ядовитой волной.

– Почему?

– Потому что не могу, – произнесла она с предостережением в голосе.

– Айрис, если ты затеваешь…

– Пошла бы, если б могла! – сердито сказала она. – Сегодня вечером никак. – Наклонилась вперед, побарабанила пальцами по кофейному столику. – Итак, возвращаясь к Канто…

– Я слушаю. – Абсолютно бессмысленно ее принуждать. Айрис все решила, и ничего, что он может сказать, не заставит ее пошевелиться.

– Он сказал твоим, что знает Базвелла по музыкальным каналам. Но он не поэтому приезжал.

– Наркотики? – перебил Джексон.

– Вполне может быть.

– Рад, что мы с тобой хоть в чем-то сошлись во мнениях. – Его осенило в ту самую минуту, когда он почувствовал запах «дури» от одежды Канто. Действительно, зачем успешному продюсеру вроде него выкраивать «окно» в своем плотном деловом расписании и навещать парня, который и играть-то толком не умеет?

– И это означает, что он его не убивал.

– Потому что тот был слишком важен для него, – согласился Джексон. – Кто будет убивать курицу, несущую золотые яйца?

– Если б я была убийцей Базвелла, – заметила Айрис с леденящей ноткой авторитетности, – то ухохоталась бы до усрачки.

– Ты не первая, кто так говорит, – признал Джексон.

– Пока копы гоняются за собственными хвостами, Неон планирует следующее убийство.

– Ты думаешь, что смерть Базвелла была дымовой завесой?

Она дернула плечом.

– Скорее всего, увязыванием болтающихся концов. Зачисткой. Может, Базвелл признался Канто.

– И рассказал ему про Неона? – Джексон покачал головой. – Если бы Базвелл разговорился, Канто был бы сейчас мертв.

Он посмотрел в сторону, глубоко задумавшись – некая совершенно дикая мысль начала оформляться у него в голове.

– Вот оно! Канто – просто марионетка.

Айрис лишь недоуменно нахмурилась.

– Только подумай: Канто подходит буквально по всем статьям! Вообще-то, практически идеально подходит. Связь со Штатами, броская тачка, факт, что он музыкант… Из него получается отличный козел отпущения. Даже фургон…

– Что фургон?

– У него есть «Транзит», предположительно для перевозки музыкальной аппаратуры.

– Или трупов. Узнай номера, сравни их с записями с камер.

Джексон уже прогнал эту идею Карнсу. Он помнил, что тот так и не перезвонил, – не исключено, что убийца такого калибра, как Неон, просто менял номера.

– Этим уже занимаются, – заверил он Айрис, – но лично у меня надежды мало. Я думаю, что нас просто пытаются увести в сторону. Вся эта музыкальная тема – не более чем один огромный пахучий кусок колбасы, чтобы сбить ищеек со следа.

Глаза Айрис понимающе блеснули. Джексон припомнил, как она силилась подставить Дейви Джелфа, чтобы запутать свои следы. Черт, а он-то надеялся, что был прав насчет Неона! В глубине души Мэтт застонал при мысли, что так и ехал по одной и той же дороге, не зная, что десять миль назад пропустил поворот. А если это действительно было так, что тогда? Без всякого предупреждения сердце начало давать перебои, дыхание стало коротким и прерывистым. Когда он сжал руки, пальцы дрожали.

– Сколько времени прошло с последнего убийства? – спросила Айрис, совершенно не замечая охватившей его паники.

«Ну не мог я так облажаться! Не должен был так облажаться!»

– Слишком много.

– После того как ты взбесил его этим телевизионным интервью, он поднимет ставки. Скоро он убьет опять.

Под прикрытием деревьев и с жалюзи на окнах он не мог выглянуть наружу, и никто не мог заглянуть внутрь, включая Наоми. Это было единственное место в саду, куда вход ей был заказан, – честный обмен за возможность хозяйски помыкать им во всех остальных местах.

Гэри вытянул перед собой руки, широко раскинул их и несколько раз сжал и разжал пальцы. Тепло распространилось из них прямо в мускулы предплечий, освобождая их. Потом он подхватил свой сакс, зажал клапан нижнего си-бемоль, расслабил горло и сделал большой, уверенный выдох прямо от диафрагмы, направив его вниз в раструб и удерживая ноту до счета «пять». Повторил это несколько раз, сосредоточившись на звуке. Закончив, сыграл соло из «Беспечного шепота» Джорджа Майкла.

Через пару номеров Гэри убрал саксофон в футляр, убедился, что у него есть запасные язычки, и запер «сарай», как Наоми любила называть его прибежище.

– Привет, крошка! – позвал он, входя через заднюю дверь в кухню. Они недавно поужинали, и теперь Наоми мыла посуду.

– Привет-привет, – отозвалась она.

– Почему бы не засунуть все это добро в посудомойку?

– Лишняя трата воды и денег.