– Пока?

– К сожалению, герр генерал-полковник, на аэродромах в Алакуртти, Кемиярви, Рованиеми и Кеми мы, по всей видимости, потеряли 142 самолёта, из них 30 транспортных. Сейчас в нашем распоряжении всего 22 пригодных для высадки десанта Ю-52.

– По остальным самолётам напомните.

– Истребителей в наличии – 64, бомбардировщиков – 110, торпедоносцев – 19, связных – 9, морских разведчиков – 14, высотные разведчики мы, к сожалению, по-видимому, все потеряли в Рованиеми[168].

– Продолжайте.

– В Кируну можно послать – один горнострелковый полк, дополнительно к его полковой артиллерии по одному артиллерийскому и противотанковому дивизиону, один лыжный батальон и сапёрный батальон. Проблема в том, что сапёрный батальон к концу дня может быть переброшен из Нарвика по железной дороге в Кируну, а вот остальные части отведены на отдых с передовой, но находятся в непосредственной близости от неё. Так что для того, чтобы добраться до Кируны, им придётся проделать марш в восемьсот километров на автомашинах или пятьсот пятьдесят километров по автодороге до Нарвика и ещё сто пятьдесят – по железной дороге.

– Короче, когда они смогут быть в Кируне?

– В указанных частях автотранспорта недостаточно для одномоментной перевозки личного состава и вооружения, существенная часть транспорта – гужевая или вьючная. Автомашины можно забрать из других частей, но тогда все наши части на передовой окажутся без автотранспорта. Если будет такая команда, то машины получится собрать к концу текущих суток. Марш в Кируну по местным дорогам займёт не менее полутора суток. Если отправлять части через Нарвик, можно выиграть от четырёх до шести часов. Но в любом случае прибытие в Кируну – вторая половина дня, вечер 13 марта.

– Что у шведов есть в Кируне?

– Ничего, что могло бы хоть как-то помешать русским.

– А где есть?

– Из существенного только в Будене. Там до двух батальонов в гарнизоне крепости. Вдоль побережья Ботнического залива есть ещё гарнизоны, но это мелочь – взвод, рота. В Швеции объявлена мобилизация, но вряд ли ранее чем через неделю у них появится хоть что-то боеспособное севернее залива.

– Мм… даа… Моряки?

– Точнее, наверное, доложит герр генерал-майор, но думаю, у них можно получить не более одного сводного батальона и шесть-восемь батарей малокалиберной и среднекалиберной зенитной артиллерии. Они в Кируне смогут быть, как и сапёры, к концу суток или к завтрашнему утру.

– Как себя ведут русские?

– 36-й корпус…

– Про него я в курсе. На других участках?

– Из дивизии «Норд» сообщают об обычных позиционных боях-перестрелках. Финские части снимаются с фронта и отходят в центральную Финляндию. Помешать этому не представляется возможным ввиду превосходства финнов в личном составе. На мурманском направлении тоже пока активности русских не наблюдается, за исключением авиации. Она активизировалась. Участились пролёты высотных разведчиков, за сутки было семь авианалётов на наши передовые и тыловые позиции, до пятидесяти бомбардировщиков в каждом и под прикрытием нескольких десятков истребителей. В целом можно сказать, что на мурманском направлении русские существенно усилили свою авиацию. По нашим оценкам, там сейчас у них до двухсот пятидесяти бомбардировщиков и штурмовиков и до полутора сотен истребителей. По всей видимости, у русских там же появились тяжёлые танки или тяжёлые САУ. Разведка засекла работы по укреплению мостов на дорогах, ведущих к передовой.

– Хорошо. Подготовьте немедленно приказ о формировании временной кампф-группы из предложенных вами частей. Командиром кампф-группы назначить командира 2-й горнопехотной дивизии. Кампф-группа передислоцируется в Кируну с задачей занять позиции в 5—10 километрах к югу от Кируны, в междуречье Турнеэльвен и Каликсэльвен, и отразить возможный удар по Кируне русской механизированной бригады. Для переброски частей, указанных в приказе, изъять необходимый автотранспорт из других частей. Передислокацию проводить до Нарвика автотранспортом, далее по железной дороге. Кроме того, в течение суток изъять из частей 18-го и 19-го корпусов по два сводных пехотных батальона и по две лёгкие артбатареи и по возвращении автомашин, изъятых для перевозки кампф-группы, отправить эти сводные батальоны и батареи для усиления кампф-группы. Согласуйте с вице-адмиралом Тиле подчинение выделяемых им для обороны Кируны подразделений командиру означенной кампф-группы. Каждые два часа докладывать мне о ситуации в Кируне, о продвижении кампф-группы, новую информацию о прорвавшейся бригаде русских докладывать немедленно.

– Есть. Разрешите исполнять?

– Да, идите.

Начальник оперативного отдела штаба, ускоряясь, покинул кабинет командующего, оставив Дитля в тягостных раздумьях. Русскую бригаду вполне реально остановить под Кируной. Реально затормозить диверсиями втягивание в прорыв соединений 19-й армии русских. Затормозить! Но не остановить… И что дальше? Частям 36-го корпуса предстоял двухсоткилометровый марш по лапландской тайге-тундре, а затем ещё столько же по хреновым местным дорогам до Финнмарка[169]. Свой транспорт и тяжёлое вооружение корпус потеряет. Не сможет он его протащить по местной тундре. Послать навстречу хоть какой-то транспорт получится не ранее чем через неделю – дней десять. Так что в лучшем случае через пару недель в Финнмарке появится дополнительно максимум два полка легковооружённой и предельно измотанной пехоты, большее количество бойцов вряд ли осилит такой сложный переход. Более пополнений армии, по всей видимости, в ближайшее время не получить. Дивизия СС «Норд», как русские говорят, – отрезанный ломоть. Хрен они выберутся из-под Кестеньги. На юг Финляндии им идти бессмысленно, там русские. Семьсот километров на север до Финнмарка через позиции прорвавшейся 19-й армии русских им тоже не пройти. Ну, может, кто и прорвётся. Может, батальон в общей сложности и сможет где-то через месяц просочиться в Финнмарк, не более. Недели через две русские подтянут на север Швеции три-четыре дивизии и смешают с камнями кампф-группу под Кируной. Ещё через неделю они будут под Нарвиком. И что делать? Из-под Мурманска ничего уже будет не снять, там и сейчас уже всё весьма тонко. У русских здесь, на севере, появились тяжёлые танки и, по всей видимости, довольно много. А в его армии танков вообще нет, дивизион самоходок и лёгкая противотанковая артиллерия против русских КВ – слабенькая защита. Авиация? Тоже печально. У русских её минимум в два раза больше. И летать мы ближайшую неделю-две будем меньше. Запасы топлива и боеприпасов на аэродромах ограничены. В порты, конечно, идут конвои со снабжением. Но… Во-первых то, что в ближайшие две недели придёт с конвоями, отправлялось из расчёта и в дополнение к действующей линии снабжения через Швецию, а её-то, по всей видимости, мы в ближайшие пару дней и потеряем. Во-вторых, из портов просто будет нечем вывезти топливо и боеприпасы, так как весь автотранспорт будет задействован на перевозке кампф-группы в Кируну и потом на эвакуации частей 36-го корпуса. Флот? Ну, пару-тройку батальонов флот даст. Сильно это поможет? Мёртвому – припарка. Ну да, флот может поддержать артогнём. Но это только вблизи баз флота и на дальность стрельбы главных калибров. Это будет необходимо только в случае приказа на эвакуацию армии. А приказа такого не будет скорее всего. В общем, к концу марта армия окажется скорее всего вообще без сухопутной связи с Рейхом, без авиации, без резервов и с заканчивающимися запасами топлива, продовольствия и боеприпасов. Можно, конечно, уже сейчас начать готовить позиции у моря в Алте, у Тромсё, Нарвика и ещё в паре-тройке мест. Но, даже если получится отвести армию на эти позиции, к тому времени мы останемся без авиации, и русские будут нас методично размазывать по скалам с воздуха. Флот без прикрытия с воздуха из баз уйдёт. И всё! Может, месяц после этого и продержимся, но это вряд ли, боеприпасы раньше закончатся. И что делать? Ладно, оставим пока пессимистические думки. И Дитль сел писать обстоятельную докладную в Берлин. Нехай там фельдмаршалы с фюрером мозгами раскидывают и репу чешут.