Наконец, магия его разрушает.

Проклятье!

Взгляд Идена, когда он поднимает меня с земли, когда быстро осматривает и задает вопросы, – очень напряженный.

– Бесенок. Я бы спросил, не собралась ли ты завалить наш тест и отделаться от меня, – говорит он, сжимая мое плечо крепко. – Но знаю тебя чуть лучше. Что происходит?

Его глаза – рядом, и от их сверкающей голубизны мысли в голове растворяются окончательно.

Нет. Так не должно быть. Каким-то образом я это понимаю – как и то, что нам обоим вдруг совершенно не до шуток. Резко закусываю губу, потому что боль всегда приводит в чувство.

– Я не знаю, – признаюсь на выдохе.

– Я в последнее время чувствую что-то по нашей связи. В такие моменты, – продолжает Иден. – А сейчас ничего не было, будто ты плевать хотела на то, что на тебя нападает кусок грязи.

Я киваю. Потому что это лучшее, что удается сделать.

– Мне сложно сконцентрироваться. Что-то со мной не так, – шепчу наконец.

Лицо Рейма застывает. Я сомневалась, что оно могло стать еще более сосредоточенным, – но теперь вижу подтверждение перед собой. Беспокойство мелькает в светлых глазах, и он говорит чересчур быстро:

– Это только сейчас? Когда началось? С утра ты нормально себя чувствовала?

Отчаянно стараюсь прогнать туман и отреагировать на его вопросы.

– Да, когда мы шли через портал, было нормально. – Я почти уверена в этом.

– Ты замечала что-то странное сегодня? Мы ели одно и то же. Никто не толкал тебя, пока я отвернулся, не касался подозрительно?

Мотаю головой.

Нога слегка болит, и я невольно вспоминаю об укусе. Задираю штанину. Смотрю на икру: та не воспалена, вместо покраснения – лишь маленькая темная точка.

– Меня кто-то укусил.

Перебираю в голове ядовитых насекомых. Разумеется, водись в этом лесу что-то подобное – нас бы отправляли сюда только в полной защите. Таких смешных куртках и штанах, которые на меня надевали в детстве, обучая огненной магии… Нет, не время предаваться воспоминаниям. То, что природа вокруг Пиарта дружелюбна, – одно дело. Но это не значит, что какую-нибудь дрянь никто не мог раздобыть и принести с собой.

Судя по искрам в глазах Рейма, он думает о том же. Мы оба вцепляемся в худшие варианты – и липкое, гадкое чувство словно ложится на плечи.

– Мы можем разбить сферу, – говорит Иден.

– Нет! – Я ахаю. – В смысле, а если я не права? Мы же завалим тест! Ты же не хочешь этого?

Я знаю, что нет, даже когда он садится на корточки, чтобы осмотреть мою ногу. Трогает ее своими потрясающими пальцами.

– Пожалуйста, мы же можем все пройти. Я могу сконцентрироваться.

– Келли, ты не в порядке.

– А если это не аргумент? – Я щиплю себя под локтем, чтобы прийти в чувство. – А если меня осмотрят и не найдут причины? Решат, что я симулирую? Или скажут, что такая мелочь не должна была нас отвлечь?!

Иден встает и смотрит на меня как-то по-особенному.

Так на меня смотрела мама, когда я болела в детстве. И ба – после смерти родителей. Больше никто.

Мне вдруг очень-очень тепло от этого взгляда, и сердце щемит.

Я тоже волнуюсь. Потому что какая-то ерунда творится со мной, но мы же работаем вместе. Я не предупрежу его вовремя. Он может броситься меня защищать – и пострадает.

Как я докатилась до того, что уверена: Иден Рейм будет защищать меня?

Все вчерашние сомнения вдруг кажутся совершенно ненужными. В груди ноет.

– Мы же боевые маги, а не парочка трусливых идиотов.

– Мы смелые идиоты, да?

Иден берет меня за плечо, и мне требуется огромное усилие, чтобы не потянуться к его лицу, чтобы не откликнуться на это прикосновение прямо здесь – потому что мысли снова водят хороводы.

Сжимаю зубы и сдерживаюсь. Хочу схватиться за голову, но это явно плохой жест, чтобы убедить избранника в своей адекватности.

– Идем осторожно, – говорит он.

Дальше я отчаянно пытаюсь не отвлекаться. Сконцентрироваться. Тест, задача, опасности. Надо держать силу наготове, на кончиках пальцев. Мне всегда нравилось это чувство – еще лет с семи, когда я только начала познавать свой дар. Нет, никаких воспоминаний! Просто сила, просто смотреть по сторонам. Это нужно мне и Идену – потому что я вдруг понимаю: мы не можем завалить этот тест.

Если нас выгонят с факультета – я изгрызу себе все пальцы. Не буду знать, что делать. И дело не в том, что мне так нравится называться парницей.

Совсем.

Иден ведет головой, словно чуя запах магии, и тянет меня вперед.

– Кажется, там вода. Надо ее проверить.

Мы выходим из зарослей – к небольшому пруду.

И я сразу понимаю, что в этот раз мы попали в нужное место.

Берег пологий и заросший. Здесь полно кустов, только на другой стороне они поломаны. Трава кое-где содрана с земли. Вокруг тихо: ни птиц, ни даже насекомых. Мне становится не по себе: одно дело – видеть элементалей в клетках, на тренировках, и совсем другое – наблюдать, что эти стихии обезумевшие делают с окружающим миром.

Острые листья цепляются за одежду, когда мы пробираемся к месту разрушений. Вижу пострадавшие деревья: кора содрана там и тут, несколько стволов потоньше попросту переломаны. Я не должна их так тщательно рассматривать, не должна подбирать с земли сбитые древесные грибы.

Мне вдруг становится тошно. От собственного состояния, от этой каши в голове.

Иден придерживает меня рукой. Оценивает обстановку и все-таки идет проверить пруд.

Но когда он делает буквально пару шагов, я слышу шум сзади.

Оборачиваюсь. И вижу его.

Точнее, в меня летит камень.

В этот раз щит вспыхивает мгновенно. Раньше, чем я успеваю увернуться. Я отпрыгиваю, глядя на огромную кучу земли, выросшую словно из воздуха. Они умеют быть тихими, эти твари, проклятье!

Элементаль – больше всех, каких я видела. Сверху несколько камней размером с мою голову. Земляное тело, из которого торчат ветки и трава, – форма меняется, но оно похоже на звериное. Лапы-отростки взмывают в воздух. Огонь бьет в мои руки, но я вдруг чувствую другую опасность.

– Сзади! – слышу крик Идена.

Среагируй я лишь на него – точно бы уже получила удар в лопатки. Но острый зуд связи делает свою работу. Я успеваю отшатнуться – почти чудом – от сгустка темной воды, который вырывается из пруда за моей спиной.

Выглядит волшебно – отмечаю я почти спокойно. Вода, которая стелется струей над землей. И этот дух не один: в пруду волны, там все бурлит.