за что, никогда не полезу на крышу!

— Ох… и впечатлительная ты у меня. Всё хорошо, Яночка. Всё хорошо! Ведь ты же дома! Я с тобой! — она погладила меня, обняла и нежно поцеловала в макушку, — Это всего лишь сон. Умойся. Станет легче, — успокаивала меня «домашняя королева», — Ты что будешь на завтрак? — она поднялась с края моей кровати и, подойдя к окну, раздвинула занавески.

Солнце ворвалось в мою комнату и осветило её так ярко, что в пору было искать солнечные зайчики от «Святого круга» расставленные по периметру.

— Сегодня мы с идём в гости к Бобровым… с папиной работы. Нас пригласили, — удаляясь на кухню, продолжила маман, — Ты с нами? — она вдруг повернулась и улыбнулась.

Ауф! Ущипните меня кто-нибудь… Это что? Мне сейчас почудилось, снится или я всё-таки рухнула с этой чёртовой крыши, сдохла, оказалась на «том свете» и попала в «Рай»?

Но я никогда… Я же… Я же — «тёмная».

— Останусь дома, — чуть ли не заикаясь, кивнула я, — …если вы с папой… не против?

— Нет! Что ты! Конечно же не против. Можешь включить компьютер. И интернет.

— Ты разрешаешь?

— Да, конечно!

Атас! Моя семья сошла с ума? Это было жуть как подозрительно! Я чувствовала какой-то подвох.

Я помотала головой и дёрнула себя за волосы у виска вверх… Мне всегда казалось, что это очень-очень больно. Почему-то испытывать силу, ворочая мебель, я не рискнула… Всё же как-то палевно было бы, если кто-то из предков случайно засёк меня за этой ерундой.

Ну… доча после ночного кошмара охренела и стала двигать шкаф!

— Вс-с-с… ау, — я сморщилась, — Я что, освободилась? Но он же говорил, что это невозможно, — я занырнула под кровать.

— «Дубина обезьянки»? Её нет?

Я подскочила, как ошпаренная и давай искать тетрадь, в которой записывала всё, что узнала, про «свой новый мир».

— Чёрт! Где она? — я бегло перебирая пальцами всё своё учебное барахло, шарилась на полке, — Её здесь нет? — вот тут мне реально стало ссыкотно, — Капец! Там было всё?

Я села на кровать.

Он что, реально запустил рестарт? Но я же…

— Яна! За стол! — раздался голос с кухни.

— Да-да, иду! — я напялила на себя домашнюю одежду, — Блин… где этот «ИИ»… я всё хочу вернуть назад! Ты слышишь? Слышишь? — ещё раз просканировав беглым взглядом комнату, я, чуть не плача, попёрлась завтракать, — Всё-всё как было! Верни! Прошу!

— Яночка, не плачь? Ты всё ещё думаешь про свой сон? А знаешь… ты позвони потом Кате… Услышишь её голос — станет легче.

Катькин голос? Да я всё на свете бы отдала, чтобы услышать совершенно другой «голос» и ощутить себя вновь всемогущей.

— Да всё нормально, мам. Я позвоню… Потом. Попозже, — я, уплетая творог, беспричинно агрилась на «Разум».

Этот застранец… чтоб его! Ведь — ни слова не сказал! Ни словечечка! Ни грёбанного — «доброго утра».

Я потерялась… где реальность, а где были мои мечты. И что действительно из этого был мой сон… А может я и дальше сплю? Уж слишком предки добрые… а с крышей — это был сон во сне?

— Всем приятного аппетита! — за стол пришёл папа.

— Спасибо, — буркнула я.

— Так вот к чему вчера был твой вопрос? — он как-то резко вспомнил нашу беседу.

— Па? Ты сейчас о чём? — я напряглась.

— Ну как-же, Яночка… Не хочешь быть врачом, не надо? — мама налила мне чай.

— Не поняла! — я чуть не подавилась.

— Достаточно, что мы с мамой работаем в больнице, — улыбнулся отец.

— Да-да! — закивала моя домашняя королева.

— А ты… ты уже взрослая и вправе сама решать, — он куснул бутерброд.

О… б**… Каких грибов они наелись, пока я была на дискаче?

Если так выглядит «Ад» для тёмных, то как выглядит «Рай» для светлых? Там наверное розовые пони и единорожки из принов для постелек скачут по золотой травке и носят шубки из облачков.

— Чего так хлопаешь глазами? Нужно было раньше нам об этом сказать. Мы же всё понимаем.

— Да ты у нас талант!

— Чего?

— Ой, Яна! Не строй из себя глупую. Мы о твоих увлечениях. Как будто ты не понимаешь.

Я медленно уходила в аут… перебирая в башке все свои увлечения.

Паук — но я не вижу себя в киперстве, как заводчик. Живёт Катарсия и больше мне не нужно. Рок, готика — но я не музыкант и не настолько идейная. Театралка в прошлом. Музыкалка тоже. Компьютерные игры? Чё ещё?

— Пап? — я выпучила зенки, — Мам? А вы сейчас о чём?

— Да вот же! — батя поднялся с табуретки и зачем-то потянулся рукой на холодильник.

О боги! Там была моя тетрадь! Моя любименькая, с серо-коричневой обложкой на 48 листиков.

— Фу-у-уф… — аж полегчало, — Нашлась! — я прикрыла рукой рот от восторга.

— Прости! Мы с матерью вчера без спроса взяли… и… зачитались.

— Ты выдумала новый мир, и даже свой язык? Названия животных, — мама сияла от счастья.

— А карта? — папаня довольный сел за стол, — Какая карта! Это же круто! — он открыл страницу материка.

— Эм-м-м… ну да, — я помяла фейс.

— И правда, Яночка, ты зря молчала. Пиши, рисуй…

— У-гу… — я кивнула, прожёвывая творог.

— А я всегда говорил, что компьютерные игры, расширяют фантазию и побуждают создавать что-то новое, своё. Молодец, Яночка! — продолжал отец.

Ну наконец-то всё встало на свои места.

Боялась ли я, что предки узнали про «новый мир»?

Так, а чего кипишиться-то? Да даже не вспотела от страха. Ну мало-ли, нафантазировала. Они приняли это за творчество и ладненько. Мне же проще.

Правда вот «дубина»…Хм-м-м! И куда-то делся «Разум»?

* * *

— Что? Очканула? — кажется… вернулось счастье.

Не успела я после завтрака включить компьютер, как услышала в своей башке знакомый голос.

— Ты тут!? У-и-и-и!!!

Чёрт, я была безумно рада услышать эту металлическую жижу в голове.

— А где ж мне ещё быть? Мы с тобой теперь единой целое! На всю твою бессмертную жизнь!

— Ох ёж…

— Так что ты там говорила? Вернуть всё так, как было?

— И ты знал про моих предков?

— Угу!

— А почему молчал?

— А как бы ты вчера отреагировала?

— Ну да…

— А сон? Про Катьку? Про меня!

— Оу! Крипота! Ну что? Довольна?

— Чему?

— Рестарт! По-моему, он удался!

— Не поняла!

— Ну как-же? Стоило мне замолчать, и ты, похоже, заскучала. «Я всё хочу вернуть назад. Всё-всё как было…» Лол!

— Ну да.

— Так значит перезагрузилась? Расслабилась?

— В какой-то мере — да!

О! Слава «Повелителю тёмных» — это было моё самое лучшее утро за последнее время. Я сейчас, как моя