– Ты хорошо поработал, Аш… возвращаемся! Больше на этой помойке делать нечего!

Вскоре после возвращения в крепость ашши нас покинули. Им еще предстояло закончить чистку в северной части Истрикских лесов, куда людям графа было сложно дотянуться. А потом и дальше. Туда, куда медузы тоже успели проникнуть и откуда их подчиненных еще только предстояло вымести, чтобы навести порядок.

Я был огорчен уходом собратьев, но по большому счету, ни мы в них, ни они в нас уже не нуждались. Свои обязательства они действительно выполнили. Посильную помощь оказали. В отсутствие медуз крупные карательные отряды стали не нужны. И окрестности Истрицы были признаны относительно безопасными. Конечно, о полноценной победе речи пока не шло, потому что твари, хоть и гораздо реже, все еще встречались, да и атмосферу матка здесь испоганила будь здоров. Но через несколько лет, когда земля зарастит раны, магический фон восстановится, а в обновленных чащах снова появится добыча, ашши вернутся. Причем не одни, а уже с самками и детенышами. В здешних лесах им будет просторно, вольготно, спокойно… по крайней мере, так пообещал Ворчун перед тем, как мы попрощались.

Расставаться с ним мне было особенно тяжело.

Мой верный друг, брат, соратник и бесконечно преданное существо, с которым мы больше двух лет воевали вместе. Но ничего не попишешь – его битва здесь все-таки закончилась. Дома же Ворчуна ждала новая стая, а в ней – волчица и трое совсем еще мелких детенышей. Да и не след свободному волку прозябать в человеческой крепости: как он и говорил, ашши нужен простор, свобода… а я не настолько эгоистичен, чтобы просить его променять вновь обретенную семью на сомнительное удовольствие наших совместных прогулок.

К тому же, он пообещал, что однажды вернется… ну так что ж, теперь он будет знать, где меня найти. А я буду рад его снова увидеть и от души пробежаться по лесу вместе с его парой, новой стаей и уже подросшими волчатами.

Когда ашши исчез вдали, я какое-то время еще стоял на холме, следя за ним мысленным взором. Но потом встряхнулся и, вскочив в седло, повернул коня в сторону крепости: дела в здешних лесах пока не были закончены. И, помимо привычной охоты, нам предстояло еще одно испытание: императорская проверка.

Надо ли говорить, что на протяжении последующего месяца вся крепость превратилась в филиал прачечно-помывочного предприятия. Стены драились с мылом. В донжоне с утра до вечера кто-то что-то скреб, чистил, полировал, натирал… то же самое творилось и на западном дворе, и на восточном. По-моему, даже свинарник с курятником отмыли так, что бедные животины боялись там лишний раз нагадить. А уж сколько воды мы извели, чтобы привести крепость в божеский вид, просто страшно подумать. Достаточно сказать, что, если бы она так или иначе не возвращалась в реку, Истрица бы наверняка обмелела.

Меня тоже не миновала участь уборщика, денщика, мойщика окон и даже дворника. И честное слово, к тому моменту, как к графу пришла депеша с точными сроками визита военного инспектора, я был готов собственноручно удавить этого неудобного господина, из-за которого весь личный состав с утра до ночи зубными щетками драил в замке все щели.

Примерно за неделю до назначенного срока в крепость привезли парадные мундиры, нательную одежду и новые сапоги. Народ сперва обрадовался… как же, все будет красиво. Но вскоре откровенно скис: весна в этом году ожидалась жаркой, уже сейчас солнце здорово припекало. А парадное облачение имперского солдата не учитывало таких нюансов, поэтому в нем было душно, неудобно. И к тому же у этих красивых мундиров оказались очень тесные воротнички.

Про сапоги вообще молчу. Насчет размеров в армии традиционно не заморачивались, поэтому кому какие достались, тот в тех на смотр и пойдет. Но если бы нам пришлось надеть их всего раз в жизни… угу, как же. Дабы не ударить в грязь лицом, его сиятельство вплотную занялся муштрой. И пусть от нас не требовалось устраивать полноценный парад. Пусть к приезду господина инспектора мы должны были лишь четко держать строй и слаженно проорать положенное по уставу приветствие. Черт возьми! За эти несколько дней я едва не возненавидел нашего командира. И чуть не убил, когда узнал, что на день «Х» он снова изъявил желание увидеть меня в роли своего помощника.

Блин. Это было нечестно! Я, может, планировал свалить втихаря из крепости, потому что, благодаря оплошности графа, так и не подписал никаких бумаг! Сначала я сам предложил отложить принятие этого важного решения на несколько дней. Затем его сиятельство, вероятно, о нем забыл, а я не стал напоминать, потому что на самом деле не был уверен, что мне это нужно.

И вот нате вам. Допрыгался. Теперь на меня повесили подготовку к встрече важного гостя, а вместе с ней и ответственность в случае, если господину инспектору что-то не понравится.

Поскольку отказов граф не принимал, то пришлось мне оставшиеся дни до визита инспектора в мыле носиться по всей крепости. Не просто так, естественно, а попутно доставая всех подряд и заставляя их исправлять многочисленные косяки. В том числе домывать то, что еще не было вымыто. Что-то даже перемывать, причем не по одному разу. Самолично проверять все закутки, уголки, шкафы, каморки, тумбочки и сортиры. Срывать голос, требуя привести в соответствие с уставом все помещения, надписи и таблички на дверях. Пинать особо ленивых. С Атисом даже разок полаяться по этому поводу, потому что сопляк посчитал, что имеет какие-то привилегии…

Да что там вспоминать. Дело едва не закончилось полноценным поединком. Но лишь после того, как я дважды уложил упрямого говнюка на обе лопатки и прилюдно настучал по репе, засранец все-таки сделал что было велено. Причем, когда я явился проверить его работу и с некоторым удивлением обнаружил, что на этот раз все безупречно, он еще и поржал. Да-да. Он действительно оборжал меня на всю крепость. Попутно заявив, что это был единственный способ вынудить меня на полноценный тренировочный бой, и Атис, видите ли, жутко рад, что у него получилось развести меня как лоха.

Честное слово, если бы было время, я бы с удовольствием начистил ему рыло. Но сроки поджимали, да и выставлять покоцанного бойца на плац было чревато. Поэтому я ограничился тем, что макнул этого гаденыша в бочку. Раз двадцать. А потом в качестве наказания заставил побриться налысо, благо приказ графа на время сделал меня третьим человеком крепости сразу после его сиятельства и Хэнга.

Больше спорить со мной никто не рискнул. Приказы выполняли влет, перечить не смели, рты лишний раз не раскрывали. Остервенело терли полы, потолки и выметали мусор. Зато к назначенному дню, который выпал на начало третьего месяца весны, мы действительно все успели, а древняя крепость выглядела так, словно ее построили только вчера.

– Спокойно, Аш, – вполголоса бросил Хэнг, когда за окном дважды протрубил сигнальный рожок, а на надвратных башнях поднялась суета. – Всего один день позора, и потом два года можно будет жить спокойно.

Я кисло взглянул на одетого с иголочки, тщательно выбритого, блистающего орденами на кителе командира, но препираться уже не было ни сил, ни желания: господин императорский инспектор наконец-то прибыл в Карраг, и все, что нам оставалось, это достойно его встретить.