Были здесь и небольшие лесные существа – белки, бурундуки, дрозды и кролики. Только вели они себя как-то странно. То, как они сидели полукругом по краю поляны и чирикали, щебетали и… смотрели, делало их больше похожими на персонажей из мультфильмов.

– Сюда, – пригласил всех Декстер.

Он сбоку обошел какой-то невероятных размеров куст. За ним и под его ветвями находилось углубление в земле, которое напоминало маленькую комнатку, в которой можно было сидеть или даже стоять и наблюдать за тем, что происходит на поляне.

– Придется подождать, – напомнил Декстер.

Но ждать пришлось совсем недолго.

Вскоре после того, как они заняли свои места, на поляне появилась парочка, которая пришла сюда по другой тропинке. Мужчина и женщина оглядывались так, как будто боялись, что их сейчас поймают. Ничего не говоря, они несколько минут просто смотрели друг на друга… а потом стали раздеваться.

– Сейчас они начнут пи́сать, – прошептал Декстер. – Это привлечет их.

Женщина уже успела снять блузку и брюки, присела как раз в том месте, куда указал Декстер, и стала мочиться.

– Пойдем отсюда, – захныкала Алиса и потянула Джонни за руку; в ее голосе ясно слышался страх.

– Сейчас, – пообещал ей Джонни. Он тоже хотел уйти, но и остаться хотел, чтобы посмотреть, что будет дальше. Мальчик не отрываясь смотрел на женщину. Она зачерпнула пригоршню жидкой грязи, которая образовалась у нее между ногами, и теперь втирала ее в ягодицы.

– Везде за здоровым хером следует крошка Сью, – произнесла женщина нараспев.

– Им нравятся грязные стишки, – пояснил Декстер.

Мужчина продолжал раздеваться. Джонни понимал, что не хочет, чтобы сестра видела все это.

– Ну пойдем же, – Алиса крепче сжала его руку; голос ее был едва слышен.

Наконец мужчина снял с себя все. Он стоял к ним спиной и, положив руки на бедра, начал свой стишок:

Неожиданно наступила мертвая тишина. Исчезли все ночные звуки, как будто лес накрыли звуконепроницаемым колпаком. Звуки ярмарки, города и шоссе тоже исчезли, и были слышны только звуки, которые производила парочка. Джонни услышал шуршание листьев, затрудненное дыхание, шлепки грязи по телу.

То ли луна стала ярче, то ли его глаза привыкли к полутьме, но он вдруг увидел, что все зверушки, сидевшие на краю поляны, мертвы. Вот только…

Некоторые из них двигались.

Кролик дернул ногой. Белка махнула хвостом. Птичка пошевелила крылом.

Морда кролика совсем сгнила. Глаза белки куда-то исчезли. Живот птицы был распорот.

И вот наконец, в полной тишине, до них донеслись звуки, идущие от опушки: резкий свист, вслед за которым последовал шум, похожий на порыв ветра. Ветви кустов заходили ходуном, как будто в ожидании появления чего-то большого.

– Бежим, – прошептал Джонни сестре, хватая ее за руку.

Прежде чем Декстер или Пэм успели их остановить, дети выскочили из-за куста, пересекли поляну и бросились по той же тропинке, по которой пришли сюда. Когда они достигли линии деревьев и выбежали на открытое место, где уже были видны огни и слышны звуки ярмарки, Джонни решился посмотреть назад. Он увидел женщину, стоявшую на четвереньках, к которой сзади приближалось что-то гнусное и отдаленно напоминающее человека. А на месте, где стоял мужчина, виднелось нечто вроде йети, хотя деревья и закрывали половину его туловища.

А потом они бежали, уже не оглядываясь, и смотрели только вперед, на ярмарку и город. Пролетели мимо павильона смеха, последнего аттракциона на главной аллее, и врезались в толпу туристов и жителей городка, радуясь, что слышат музыку, голоса, что кругом свет. Джонни подумал о Декстере и Пэм и о том, что они наблюдают за этими существами, выходящими на темную поляну.

Джонни!

При звуках своего имени мальчик подпрыгнул от страха.

Алиса!

Их родители бежали к ним со стороны павильона смеха.

На лице матери Джонни увидел невероятное облегчение и в то же время всепоглощающий гнев. На лице отца отражалось облегчение и твердое намерение задать ему полномасштабную выволочку.

– Где вас носило?

– Вас могли убить или похитить!

– Я же не разрешил вам ходить сюда!

– Что с вами случилось?

– О чем вы думали, ради всего святого?

Родители говорили, перебивая друг друга, и кричали так громко, что проходившие мимо люди оборачивались на них, и хотя Джонни со страхом думал о неизбежном наказании, он был благодарен родителям за их заботу и за то, что они разыскивали его и Алису.

– Где вы были? – мать Джонни вцепилась ему в плечи и сверлила его взглядом.

– Нигде, – ответил тот, отводя взгляд.

– И что же вы делали?

– Ничего, – ответил Джонни и встретился взглядом с сестрой. Та посмотрела на него и чуть заметно кивнула.

– Ничего, – повторила она за ним.

Проходя мимо рабочего места Уилсона, Брайан на мгновение остановился и посмотрел на пустой стул и безжизненный монитор компьютера, а потом двинулся дальше. Он был почти уверен, что его друг мертв, но отсутствие доказательств и неизвестность поддерживали в нем надежду. С одной стороны, это было тяжелее, но с другой – легче, потому что, пока он в напряжении ожидал этих доказательств, можно было не думать о необходимости оплакивать его. Потому что, пока он не узнает этого наверняка, его эмоции находятся под его контролем, а именно это ему сейчас было необходимо больше всего.

Самым главным сейчас было не отвлекаться.

Однако с каждой минутой это становилось все труднее. Полиция обнаружила, что дом Уилсона весь залит кровью, и хотя специалисты утверждали, что кровь принадлежит не самому Уилсону, а его жене и дочери, доказать что-нибудь наверняка было невозможно, так что приходилось удовлетворяться всякими теориями. И во многих из них Уилсон выступал в качестве кровавого убийцы, хотя Брайан наотрез отказывался в это верить. Он считал, что за всем этим стоит очередной спятивший миллионер, которого Уилсон мог знать лично или о котором он мог писать в газете.

И именно этот человек устроил массовую резню в доме Уилсона.

И убил его самого.

Хотя этого Брайан не знал и сейчас не хотел знать.

Журналист сел за письменный стол и стал разбирать почту, скопившуюся со вчерашнего дня. В начале недели он отсканировал и послал доктору Ламаньон еще два письма – одно полученное матерью, второе – то, которое он нашел в доме, но лингвист до сих пор так с ним и не связалась. Он уже собрался звонить в университет и выяснить, как там дела, но в этот момент у него на столе зазвонил телефон. Судя по мигающей лампочке на консоли, это был завредакцией, и Брайан быстро снял трубку.