– Цельтесь лучше! – орал Кархадан, разворачивая корабль так, чтобы он стоял носом против ветра.

 Я так и не поняла, что он имел ввиду – целиться лучше в пиратское судно или в огромных морских змеев, на крейсерской скорости приближавшихся к фрегату?

 А потом на поверхности показались знакомые плавники. Акулы – верные спутники даханнского флота пришли, чтобы защитить своих хозяев от нападения из морских глубин.

 Когда корабли сошлись борт о борт и в воздух полетели кошки, я забыла об опасности и бросилась на ванты. Вскарабкалась вверх, насколько могла, а мой взгляд лихорадочно шарил по палубе брига, пытаясь отыскать знакомую фигуру.

– Виель! – прогремел со шканцев разъяренный крик Рейхо. – Немедленно в каюту! Или я запру тебя до конца твоих дней!

 Я молча забралась еще выше. Длинный подол путался между ног, пальцы скользили по грубым веревкам, но я продолжала ползти вверх по пеньковым выбленкам, решительно закусив губу. Здесь Эйден заметит меня намного быстрее, чем на палубе, среди разгоревшегося там рукопашного боя.

 Море кипело. Прикормленные акулы вступили в бой с морскими змеями, не давая приблизиться к борту. Свинцовые волны били в корму с такой силой, что натужно скрипели шпангоуты, а внезапно поднявшийся ветер рвал паруса и свистел в натянутых снастях. Я доползла до нижней реи бизань-мачты и вцепилась в мокрое дерево. Меня то и дело обдавал веер холодных брызг, но я почти не замечала их, пристально, до боли в глазах вглядываясь в атакующий бриг.

 С пиратского корабля на палубу фрегата прыгали полуголые ниданги. Я узнала их по экзотическим прическам и чешуе, слабо поблескивавшей на лицах в свете такелажных огней. Одетые только в одни короткие бриджи, босые, вооруженные до зубов, они напоминали настоящих головорезов, и любая приличная даханни на моем месте должна была взвизгнуть и живописно упасть в обморок. Но я уже не имела к этой напыщенной расе ни малейшего отношения.

 Держась одной рукой за грубую шкаторину, я замахала другой и заорала не своим голосом, перекрывая шум битвы, проклятья и стоны раненых:

– Я здесь! Я здесь!!!

 Обезумевший рык был мне ответом. Я оглянулась. Рейхо, держа в одной руке револьвер, а в другой – саблю, буквально прорубал путь ко мне, с неимоверной силой раскидывая нападавших. Он уже не контролировал себя. Его тело трансформировалось, одежда висела клочьями, а на перекошенном яростью лице горели глаза безумца.

– Виель! – знакомый голос заставил меня встрепенуться.

 Я лихорадочно шарила взглядом по палубе, ища того, кому он принадлежал.

– Эйден!!! – закричала, практически на пределе своих возможностей, почти срывая связки.

– Виель!!

 Я увидела его! Он пробивался ко мне с другой стороны, четкими, точно выверенными движениями нанося удары защитникам судна. В его руках сверкали два обоюдоострых клинка, похожие на удлиненные кинжалы, с мокрых волос стекала вода, белоснежная рубашка была разорвана на груди, один рукав пестрел фиолетовыми пятнами крови, а в глазах сверкала неумолимая сила воли. Он впился в меня таким взглядом, что мое сердце невольно пропустило удар, а потом с бешеной скоростью забилось вновь.

 Рейхо вдруг оттолкнулся ногами от палубы, в мощном прыжке покрывая расстояние в несколько футов. Рубанул один из канатов, удерживающих мачты, и в одно мгновение взвился в воздух, пересекая палубу над головами сражавшихся. Теперь он был как раз между нами!

Револьверные выстрелы, крики, раздавшийся внезапно раскат грома, сверкнувшая молния и хлынувший дождь – все смешалось в одну безумную какофонию. И бой на палубе достиг своего апогея.

 Эйден и Рейхо наконец-то сошлись лицом к лицу. Чистокровный даханн и презренный полукровка. Первый – представитель скромного сословия дазганов, не имеющий права даже думать о том, чтобы обзавестись женой своей расы, второй – бывший аристократ, лишенный всех титулов и земель. Один – командующий кораблем императорской армии, верный слуга Амидарейна. Другой – преступник и ренегат, поднявший восстание против императорской власти. И только одно объединяло их, кроме взаимной ненависти, это любовь ко мне.

 Я прижалась спиной к холодной поверхности мачты, ухватилась руками за шкоты и застыла так, не в силах ни крикнуть, ни сдвинуться с места. Подо мной точно столкнулись два неистовых урагана, полные ярости и безумия.

 Палуба пестрела яркими пятнами: ярко-алая кровь даханнов и фиолетовая – нидангов смешалась с мокрым песком. Там, где его смыло водой, ноги сражавшихся скользили по деревянным доскам – и пираты, и имперцы то и дело падали, пропуская удар. Трупов становилось все больше, их уже не скидывали за борт, но никто не желал отступать и признавать себя побежденным.

 Только когда капитаны обоих судов сошлись один на один, над палубой словно пронесся тяжелый вздох и глаза всех присутствующих невольно обратились туда, где стояли друг против друга Рейхо и Эйден.

– Тебе. Лучше. Уйти! – прорычал дазган, уже полностью обратившись в драха.

 Когтистая лапа сорвала с могучих плеч остатки кителя, лишь на поясе продолжали болтаться обрывки ткани, прикрывая его чресла и мускулистые бедра.

 Я вздрогнула. Слишком уж яркой и знакомой была картина. Совсем как в тот день, когда Эйден напал на фрегат, шедший в Ризенпорт из Эроллы. Тогда он похитил меня буквально из-под носа у имперцев и тогда я впервые увидела, как Рейхо обратился в чудовище.

 Эйден застыл напротив него, спокойно улыбаясь. Сейчас он казался хрупким и слабым на фоне огромного драха, но в каждом его движении сквозила такая уверенность в своих силах, что я ни на миг не усомнилась в том, кто одержит победу.

– Только вместе со своей ширам, – бросил сопернику полукровка, и тот кинулся на него, с безумным ревом нанося удар!

 Я ахнула. Толпа невольно подалась вперед.

 Уже никто не сражался. Все внимание сосредоточилось на двух врагах, столкнувшихся на этой палубе.

 Эйден отбил первый удар. Легко, будто танцуя, он кружил вокруг свирепого драха, дразня его мелкими, точными движениями своих кинжалов. Звенела сталь, летели искры. Палубу заливали волны. В пелене дождя невозможно было ничего рассмотреть.

 Сверкали молнии. В кратких вспышках их света я видела, как соперники наносят друг другу неистовые удары, каждый из которых мог оказаться смертельным. С обоих мужчин градом стекала вода, смешиваясь с потом и кровью. Они скользили по мокрой палубе, с видимым усилием сохраняя равновесие. Качка была такой, что мне пришлось обнять мачту, чтобы не свалиться. Имперцы и ниданги забыли о разногласиях, вцепились в снасти, и внимание каждого из них было занято дуэлью на шканцах.

 Но вот Рейхо откинул саблю, пытаясь достать соперника когтями, похожими на остро заточенные, изогнутые полумесяцем клинки. Эйден парировал и в свою очередь атаковал драха, нанося серию мелких ударов.