В то же время представляется, что болезненные самораскрытия должны оцениваться в качестве естественных в речи пожилых людей именно в силу их возраста, поскольку с возрастом человек оказывается свидетелем, участником или объектом большого количества негативных переживаний, которые пока не затронули или не затрагивали в той же степени их более молодых собеседников. Для пожилого собеседника рассказ о тяжелых событиях или переживаниях может иметь положительный терапевтический эффект; подобный рассказ также помогает лучше понять себя, определить свое место в отношении болезненного прошлого опыта с позиции прожитых лет и нынешнего состояния здоровья. Пожилые люди, которые оказываются в состоянии гибко модифицировать свои самораскрытия по продолжительности, широте и глубине в зависимости от ситуации, возраста и степени вовлеченности собеседника оцениваются как более желательные и приятные участники коммуникации.

9. Тематика рассказов пожилых родственников

В исследовании двадцатипятилетней давности (Haas & Sherman 1982) были проанализированы типичные темы разговоров, возникающие в американском обществе при общении людей одного пола. Оказалось, что женщины, по их собственным оценкам, чаще ведут разговоры о семье, о взаимоотношениях между родственниками в семье и сотрудниками на работе, о мужчинах, проблемах здоровья и новостях массовой культуры. Мужчины же выделили такие темы для разговора, как отношения с женщинами, денежные вопросы, текущие политические и экономические новости и спорт. Причем среди друзей одного пола чаще всего обсуждался противоположный пол, сотрудники часто обсуждали работу, а члены одной семьи были склонны обсуждать семейные проблемы.

Тематика общения среди пожилых носителей языка имеет свои особенности. Так было выявлено (Coupland et al. 1991; Boden & Bielby 1986), что разговорные темы, так или иначе связанные с прошлым (войны, политические и экономические эпохи, исторические события, свидетелем которых ты являешься) сближают пожилых участников разговора, создают атмосферу лучшего взаимопонимания и определенным образом ориентируют их разговор относительно текущих событий. Референции к событиям прошлого в процессе разговора являются особыми коммуникативными маркерами, которые указывают на возраст участников разговора и позволяют характеризовать их именно как пожилых участников общения. В других исследованиях (Stuart et al. 1993; Coleman 1986) отмечалось, что пожилые мужчины чаще в разговоре концентрируются на событиях прошлого (например, путешествия или служба в армии), в то время как пожилые участницы общения чаще говорят о семье. Впрочем, в престарелом возрасте, особенно среди тех людей, кто живет в домах для престарелых, разговоры не только о близких родственниках, но и о друзьях и знакомых также встречаются достаточно часто. Это может быть связано, особенно для пожилых женщин, со смертью супруга и с поиском социальной опоры в большей степени среди знакомых и друзей (Lin et al. 2002), чем среди членов семьи.

Как уже отмечалось, среди особенностей общения пожилых носителей языка, а также и стереотипных представлений об общении с пожилыми, исследователи выделяют болтливость, немотивированные или слабо мотивированные акты болезненного самораскрытия (Coupland et al 1988; Coupland et al. 1991), а также разговоры о собственном возрасте при общении с малознакомыми людьми. Тематика разговоров с бабушками и дедушками, по оценкам молодых людей, часто включала разговоры о семье, школе, здоровье, и несколько реже о погоде, религии и смерти (Webb 1985), В экспериментальном задании (Nussbaum & Bettini 1994), где бабушек и дедушек просили рассказать своим внукам историю, которая бы отразила «смысл жизни», пожилые люди в рассказе часто раскрывали свой хронологический возраст, причем дедушки чаще говорили о вопросах здоровья и вспоминали о своих приключениях в молодом возрасте, тогда как бабушки больше говорили о семейных делах и семейной истории.

Рассказы бабушек и дедушек являются одним из важнейших компонентов в межпоколенном общении. Как уже отмечалось (Nussbaum & Bettini 1994), у бабушек и у дедушек часто вырабатывается своя тематика и свой стиль рассказов. Внуки и внучки обычно выступают в роли слушателей и редко рассказывают свои истории старшим родственникам. При рассказе историй бабушки и дедушки выполняют определенную воспитательную и педагогическую функцию (Langellier 2002), соответствуют стереотипу («пожилые люди — хорошие рассказчики») и также передают младшему поколению семейную историю и семейные ценности.

Репертуар рассказов бабушек и дедушек заслуживает более подробного изучения. Дело в том, что при проведении анкетных исследований, обычно респондентам задавались стандартные вопросы о тематике разговоров («воспоминания о войне», «жалобы о здоровье», «рассказ о семейной истории») которые обычно не позволяли выявить, а что же именно скрывается, например, за «воспоминаниями о войне»: описание боя, пацифистские поучения в адрес внуков, болезненные самораскрытия о ранении, контузии или психологической травме на войне, припоминание какого-либо забавного эпизода и т. д. Поэтому обратимся к реальным воспоминаниям членов семьи автора данной работы, с тем чтобы не ограничиваться сухими схемами, мало что проясняющими в коммуникационном процессе.

Моя бабушка часто пересказывала нам, внукам, свои воспоминания о молодости. В ее репертуаре важное место занимали нарративы о ее собственном домашнем воспитании и образовании в начале XX в. Будучи девочкой, бабушка, с помощью своей воспитательницы Елены Петровны, осваивала иностранные языки во время многокилометровых прогулок по Петрограду. Елена Петровна, вдова гвардейского генерала из знатной дворянской семью, в тяжелые революционные годы вынуждена была начать зарабатывать на жизнь частными уроками. Судя по замечательным успехам ее учеников, Елена Петровна оказалась прирожденным педагогом. Занятия с Еленой Петровной строились по трехдневному циклу: один день говорили только по-французски, другой день на английском, а третий — на немецком языке. Елена Петровна, сама воспитанная французскими и английскими гувернантками, и прожившая немало лет в европейских столицах, создавала языковую среду, в которую бабушка полностью погружалась. Бабушкины родители рассказывали, что во время тяжелого заболевания коклюшем в семилетием возрасте бабушка бредила то по-французски, то по-английски. Уже в постсоветское время, самом конце XX в., знакомые англичане и французы, бывавшие у нас дома в Питере и разговаривавшие с 85-летней бабушкой, поражались ее удивительно аутентичному английскому и французскому произношению.

Другой любимой темой для бабушкиных воспоминаний были семейные вечера на даче в Сестрорецке, когда многочисленные знакомые и родственники участвовали в самодеятельности, ставили семейные спектакли, устраивали розыгрыши, попадали в комичные ситуации. Бабушка также с удовольствием рассказывала о семейных путешествиях в послевоенное время, когда они с дедушкой купили автомобиль, Москвич 401 серого цвета — «Бежик», и ездили летом в пятидесятые и шестидесятые годы в Прибалтику и на Карпаты. Мы с братом очень интересовались машинами и поездками и слушали бабушкины рассказы с чрезвычайным вниманием. Бабушка быстро получила водительские права и ездила на машине довольно лихо, с явно большей скоростью, чем дедушка, который отличался чрезвычайно осторожной манерой вождения. Машин на дорогах было совсем мало, бензоколонок практически не было — бензин покупали у водителей грузовиков, и дедушка всегда возил с собой пару канистр бензина в дальние путешествия. Половина багажника машины была занята канистрами и запасными частями, включая рессору на заднее колесо — на случай ремонта в дороге. В то время придорожных гостиниц не было и на ночь обычно бабушка и дедушка останавливались в домах колхозников, которые пускали ночевать на сеновал. Бабушка помнила, что лучшим подарком за ночлег было хозяйственное мыло, которого в деревнях в те годы днем с огнем было не найти.