ничего не говорила. Да и что скажет? Она не может ничего обещать ему и отвергать его не могла.

– Я не требую ничего взамен. Просто я должен знать, если тебе будет нужна помощь.

– Хорошо, – она кивнула головой.

Свой первый день в Амстердаме Амелия хотела прогуляться на катере по знаменитым каналам города, по так называемым «Северная Венеция». Она проспала до десяти утра, Алекс, спавший в соседней комнате, тоже проснулся в то же время, что и она.

– Мистер Эмерсон, – в дверь постучали, когда они делали завтрак в номере с панорамным видом на город.

– Войдите, – приказал Алекс. В номер вошёл телохранитель.

– Мистер Майер и мистер Круз были доставлены, – доложил он.

– Хорошо, пусть пройдут.

– Пройдите, пожалуйста, – послышался голос мужчины из-за двери. Через секунду в комнату вошли доктора.

– Здравствуйте, мистер Эмерсон, мисс Форбс, – их выражение лица не говорило ни о чём кроме готовности к выполнению своей работы.

– Здравствуйте, – ответил им Алекс.

Увидев их здесь, Амелия была так удивлена, что поперхнулась печеньем.

– Что вы здесь делаете?

– Нас отправил сюда ваш брат, – ответил доктор Майер.

– Но как он нашёл нас здесь? – она посмотрела на Алекса.

– Я ему сказал, – ответил он.

– Ты? – теперь она удивилась больше прежнего.

– Да, он позвонил мне вчера вечером и я ему сказал в каком отеле мы будем, – изрек он на её озадаченный вид . – Ты мне не сказала, что не закончила курс массажа, – он бросил на неё строгий взгляд.

– Я уже поправилась, правда доктор? – она умоляюще посмотрела на травматолога и физиотерапевта.

– Но вы не закончили курс массажа. Мистер Форбс попросил нас не оставлять вас, пока он не будет завершён.

Амелия нахмурила брови «этот ворчун её из под земли достанет, пока не вылечит».

Тридцать шестая глава

– Эта была твоя первая поездка в Голландию? – Барбара изящно села на кресло во французском стиле с высокой спинкой и изогнутыми низкими ножками в белой ткани и позолоченной деревянной структурой в положении наклон герцогини. Она свела ноги вместе и слегка наклонила их в сторону. Осанка у неё была королевская, голову она держала прямо, подбородок на уровне выше плеч. Она была так грациозна, что рядом с ней даже Амелия чувствовала себя недостаточно женственной.

– Да, – коротко ответила она.

– Вы прибыли там десять дней. Ты, надеюсь, восстановилась после случая в поместье Вульвертонов, – её голос был звучным, притягательным.

– Да, я полностью восстановилась.

– Я слышала, Артур оказался рядом и поймал тебя. Рыцарский поступок, – в её спокойном, вежливом тоне Амелия чувствовала подвох. Она знала, Барбара пригласила её к себе не поговорить о Голландии и вовсе, не потому что интересовалась её здоровьем. Амелия инстинктивно скрестила руки на груди. «Позиция обороны». Она посмотрела на неё бдительным взглядом.

– О, эти вопросы не только от вежливого тона. Меня, действительно, волнует твоё здоровье, дорогая, – голос Барбары звучал искренне.

– В таком случае, благодарю вас за беспокойство. Я сейчас чувствую себя прекрасно, – Амелия удивлённо взглянула на Барбару, возможно, этим актом она хотела заложить фундамент для их предстоящей беседы. – И да, Артур, практически, спас мне жизнь, – добавила она в конце.

– Настоящий джентльмен! Ты должно быть очень благодарна ему?

– Я очень ему благодарна.

– Как прекрасно быть спасенной английским лордом!

– Барбара, что вам надо? – Амелии надоели её вопросы с подвохами. Перед ней стоял дипломированный психолог. И то, что сейчас она затеяла – это что ни на есть социальная инженерия. И если она её испытывает, Амелия провалит её испытание, она чувствовала себя слабым звеном в этой ментальной схватке с этой женщиной. Так что лучше быть максимально открытой и прямой. Так как миссис Эмерсон для неё не пользовалась особым уважением и любовью, Амелия не дорожила мнением на свой счёт человека, на которое привилегированное положение в обществе повлияло не с лучшей стороны. Она не уважает людей, которые уважают только деньги и статус.

– Вы пригласили меня поговорить о Тиффани? – она скрестила ноги и внимательно следила за собеседницей.

Барбара взяла чашку и тарелку с чаем, положила один кубик сахара и начала перемешивать его. В её движениях было полное спокойствие.

– Об этом мы ещё поговорим. Для начала, я бы просто хотела побеседовать с тобой, – наигранная улыбка дежурила на её лице.

– Если нам обеим известен цель моего присутствия здесь, так зачем бы нам время не сэкономить, – Амелия прекрасно понимала, что рабочая улыбка Барбары маскировала присутствие тараканов у неё в голове и в отличии от неё, Амелия не собиралась лицемерить.

– Амелия, угощайся рулетками. Они с шоколадной начинкой, – хозяйка указала на слоёные рулетки, аккуратно уложенные на хрустальной десертнице.

– Спасибо, я не хочу,– нейтральным тоном ответила девушка.

Миссис Эмерсон сделала долгий глоток чая, смотря далеко перед собой, будто выигрывала время для размышлении, затем она полностью обратилась к собеседнице и ровным тоном проговорила.

– Я счастлива в браке. У меня есть всё, что можно только пожелать: любимый муж, дети, мои родные, моё положение. Этого я желаю и для своей дочери, – она отложила чашку в столик и скрестила пальцы рук.

– Ты права, давай сэкономим время. Ты приревновала своего брата к моей дочери? – её голос прозвучал слишком уверенно, что вопрос казался риторическим, не требующим ответа на подтверждение.

Амелия оцепенела. Она не могла набрать в грудь воздуха. Тысячи мыслей мелькнуло в голове всего за одну секунду. Но она смогла побороть себя, понимая, что она наблюдает и оценивает малейшее изменение в её лице.

– Мой ответ изменит положение дела?

– В корне.

– Чтобы и пылинка не тронула безупречность вашей дочери, вы цепляетесь за любой довод? – она слегка кривила губы.

– Не любой, – слова Барбары показались уж сильно многозначительными. Амелии они не понравились, но она не должна цепляться за них.

– Это не изменит того, что Майкл не любит вашу дочь, – она расправила плечи и раскрестила руки, своим жестом показывая готовность к заданной теме.

Барбара восприняла информацию скучающим лицом. Поразительно! Складывалось ощущение, будто это для неё не открытие.

– Вы знали, что он любит другую девушку и всё равно хотели выдать за него свою дочь? – Амелия была озадачена.

– Любовь слишком переоцененная вещь в браке. В устройстве семьи она вытесняется доверием, уважением, привязанностью.

– Вы это по своему опыту судите? – сказала Амелия немного язвительно. А затем добавила, видя её расширенные глаза.

– Мы же оба понимаем, что мне известна ваша история с той француженкой. Оставим притворство на потом, сейчас это намного поможет построить конструктивный диалог, – у Барбары на лице мелькнуло выражение «недооценила». Это заставило её невольно улыбнуться.

– Хорошая идея.