мы сможем вернуться в Париж, но для этого надо получше спрятаться. А потом… потом умер Адриен… и мама сказала, что папа – серийный убийца, в прошлом он убивал девушек. Вчера в новостях мы видели, как искали сестру Адриена, потом нашли ее мертвой. Полиции удалось спасти Тьерри, и мама сильно распереживалась. А утром… я проснулся от запаха горелого молока, мамы нигде нет, а она… она…

И мальчик вновь зашелся плачем. Вера не выдержала, села с ним рядом, обняла. Сопротивляться он не стал, уткнулся лбом ей в живот и плакал навзрыд так долго, что Эмилю, который получил ответы на все вопросы, надоело это слушать. Он поднялся и вышел на крыльцо. Через мгновение послышался вой сирен, наконец подоспела полиция – Эмиль выслал локацию Кристофу с коротким сообщением: «логово паука зоя может быть у него спецназ не помешает».

Глава 21. Достойное поражение

Вновь темный потолок ее комнаты нависает над кроватью, а сна ни в одном глазу. Вновь в квартире над ней как заведенный топает Эмиль, а Вера безуспешно пытается уснуть. Мешали раздумья. Она пыталась представить, как Эмиль, вооруженный копьем, проделывает все эти китайские штуки из маньчжурского кунг-фу, вскидывает вперед и вверх лезвие, как эпично взметается красная кисточка на конце древка, как он плавно скользит по полу, точно богомол из «Кунг-фу Панды», подпрыгивает, как сверкает сталь под холодным светом электрической лампочки.

Но неизменно возвращалась к мысли: какую странную цепочку запустило убийство матери Мелека! У ребенка сломалась способность к эмпатии, его действия подсмотрел Куаду, которому поведение Мелека тоже подпортило психику, учитель внушил детям нездоровые мысли, те едва не убили своего товарища. И этот круг замыкался на Мелеке, который решился на месть. Воистину, действие даже самого крохотного существа приводит к изменениям во всей Вселенной. И что же будет дальше? По городу ходит маньяк… Зою так и не нашли, хотя Вера не заметила, чтобы ее объявили в розыск по-крупному. Ни ролика по телевидению, ни развешанных на каждом дереве и столбе объявлений. Но одна мысль ей особенно досаждала: как в наш информационный век нашелся человек, который настолько оторван от Интернета, новостей, не имеет даже радио, что, подбросив мальчика до Сен-Дени, так и не узнал, что его ищут? Загадочный хозяин «Peugeot 205 GTI» 1990 года был тотчас найден и допрошен. Мужчина за шестьдесят, вдов, дети за границей. Он просто подвез мальчика и все.

Наверху затопали еще интенсивней, вибрация пошла по стене. Эмиль, наверное, уже сходит с ума.

Вера отбросила покрывало, подошла к окну и, сев на подоконник, глянула вниз. На балконе, развалившись на стуле, сидел Юбер – в одной руке бокал вина, в другой – сигара.

– Салю, са ва! – крикнула ему Вера.

– Бонсуар, Вера, – помахал он рукой с зажженной сигарой. – Опять не спится? Не хотите присоединиться к безудержному веселью?

– Нет, благодарю. Надо выспаться, завтра опять начнется беготня. С вашим племянником не соскучишься.

– Что есть, то есть! Тоже устал, сил нет. Весь день загружали офис новыми камерами.

– Ах, вы так мило сейчас сообщили об этом всей улице. Разве это не секретная информация?

– Мы во Франции, милая, здесь не бывает секретной информации. В этом и вся прелесть – ничего не нужно скрывать.

– Есть над чем подумать, – улыбнулась она.

И тут из окон этажом выше раздались два оглушительных выстрела. Вера чуть не повалилась за подоконник. Вцепившись пальцами в оконный откос и ажурную решетку, она посмотрела вверх, но ничего не было видно за красными маркизами, а потом глянула вниз.

– Это у Эмиля!

– Черт возьми, да, – Юбер вскочил, поставив бокал на стул. – Что делать?

– Надо идти к нему!

Ее слова заглушили еще два выстрела. Юбер инстинктивно пригнулся, закрывая голову руками.

– Нет, этого уж точно делать не следует. Сидите, не высовывайтесь, я вызову полицию. – Он исчез за балконными дверями.

Вера натянула джинсы и бросилась ко входной двери. Сидеть и не высовываться? О чем он думает!

Она выскочила из своей квартиры и взлетела по ступеням на последнюю площадку. Дверь у Эмиля была приоткрыта. Она взялась за ручку, замерев на секунду. Вопроса, заходить или не заходить, даже не возникло. Она прислушивалась к тому, что происходило внутри. В квартире стояла мертвая тишина. Теперь гадай: то ли Эмиль в стены стрелял, то ли маньяк палил по нему, то ли он – по маньяку, и теперь охотник выжидает, когда жертва высунет нос из укрытия.

Она толкнула входную дверь, заглянула внутрь. Темно, только откуда-то справа – судя по всему, из кабинета Эмиля – в гостиную и коридор льется неяркий свет. Вера пересекла прихожую, подошла к распахнутым настежь стеклянным дверям, за которыми под покровом полумрака царил знакомый беспорядок. С улицы в распахнутые окна с раздвинутыми шторами лилось тусклое сияние уличного освещения, подсвеченного миганием светофора. Оно смешивалось с лучом света, идущим от двери в кабинет.

И в этот момент из нее вылетел Эмиль.

Одним легким прыжком он, одетый в черную толстовку с капюшоном на голове, преодолел метра два и оказался на венском стуле. С сиденья он перескочил на спинку, оттолкнулся от нее носками, перелетел на другой стул. Стул опасно покачнулся. Секунду-две как циркач балансировал ступнями – одна на спинке, другая на царге. Прыжок, и он уже бежит мимо Веры по спинке дивана, как канатоходец, какой-то персонаж компьютерной игры – черный ассасин или ниндзя.

Он собирался прыгнуть за стол, уже пригнулся, но в поле его зрения попала Вера.

– Убирайся отсюда к чертям! – через плечо крикнул Эмиль. Глаза его сверкнули стальным огнем из глубины черного капюшона.

Выстрел.

Эмиль взмахивает руками и подстреленной птицей летит куда-то за диван. Пуля угодила между лопаток. Вера ахнула, зажав рот руками.

В светлеющем прямоугольнике той самой двери, из-за которой вылетел Эмиль, показалось темное очертание какого-то человека. Вера была ослеплена произошедшим, оглушена выстрелом, в глазах рябило и мерцало. Все, что она могла слышать, – собственное скулящее завывание. Эмиль мертв…

– Уходите, мадемуазель. – Незнакомец шагнул в гостиную. Голос она узнала тотчас же, но теперь он звучал жестче, без заискивающих ноток. Мелек Рафаэлли, наполовину алжирец, наполовину француз, убивший больше дюжины человек и… теперь еще Эмиля. Одетый в темные брюки и водолазку, он почти сливался с полумраком. В одной руке – пистолет, в другой – прямой китайский меч с инкрустированной рукояткой и красной кисточкой на шашечке.

Вера не двигалась с места. Она надеялась, что Эмиль все-таки выжил, ждала, что он издаст