за иллюстрации жизни сильных мира сего. Было познавательно.

Ей отчего-то резко захотелось хулиганить:

— Ну и чтоб эта иллюстрация была полной. Помнишь, когда тебя буквально принесли к нам самый первый раз? Когда у Миру приключился этот вирус?

— Да.

— Как думаешь, у моего супруга хватит духу повторить то же самое с другим? Если он только заподозрит, что тот чпокает его супругу? А ведь это обязательно случится, если заниматься подобным в одном городе — шила в мешке не утаишь.

— Видимо, да. Хм.

— Отсюда финальный вопрос. Откуда, стало быть, должен быть мой потенциальный, г-хм, товарищ по развлекательным программам?

— Не из нашего города?

Понятно, что на большее у парня не хватило фантазии из-за багажа.

— Не с нашего континента, — вздохнула она. — В идеале — из другого полушария.

Они снова немного помолчали.

— Кто б мог подумать. Чтоб просто разок… такие танцы с бубнами.

— О чём и речь, — призналась японка. — И в этих танцах нет ни одного лишнего движения, поверь — всё продиктовано исключительно логичным функционалом. Потому когда я предлагаю тебе дружить, это именно дружить и есть. По мерзким, меркантильным, расчетливым причинам моей личной безопасности.

В следующий момент она с удовольствием отметила, что парень удержался от рвущегося на язык любопытства.

Хм, а ведь будь иначе — она бы слегка в нём разочаровалась; себе можно признаться.

— Тика, а что на меня за структуры ополчились? Вы как-то так изящно и убедительно обосновали эту гипотезу, что я даже задёргался.

— А я тоже не знаю. Просто чувствую тем самым местом, которое ты во мне называешь по очереди то умом, то мудростью. Просто чувствую.

— Ошибки быть не может?

— Клановые никогда не были бы на вершине, если бы не чувствовали такие эпизоды безошибочно. Рефлекс, знаешь ли. И я до сих пор развлекаюсь безнаказанно — это иллюстрация работы предчувствия. Намёк ясен?

— Теперь реально страшно. Тика, а что случилось с Миру в школе? Кто её так?

— Хочешь раздать долги? — в этом моменте разговора она снова припарковалась и развернулась к нему.

— Конечно, — не стал спорить он. — А не должен?

— Это тебе решать. Но мне приятно… Юнь. Подловила в коридоре, отыгралась за свои обиды плюс подвела окончательно черту.

— Что за черта?

— Да мелочи. Японцы с китайцами перестают ладить в рамках союзного государства. Вот оно и выплёскивается на всех уровнях.

— ХРЕНАСЕ. — Он словно вынырнул из воды. — Вы же дружите вроде?! Две титульные нации?! "Два народа — одно государство"?! — он процитировал один из официальных лозунгов.

— Чужие успехи действуют больнее, чем собственные неудачи.

— Вы о чём?

— Мы создали новое слово в нейрокоррекции — имплант нового поколения. Шли к этому пару десятилетий, кому-то не понравилось. На всякий случай: под "мы" я сейчас имею ввиду ХАМАСАКИ ИНКОРПОРЕЙТЕД. Монополия на импланты в нашем полушарии.

— Хренасе, вы олигархи. Не знал.

— Семейный бизнес. Меня как раз радует, что ты не в курсе… Миру была последним этапом клинических испытаний. Не она одна — но и она тоже.

Японка замолчала.

— Погодите. Вы хотите сказать, что эта лабуда испытывается на детях?!

— Конечно! А на ком ещё?! Самая последняя стадия клинических испытаний, доказательный опыт. Муж, правда, хотел убить двух птиц одним камнем. Он был очень уверен в продукте, да и сейчас уверен. Заодно дочь должна была стать первым серийным гением. А вышло…

— В чём была фишка? Извините, я не в теме.

— То есть? Не уловила вопроса.

— Что тот имплант давал такого, чего не дают аналоги?

— Скорость обращения к информации. Скорость и точность принудительного формирования внедряемых и импортируемых нейросетей. Стабильность нейропроцесса на новом уровне: в нынешних расширениях навыки проседают, если к ним не обращаться, а там закреплялись намертво. Да много чего ещё.

— А теперь…?

— … Миру в лучшем случае дотянется до среднего сегодняшнего уровня по миру. Или ты о другом?

— Нет, о ней; ваши промышленные достижения мне поровну, извините. Вы предполагаете, откуда взялся тот вирус?

— Китайцы ровно столько же, пару десятилетий, готовят запуск своей оболочки. Имена их испытателей тоже засекречены, нашему продукту — сабститут.

— Это как конкурент?

— Почти. Как молоко и кола. Если колу вообще выбить с рынка, а на полке в жару будет стоять исключительно холодное молоко… Хотя в норме газировка с молоком не конкурирует.

— Понятно.

— Вы подозреваете хань?

— "Ищи, кому выгодно". Если наш продукт оказался уязвимым к таким атакам, мы его на рынок выводить не будем. Соответственно, молоко остаётся в одиночестве.

— А остальные испытатели? Вы сказали, Миру — лишь одна из. У остальных же мо…

— Муж воспринял случившееся как знак. Если этот имплант может убивать носителя, пусть и под управлением вируса — то нет. Наш продукт не готов. А с учётом срока клинических испытаний, в этом поколении нового точно не сделаем.

— Мда уж. Два минус один будет один. Логично, чё. Кажется, теперь я понимаю, откуда взялся тот ваш консилиум из одного врача и почему ваш муж и Миру рвались лечиться, а не удалять имплант.

— Угу.

— А у меня имплант в своё время вообще рассосался после того, как не "встал". Это нормально?

— Да. Это норма, продукт предыдущего поколения. Натурал — это живой результат и иллюстрация от противного.

— Тика, а вам не стрёмно мне это всё рассказывать? Вот вообще всё это?

— А ты знаешь, сколько у Миру было парней до тебя? — проще было ответить вопросом на вопрос.

— Откуда бы, — непосредственно вздохнул Седьков. — К сожалению, дистанция с ней гораздо больше, чем с вами.

— До десятка только тех, кого знаю лично я. Подбивавших клинья. А уж скольких дочь сбрила на старте — можно умножать в разы.

— И ни один из них не того…? Не подошёл?

— Знаешь, что обычно начинается буквально на вторую неделю? — она тоже выплеснула накипевшее. — "Дай штуку, у тебя же есть!". "Эй, погнали развлечёмся в компании!" — не буду уточнять, в каком смысле. "Эй, чего ты такая зажатая?!".

— Парень? Ей?!

— Ага.

— Маргиналы?! Да ну! — возмущение было неподдельным.

— Нет, из вполне нормальных семей, просто психология такая. Типа, чтобы сразу поставить на место: женщина в отношениях — объект подчинения. Японцы же, до тебя гайдзинов не было.

— Дикость. Который век на дворе?

— Ну, я бы тоже хотела верить в случайности, если бы это не повторялось раз за разом. Возможно, мы и китайцы просто консервативны.

— А с другими она не встречалась?

— С не титульными? Нет, до последнего времени даже не рассматривали. Это я СЕЙЧАС начинаю думать, что это вариант не из худших… Или ещё лучше, ха.