– Какая уж там жалоба, если я чудом выжила!

Его губы изогнулись в удовлетворенной улыбке – довольный собой альфа-самец.

– Обращайтесь.

Настала очередь мне созорничать:

– Хм, впрочем, всегда есть куда расти.

– Ах, так ты все же жалуешься? – Он с грозным видом подбоченился, заставив меня расхохотаться.

– Давай назовем это… случайной удачей.

– Случайной?!

Стремительно, как атакующая кобра, он обхватил меня за талию и прижал к себе – а я положа руку на сердце не очень-то и сопротивлялась.

Можно с уверенностью сказать: следующий поцелуй доказал, что предыдущий, скорее всего, не был случайной удачей.

Такое полушутливое, игривое общение было для меня откровением. Я чувствовала себя на равных с ним и ясно видела, что наше влечение абсолютно взаимно. У меня был некоторый опыт отношений с другими мужчинами, в которых я всегда вела себя нерешительно, не осмеливаясь сама сделать первый шаг или предложить что-то. А сейчас все воспринималось совершенно иначе – мы были на равных.

Мы бродили по саду, Бен обнимал меня за плечи, не отпуская от себя, показывал, когда видел что-то интересное. Вместе мы смотрели на храбрецов (куда мне до них!), в ночи проносящихся над нашими головами на «Звездном флайере». Мы болтали, вспоминая наших, гадали, как прошло воссоединение Аврил с мужем и испекла ли она ему торт с грецкими орехами и кофе. Обсуждали, скоро ли Конрад переберется в дом Дэвида, надеялись, что Софи успела встретиться со своим Джеймсом в пятницу вечером.

– Спорим, никто из них не проводит время так же классно, как мы с тобой, – сказал Бен, слегка пожимая мое плечо.

Я провела пальцами по его руке и тоже сжала ее в ответ.

Слова были бы лишними.

– Как здесь здорово! – Я с восхищением оглядывала бар. «Пригнись и беги» оказался совсем не таким, как я представляла. В тускло освещенной комнате было полно народу, но при этом тихо и спокойно, никакой шумной суеты, свойственной ночным заведениям Лондона. Люди, все очень раскованные и непринужденные, устраивались на низких кожаных диванах, группировались в полутемных уголках вокруг столов со свечами. Впрочем, помимо свечей были еще и лампы, которые мягко освещали зал. Стены, обитые досками, льняные коврики и дорожки, мебель в стиле ретро – во всем этом явно ощущалась атмосфера 70-х. Можно было представить, что мы у кого-то дома, на веранде, с той разницей, что тут нас окружали официанты, такие приветливые и услужливые, так терпеливо принимавшие заказы, как будто вообще не знали, что такое суета или нервозность. Люди охотно подсаживались за столы, и совершенно не ощущалось, чтобы кто-то искоса поглядывал на других, сравнивая, кто круче или кто занял лучшие места.

Откинувшись на кожаную спинку, я потягивала коктейль из сливовой настойки с тоником. Как и в других здешних заведениях, меню было довольно скромным – но это и к лучшему, не приходилось мучиться с выбором.

– Вынужден признать, что я не любитель коктейль-баров. Предпочитаю пивные. Но конкретно этот совсем недурен, – заметил Бен.

– Как и всё в Копенгагене. Слушай, а как ты думаешь, Ларс смог бы уломать Еву приехать в Лондон и открыть там кафе? У нас ведь нет ничего похожего. Я бы рада была заходить в такое местечко. Да и по ней я буду очень скучать.

– Кажется, часть своего сияния она передала тебе, – улыбнулся Бен.

– Не только мне! – возразила я, втайне очень польщенная этим его замечанием.

– А как лихо у нее получилось все обо всех выведать.

– Кроме тебя, – сказала я.

– Обо мне и выведывать-то особо нечего.

Я подняла брови.

– Уверен, Еву вряд ли заинтересовали бы мои домашние проблемы.

– Как, кстати, твоя сестра?

– Все еще ноет и жалуется.

– Вы с ней дружны?

Бен помолчал с минуту, изучая картину у меня над головой – как будто решал, стоит ли откровенничать.

– Семья. Мы любим родственников, даже если они нас доводят до безумия.

– Мне ли этого не знать! – сочувственно выдохнула я.

– Ты часто видишься со своими?

– Стараюсь почаще проводить с ними выходные. – Я рассматривала свой стакан. – Но, может, и зря. Конни, моя подруга, считает, что я должна оставить их, пусть бы жили самостоятельно. – Отпив еще глоток, я рассеянно отставила коктейль. – Я, пожалуй, чувствую себя виноватой перед ними.

– Виноватой?

– Ну да. Я добилась большего, чем они. У братьев фиговая работа, никаких перспектив. Брендон такой талантливый, но даже не пытается ничего изменить. Зато Джон только и знает, что менять место работы, у этого на неделе семь пятниц. Но только потому, что этот лентяй считает, что заслуживает большего. А папа… Весь его энтузиазм потух, когда не стало мамы.

– Дай угадаю. Ты постоянно возвращаешься к ним и полностью их обслуживаешь.

Я поморщилась.

– Не полностью. Хотя, пожалуй… я немного… вмешиваюсь. Но без меня дом вообще неизвестно во что превратился бы, и… Да, папа рассчитывает на меня в плане выплаты ипотеки. И это самое малое, что я могу для них сделать – ведь я зарабатываю больше, чем они.

– Хотя наверняка все равно недостаточно.

– Скажем так, лишние деньги не помешали бы. Мы с соседкой по квартире тоже не прочь были бы подыскать вариант поприличнее, но прибавкой пока и не пахнет. Бог знает, что там напишет Джош в отчете о поездке. А предполагалось, что это нечто вроде испытания с повышением по итогам.

– А вдруг, если бы ты сказала отцу, что не сумеешь помогать, он бы засучил рукава и поднапрягся. Глядишь, и энтузиазм снова вспыхнул бы. Воспрянул бы духом вместо того, чтобы полагаться на тебя. Подумай, может, излишняя опека им не полезна.

От его прямоты мне стало немного не по себе.

– Почему же ты пустил свою сестру жить в твоей квартире? – парировала я.

– Один – ноль, – хмыкнул Бен. – Куда бы я делся, это же сестра. Но сейчас я уже не уверен, что поступил правильно, может, надо было проявить твердость? Это заставило бы ее раз и навсегда разобраться с муженьком. А вот так бежать из дому каждый раз при малейших осложнениях – тоже не дело. Она ведь уже третий раз от него уходит.

Я наклонила голову набок.

– Но ты не можешь отказать.

– Не могу. Отец в свое время классически сбежал от нас с секретаршей. Хотя справедливости ради скажу, что они до сих пор вместе. Два моих сводных брата симпатичные ребята. Да и она классная тетка, очень рассудительная и мыслит здраво. Ни истерик, ни драм. Наверное, потому отец и ушел к ней. Живут они счастливо, и я не представляю, как бы отец сейчас смог поладить с мамой. Она иногда бывает невыносимой, просто кошмар. Вот уж кто обожает драмы, так это мама и Эми.