— Ваша мысль подобна самой быстрой птице, с которой трудно тягаться, — поклонился за ее спиной францисканец. — Но я понимаю вас, ваше величество.

В эту самую минуту пирующие внизу заметили Иоланду Арагонскую.

— Ваше величество, присоединяйтесь к нам! — громко воскликнул Орлеанский Бастард, только что закончивший танец с ее дочерью. — Я приглашаю вас на танец, — он встал на одно колено, — прошу от всей души!

Музыканты затихли, акробаты и жонглеры прекратили свое бурное действо, которому не было ни конца ни края. Утихли даже собаки, закрутили головами.

— Что ж! — громко откликнулась королева, и собаки преданно задрали головы вверх. — Танцевать с самым галантным и красивым кавалером двора мне будет в радость!

Раскрасневшаяся Мария захлопала в ладоши на ответ матери, слабо улыбнулся и Карл Валуа. Ла Тремуй скорчил кислую гримасу. Он ненавидел Иоланду Арагонскую и сразу невзлюбил Орлеанского Бастарда, как только увидел его, хотя поневоле сделал многое для его возвращения. Бастард был героем, а Ла Тремуй их опасался. Остальные рыцари и дамы зааплодировали. Хлопки не угасали до тех пор, пока Иоланда Арагонская не спустилась вниз — к пирующим.

Они вышли на середину залы, между столами, капельмейстер уловил мгновение, когда оба партнера замерли в первой позиции, и взмахнул руками. Арфа, лютни и виолы вновь заиграли вольт, но уже другой, более минорный, соответствующий статусу танцующей дамы.

— Знаете, ваше величество, — когда их кисти пересекались и они поворачивали головы друг другу, сказал Орлеанский Бастард, — я недавно получил письмо от своего брата — Карла, из Англии, так вот он поведал мне увлекательную историю. Уверен, она вас развлечет…

— Что за история, Жан? — прохладно спросила танцующая королева Иоланда.

— На границе с Лотарингией, в небольшом селенье, сейчас не скажу, как оно называется, не помню, растет милая девушка, и зовут ее Жанна…

Глаза Орлеанского Бастарда лукаво блестели.

— Дальше, — сказала королева.

— Ей сейчас лет восемнадцать, не больше…

Он нарочно тянул, но зацепить Иоланду Арагонскую было не так-то просто. Королева и Бастард сделали изящный поворот и поменялись местами.

— Продолжайте же, — поторопила она его.

— В это пограничное селение, под надежной охраной, новорожденной, ее отвез мой брат. Такова была воля нашего отца — Людовика Орлеанского.

Иоланда нахмурилась:

— Да что же вы тянете, право?

— Он вывез ее из Парижа в тот самый день, когда нашего отца убили люди Жанна Бесстрашного. Людовик сам проводил их до парижских ворот.

— Вашего отца убили недалеко от дворца Барбетт, — став не на шутку серьезной, сказала королева.

— Правильно, он возвращался туда, откуда они с Карлом и вывезли эту девочку. Потом Людовика выследили…

— Вывезли от Изабеллы Баварской?! — перебила его Иоланда.

— Да, — улыбнулся Орлеанский Бастард.

— Это был тысяча четыреста седьмой год?! Осень?!

— Именно так, королева.

— Но в том самом году, осенью, Изабелла Баварская родила ребенка — сына Филиппа, который умер через несколько часов после того, как увидел свет! Родила не во дворце Сен-Поль, а в своем вертепе — в Барбетт?

Они сделали еще один поворот, но Иоланда Арагонская никак не могла дождаться, когда вновь встретится взглядом со своим партнером. На них смотрели с интересом — по лицу королевы четырех королевств, до того веселой, пронеслась буря непонятных чувств. Но лицо Орлеанского Бастарда по-прежнему лучилось улыбкой, которая становилась все более хитрой.

— Да, ваше величество, — сияя, кивнул Бастард. — Только это был не мальчик, а девочка.

— И она не умерла?!

— Нет! Карл Орлеанский отвез на границу Франции общего ребенка Изабеллы Баварской и Людовика Орлеанского — девочку Жанну. Она жива-живехонька по сей день и растет в семействе неких д’Арков, преданных Орлеанскому дому. О ней некому было позаботиться — Людовика убили, Карл попал в плен. Всем оказалось не до нее. Можете поздравить, у меня есть сводная сестра — настоящая принцесса! А у нашего короля, да хранит его Господь, появилась кузина. — Он неожиданно весело рассмеялся. — Маленькая, крепкая деревенская сестренка!

— Святая Мария, — прошептала пораженная этой новостью Иоланда Арагонская. — Неужели промысел Божий?

В эту минуту танец закончился, музыка смолкла. Им вновь зааплодировали.

— Что вы сказали, ваше величество? — спросил Орлеанский Бастард, целуя руку королевы, все пальцы которой были унизаны дорогими перстнями.

— Вы не только отважный рыцарь, но и блестящий кавалер, — улыбнулась ему королева. — Да хранит вас Господь, мой милый Жан.

Орлеанский Бастард проводил королеву ко вновь загудевшему столу.

— И вот что еще, — уже намереваясь сесть, сказала Иоланда Арагонская. — Не забудьте мне сказать, завтра, что это за деревня на границе с Лотарингией, где растет ваша сестра. — Это прозвучало так, между прочим. — Мне и впрямь ваша история показалась увлекательной.

Молодой рыцарь учтиво поклонился королеве — он был доволен: не всяким рассказом можно было развлечь эту искушенную и мудрую женщину.

…В тот день королева Иоланда Арагонская пировала со всеми до ночи, что раньше с ней никогда не случалось. Она была весела и еще не раз отвечала молодым кавалерам согласием танцевать с ними популярный вольт.

Орлеанский Бастард, которому она не забыла напомнить о просьбе, на следующий день назвал ей то селенье, где жила его «маленькая, крепкая деревенская сестренка». Сразу после его ухода Иоланда Арагонская приказала подать ей письменный прибор. От услуги своего секретаря она отказалась — это письмо королева решила написать сама.

«Мой возлюбленный сын! — аккуратным почерком вывела она. — Надеюсь, ты и прекрасная Изабелла живы и здоровы! Вчера я узнала от нашего великолепного Бастарда, что в Шампани, на самой границе с герцогством твоего тестя Карла Второго Лотарингского, на берегу Мааса, в селенье Домреми живет девушка по имени Жанна. Ей восемнадцать лет, не больше. Она — приемная дочь некоего Жака д’Арка, местного старосты и подданного герцогов Барских. — Иоланда размышляла: стоит ли упоминать громкие имена истинных родителей девушки? Если ее гонцов перехватят и письмо попадет в чужие руки, да еще к бургундцам, они устроят на принцессу настоящую охоту! Королева быстро нашла выход. — На самом деле знатность ее родителей выше всяких похвал. Бастард называет ее сестрой. Ему об этом поведал его несчастный брат, которого мы не видели вот уже добрых двенадцать лет! — Она осталась довольна этой таинственностью. — Прошу тебя, мой возлюбленный сын, поскольку вы — соседи, узнай о ней побольше как можно скорее и напиши мне. Я с нетерпением буду ждать твоего ответа.

Пожелай от меня здоровья герцогу.