– Совсем не смешно.

Слезы намочили щеки и покатились вниз, скользя по подбородку и обрушиваясь на лесную подстилку. Рэн знала, что плач ей не к лицу, но после того, как Тэмсин решила посмеяться над ее чувствами, все стало неважным.

Исток яростно втягивала воздух. Она осмелилась надеяться… счесть себя особенной. Той, кто сможет побороть проклятие Тэмсин – как бывает в сказках. Но с чего бы? Очевидно, она не заслужила даже такой малости, как уважение. Какая из нее героиня? Так, дурочка, над которой можно шутить.

Путь, что они проделали вместе, ничего не значил. Ничего не изменил. Тэмсин осталась такой же жестокой, холодной и бесчувственной. Рэн вытерла рукавом слезы и нечаянно взглянула на Тэмсин. Ведьма ошеломленно замерла.

– Да что такое? – Тэмсин с ужасом глядела на всхлипывающую Рэн. – Я… сделала что-то не так?

– Если ты хотела, чтобы я почувствовала себя дурой, то у тебя отлично получилось! – отрезала Рэн сквозь всхлипы.

– О чем ты? – Ведьма подалась вперед, но исток пятилась, пока не прижалась спиной к грубой коре дерева.

– Ты никого не можешь любить! Что хорошего в том, чтобы делать вид? Особенно если учесть, что я… – Она умолкла, слезы все катились по лицу. Выудив носовой платок из кармана, она совершенно неизящно высморкалась.

Тэмсин мяла плащ.

– Я понимаю, как все это звучит. – Ведьма шагнула вперед. Рэн еще сильнее вжалась в кору дерева. – Но… мне кажется, что я люблю тебя, и еще… – Тэмсин набрала воздуха, – что ты тоже меня любишь.

Рэн кусала и без того израненную губу.

– Разве?

Она ненавидела свой холодный, отстраненный тон. Все должно было быть не так! Чувства – это важно! Их нужно выражать медленно и осторожно. Нежно! А Тэмсин просто швырялась своими не раздумывая. Безрассудная – как, впрочем, и всегда!

Тэмсин с прищуром взглянула на нее:

– Думаю, да.

Рэн фыркнула, обнаружив, что не в силах смотреть ведьме в глаза.

– С чего ты это взяла?

Тэмсин опустила взгляд на лесную подстилку.

– Когда ты рядом, я чувствую аромат лаванды от твоих волос. Когда ты улыбаешься, я ощущаю вкус меда. Чувствую тепло твоей кожи… а когда ты касаешься меня, я получаю не только магию. – Ведьма пнула камешек, на лице пылал румянец. – Все это невозможно – из-за проклятия. Раньше я чувствовала такую радость только с помощью чужой любви, которой мне платили за работу. Своих запасов у меня нет… и не было многие годы. Вот я и подумала – может, я черпаю из твоих, – Тэмсин оторвала взгляд от травы, с надеждой вглядываясь в глаза Рэн, – потому что ты любишь меня?

В груди Рэн распустился какой-то узел.

– Ты… можешь чувствовать?

Тэмсин шагнула к ней.

– Да – когда я с тобой.

Рэн всмотрелась в теплеющие глаза Тэмсин. Стало трудно дышать. Сердце ухало громче, чем окружающие деревья. Исток нахмурилась:

– Значит, ты любишь меня только потому, что ощущаешь мою любовь? То есть… Я не… – Она умолкла, застонав от досады на свою невнятную речь. – Я не хочу, чтобы ты любила меня, потому что приходится.

Тэмсин округлила глаза.

– Это не так работает. Я могу чувствовать, забирая чужую любовь, но она никогда не заставляла меня любить в ответ. Если бы проклятие работало так, я бы уже обручилась с половиной Лэйдо. Нет. – Ведьма твердо покачала головой. – Я могу чувствовать, когда ты рядом, но люблю я потому, что люблю.

Рэн с трудом сглотнула, черная лента на шее давила невысказанные возражения.

– Но я все равно тебе должна. – Она указала на украшение. – Если я не расплачусь с тобой, то умру.

Тэмсин неуверенно улыбнулась.

– Возможно, этот договор не до конца продуман. – Она тихонько рассмеялась своим мыслям. – От тебя требовалась только любовь. Думаю, ты уже платишь свой долг. Если, конечно, любишь меня. – Ведьма вдруг в ужасе распахнула глаза. – Правда? Любишь?

Рэн впервые увидела, как ведьма утратила само- уверенность. Жесткий панцирь соскользнул, открывая сердцевину, полную надежды и сомнений.

Учитывая все сказанное, давление оказалось немалым. Рэн хотелось ответить точно. Но еще хотелось ответить правду.

– Наверное, да. Но что, если я не смогу любить тебя вечно? Вдруг однажды перестану? Тогда я вновь окажусь твоей должницей? – Она не замечала, что дергает косу, пока Тэмсин терпеливым движением не убрала ее руки прочь и не переплела свои пальцы с ее.

– Я не могу просить тебя ни о чем, кроме твоих нынешних чувств. Их достаточно. Тебя… тебя нынешней – достаточно.

Рэн хотела отвести глаза – столько силы было во взгляде Тэмсин. От этого становилось не по себе. Исток не могла давать обещаний, над которыми не имела власти. Когда-нибудь ее любовь к Тэмсин может иссякнуть, или сама Тэмсин перестанет ее любить. Ковен может разлучить их, мир – обмануть. Или… Или можно наконец позволить себе быть счастливой? Даже если это кажется невозможным. Можно хоть раз попытаться, а не сдаться еще до начала?

– Хорошо. – Рэн не поняла, сказала она это вслух или просто кивнула. Но это уже было не важно. Тэмсин смотрела ей в глаза, явно наслаждаясь тем, как сплетены их пальцы. Каждая частичка тела Рэн дрожала от предвкушения. Ведьма приближалась, пока они не оказались вплотную – и вдруг показалось, что так было всегда.

Они целовались не в первый раз, но впервые обе это осознавали. Этот поцелуй не отличался от первого – те же обветренные, теплые и влажные губы, – но все остальное изменилось. Этот поцелуй стал вопросом и ответом, сплетением рук, сдержанным обещанием. Надеждой. Возможностью. Разрядами по коже и трепетом в животе. Ищущими ладонями, нежными прикосновениями, томительным жаром. Спиной, прижатой к стволу, глотками воздуха. Улыбкой Тэмсин, так похожей на собственную улыбку Рэн.

Истоку хотелось запомнить каждый миг, запечатлеть каждое ощущение, но это было все равно что пытаться сосчитать звезды. Никогда раньше она не понимала с такой яркостью, как много всего можно чувствовать. Хотеть. Желать…

Второй поцелуй был таким же.

Третий стал еще большим.

Потом Рэн бросила считать. Вместо этого она сосредоточилась на том, как горит кожа под пальцами ведьмы. Раньше исток и не представляла, как замечательно шея подходит для поцелуев (ох, какое упущение!), каким нежным может быть язык. Целуя Тэмсин, Рэн ощущала, как это схоже с магией. Целуя Тэмсин, Рэн сама становилась волшебством.

– Так и знала.

За сомкнутыми веками Рэн полыхнул голубой свет.

– Марлина, ну что? – предельно раздраженно спросила Тэмсин, отрываясь от Рэн.

– Я думала, вы потерялись, – протянула Марлина. – Я, знаете ли, не намерена добираться до академии в одиночку. Вижу, вы тут… другим заняты. – Она поморщилась, слегка улыбаясь.