Лора уже заметила, заулыбалась, но когда он подошёл, вдруг смутилась, замерла, не зная, куда деть руки — хотелось броситься на него, обнять и никогда больше не отпускать. Словно они не расстались этим утром, а не виделись неделю, не меньше. Крис сам обвил её руками, прижал к себе и тихо, прерывисто вздохнул. Лора молчала. Дышала им часто-часто, крепко зажмурившись, чувствуя, как отпускает тревога, а от облегчения подкашиваются ноги.

— А где мои цветы? — слабым голосом проговорила она, крепко сжимая его куртку на спине.

— По пути не встретилось ни одного цветочного магазина, — хрипло ответил Крис, нехотя отстраняясь. — Но я обещаю засыпать тебя цветами, когда всё закончится.

— Неплохое обещание, но лучше не стоит. — Лора улыбнулась. — У меня аллергия на пыльцу.

Останавливаться в мотеле было опасно, но и ночевать на улице и попасться на глаза патрулю — та ещё идея. К тому же, почти двое суток, проведённые в информационной изоляции, лишали возможности оценить все риски. В том, что их продолжают искать по всей стране, сомнений не было, но что, если их лица не только мелькают на экранах, но и развешаны по городу? Крис посмотрел на Лору — они сидели неподалёку от автобусной остановки, и свет уличного фонаря падал на её лицо сверху, углубив тени под глазами, безжалостно показывая, как заострились нос и скулы. Ей было тяжело, страшно и наверняка плохо, но она храбрилась, упорно скрывая своё состояние, а у него при виде на неё буквально сердце кровью обливалось. Хороший из него вышел защитник: сам жив и вполне здоров, а она из последних сил сражается с усталостью, порой тайком касаясь плеча. Надо было что-то решать с ночлегом, но и оставлять её здесь одну он не мог.

— Здесь неподалёку есть один бар, — начал Крис, оглядываясь. — Точнее, был, не знаю, остался ли. Можем попробовать узнать там о комнате на ночь.

— Мне кажется, я сейчас готова упасть даже на соломенный матрас на голом полу, только бы лечь, — вздохнула Лора, вытягивая ноги. Действие антибиотика заканчивалось, давно пора было принять вторую таблетку, но не хотелось привлекать внимание Криса. Поэтому Лора стискивала зубы, надеясь, что они не будут стучать, хотя пот, выступивший на лбу и висках, наверняка выдавал с головой. Плечо стреляло острой и непрерывной болью, словно кто-то дёргал за рану, стремясь вывернуть мышцы наружу. Крис никак не комментировал её состояние, хотя наверняка видел. И за это Лора была ему благодарна — сейчас всплеск преувеличенного внимания был бы только во вред. Он верил в неё — в то, что она знала, когда надо начинать паниковать, и если пока молчит, значит, ситуация под контролем. Она верила в него — в то, что он найдёт ночлег, свяжется с другом, решит их проблемы. Пусть так и будет оставаться дальше — это было единственное, о чём думала Лора. Она полностью доверилась ему, даже не задумываясь, куда они идут, почему заходят в шумный бар, почему он усаживает её за столик, а сам направляется к стойке. Температура стремительно росла, в ушах шумело, и картинка перед глазами периодически расплывалась, смазываясь в яркое пятно. Лора с трудом достала из сумки бутылку с водой и припала к ней, делая мелкие жадные глотки.

— Сам понимаешь, я не уведу, так кто-то другой прицепится, — говорил тем временем Крис, стараясь, чтобы взгляды, которые он бросал на Лору, не выглядели слишком тревожными. — Войди в моё положение, друг, подумай, наверняка у тебя есть знакомые, которые сдают комнаты без документов. Если меня жена пропалит — я пропал. А она у меня юрист, без штанов оставит.

— Что ж ты с такой женой налево ходишь? — усмехнулся бармен, наполняя пивом высокий стакан.

— Как устоять, когда вокруг такие красотки? — развёл руками Крис и вздохнул, оборачиваясь к Лоре. Она как раз пила и выглядела крайне измождённой, но кому здесь какое дело, что он будет делать с девушкой, которая выглядит как та, кто сильно перебрал с алкоголем и, наверняка, закинулся чем-то запрещённым. Бармен, окинув Лору равнодушным взглядом, посмотрел на Криса.

— Я дам тебе адрес, скажешь, что пришёл от Стива. Не апартаменты точно, но кровать есть. И душ принять можно.

— Думаю, ей будет плевать на качество простыней, — многозначительно ухмыльнулся Крис, и бармен вежливо растянул губы в ответной улыбке. Какая ему разница до этих извращенцев из центра? Снимают где-то наркоманок, а потом их подбирает служба соцзащиты, избитыми и порой изувеченными. Одной больше, одной меньше — главное, чтобы деньги капали. Сложенная пополам двадцатка перекочевала из рук Криса в карман, на стойке возникла бумажка с наспех нацарапанным адресом. Крис кивнул и вернулся к Лоре, поднял за локоть и заглянул в глаза. Она молча кивнула и повисла на его руке, тяжело вздохнув.

— Здесь недалеко, — тихо сказал Крис. — Ты сможешь дойти?

Лора снова кивнула, расправила плечи и направилась к выходу. Квартира и впрямь оказалась далека от идеала. Скорее, это была крохотная комната за хлипкой дверью, выходящей в коридор с десятком таких же, обшарпанных и облупившихся. Где-то громко и надрывно рыдал ребёнок, визгливо ругалась женщина, за стенкой грохотал телевизор. Внутри пахло плесенью и гнилью, в холодильнике, который давно не мыли, доживала последние дни пицца. Продавленный диван в ожогах от сигарет, стёртый ковёр, допотопный телевизор с кинескопом и кровать, застеленная покрывалом явно не первой свежести — после номера люкс в Вегасе контраст впечатлял. Но ни Лору, ни Криса удобства не интересовали — если всё получится, завтра они вернутся к нормальной жизни. Или хотя бы видимости её.

Крис поставил сумки на диван, рядом пристроил пару пакетов из ближайшего ресторана фаст-фуда, а Лора, подхватив свой рюкзак, направилась в ванную. Хотелось смыть с себя пот, пыль и усталость, но при одном взгляде на ржавую поверхность ванны желание мигом пропало. Пальцы слегка подрагивали, когда Лора открывала косметичку и доставала ампулу с лекарством, набирала шприц и приноравливалась перед зеркалом, чтобы сделать укол.

Когда Крис вернулся из ванной, она уже спала, пристроившись на краю кровати и завернувшись в его куртку. Он подошёл, сел рядом, осторожно разгладил складки на плече, коснулся волос, убирая упавшую на лицо прядь. Её веки подрагивали, на лбу и между бровей залегли складки. Он помнил Лору другой — уверенной в себе, с ледяным взглядом и непрошибаемой самоуверенностью, в дорогом костюме и идеальном, выверенном макияже. Но никогда она не казалась ему настолько прекрасной, как сейчас. Прекрасной и беззащитной. Крис тихо вздохнул — внутри всё переворачивалось, разливалось в груди слабостью, перехватывало дыхание. Если это была любовь, то она не шла в сравнение ни с чем, испытанным прежде. Это было непривычное, пугающее чувство, и Крис не был уверен, что оно ему нравится — никогда в жизни он не был настолько уязвим и настолько беспомощен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Стараясь ненароком не потревожить, Крис лёг рядом и осторожно обнял Лору, с тревогой отмечая, что она вся горит. Отправить бы её в больницу под наблюдение врачей… Злость прошила резко, остро, заставляя скрипнуть зубами. Злость на сенатора Смита, до последнего защищавшего свою задницу, на Брэдфорда и Келли, на тех, кто нажал на спусковой крючок, но прежде всего — на себя. За то, что должен был защитить, но не смог. Эта мысль крутилась в голове снова и снова последние три дня, но именно сейчас чувство вины стало нестерпимым, зажало сердце в тиски. Крис крепко зажмурился и уткнулся носом в затылок Лоры. Она точно не считала его виноватым, но сможет ли он когда-нибудь простить себя?