– Я попытался, но она только запустила в меня дорожным утюгом. Кажется, все женщины в эти дни делают одно и то же, Стив: бросают всякой хренью мне в лицо. – Он внезапно остановился, не донеся кружку до рта. – Знаешь, я бы не удивился, если бы она все это и подстроила.

– Это полная ерунда-а-а… – заявил Стивен со своим фирменным деланым смешком на «а-а-а».

– Да? Я не так в этом уверен. Эти папарацци явно ждали, когда выйдем мы.

Спокойно. Не говори так, будто защищаешься.

– У тебя просто паранойя. Вокруг таких мест всегда болтаются фотографы.

– Вокруг этого нет, потому мы туда всегда и ходим. К тому же это именно такая подлая, мстительная штука, которую могла бы сделать Максин. Только в чем смысл обвинять ее? Это моя вина. Я такой тупой. Тупица, тупица, тупица… – Джош скорчился и сплел пальцы за головой, давя себе на шею, как будто пытался продавить себя сквозь пол. Стивен положил руку ему на плечо:

– Как думаешь, ты в порядке, чтобы играть сегодня спектакль?

Джош посмотрел на него и нахмурился.

– Конечно в порядке! – рявкнул он, сбрасывая руку Стивена. – Не волнуйся, Стив, приятель, ты все равно получишь свой Звездный Час.

– Я не это имел в виду.

– Не имел? А выглядело так, будто ты уже готов прыгнуть в мою могилу, парень.

– Вовсе нет.

– Не потей так, мальчик Стиви, сделка в силе.

– Я говорил не об этом…

– Ты все равно получишь свой шанс, три спектакля, с восемнадцатого, как мы и…

– Джош, блин! Может, раз в жизни заткнешься и послушаешь, когда кто-то другой говорит?

Челюсть Джоша отвисла, обрисовав идеальное «О», как будто ему только что двинули в лицо, и эффект был столь отрадный, что Стивен задумался, не стоит ли еще и в морду ему дать.

Уверившись, что завладел вниманием Джоша, он продолжил:

– Я говорил не о нашей «сделке», которая, кстати, изначально не предполагалась такой, если помнишь. Конечно же, ты должен пойти и отыграть спектакль сегодня. Я просто хотел… посочувствовать, и все. Я пытался помочь.

– Да. Конечно, ты прав. – Джош откинулся на спинку стула и запустил руки в волосы. – Извини, дружище, я просто немного на взводе, вот и все.

– Ясное дело, на взводе. И да, возможно, среди публики будут какие-нибудь журналисты. Ну и что? Ты просто выходишь и делаешь свою работу. Это же главное, так? И на хрен их всех!

– Именно – на хрен! – Джош схватил Стивена за руку и сжал ее.

Стивен положил ладонь на плечо Джоша и тоже сжал его, и они постояли так немного, словно старые добрые друзья, пожимая друг другу конечности, пока громкоговоритель не начал шипеть и щелкать.

– Первые, пожалуйста, на сцену. Это ваш вызов на сцену. Мистер Харпер, пожалуйста, на сцену, это ваш вызов.

Стивен ткнул Джоша в плечо, и Джош ткнул его в ответ.

Одно стало мгновенно ясно об игре Джоша сегодня вечером: он явно выкладывался на полную катушку. Неприятности мало того что не испортили представления, а, наоборот, улучшили его, придав игре Джоша больше драйва. Было много рыданий и выразительного потения, куча воплей с разинутым ртом и влажными глазами, множество чувств, застрявших в горле, так что слова звучали, будто лорд Байрон подавлял отрыжку. Однако это, судя по всему, тоже отлично работало. Через сцену от Стивена, в левой кулисе, стояла Донна, зав. постановкой, и плакала. Стивен раньше полагал, что она родилась без слезных протоков или, по крайней мере, заклеила их скотчем, но вот она стоит напротив, и слезы катятся по ее щекам, и она вытирает глаза уголком черной кожаной жилетки. Даже Максин, брошенная женщина, а как известно, нет ничего страшнее брошенной женщины, не осталась равнодушной. В результате еще меньше людей, чем обычно, заметили, как Стивен прошел (как призрак), открыл дверь (как призрак), поклонился (мрачно и торжественно), закрыл дверь (медленно), ушел (быстро). Стивен ощущал почти материальное напряжение публики, и, конечно же, был долгий, тянущийся, словно искра, ползущая по запалу, момент, когда Стивен и Джош стояли бок о бок в кулисах. Когда начались овации, это было оглушительно. Джош картинно чуть пожал плечами, будто говоря Стивену: «Я тоже потрясен своей волшебной силой», – затем исполнил привычный пируэт ныряльщика с вышки, прежде чем выйти на сцену и опять получить все, что ему причиталось.

Стивен вернулся в свою гримерку задолго до того, как иссякли аплодисменты. Он натянул пальто, незаметно проскочил мимо гримерки Джоша, сейчас переполненной друзьями и поклонниками, невидимкой прошел мимо журналистов, фанатов и охотников за автографами, любопытных прохожих и папарацци, жаждущих реванша. Он поплотнее запахнул пальто и, совсем уж неприметный, поспешил домой, где его ждала жена Джоша.

Почти сразу он понял: случилось нечто ужасное.

Некоторое время он стоял на улице, давя на кнопку звонка. Когда ответа не последовало, Стивен отошел к самому краю тротуара и стал кричать в тускло освещенное окно, чтобы его услышали сквозь шум машин на мокрой улице. Ничего. Он снова крикнул «Нора!», пытаясь не обращать внимания на смешки посетителей «Айдахо фрайд чикен», потом вернулся к своей двери, достал телефон, набрал Норин номер и шепотом выругался, когда его переключили на ее ящик голосовых сообщений. Не видя иного выбора, он глубоко вздохнул и позвонил в дверь миссис Доллис.

Миссис Доллис с опаской высунула голову из окна:

– Брысь отседа!

– Здравствуйте!

– Я сказала, брысь, вы слышали? Чертовы дети.

– Миссис Доллис, это…

– Валите отседа.

– Миссис Доллис, это я, это Стивен, мистер Маккуин. С верхнего этажа.

– Одиннадцать часов ночи!

– Я знаю. Извините, пожалуйста, миссис Доллис, просто я не могу попасть в квартиру.

– Нет, можете.

Стивен шепотом выбранился.

– Правда не могу, миссис Доллис.

– Тогда почему я слышу ваш телевизор сквозь потолок?

– Там есть другой человек, миссис Доллис.

– И кто же это в вашей квартире? Не взломщики…

– Друг. Я дал ключи другу.

Она нахмурилась, глядя на него сверху вниз:

– Вы не имеете права давать ключи кому попало, вы же знаете.

– Я знаю, миссис Доллис, и я их дал не кому попало. Она мой хороший друг.

– Тогда почему она не открывает дверь? Раз такая хорошая…

– Это-то я и хочу выяснить.

Миссис Доллис потребовалось до смешного много времени, чтобы открыть дверь.

– Лисы снова приходили к бакам…

– Давайте не сейчас, миссис Доллис.