— Пожалуйста, примите экубо, Доктор, и выбросите из головы бредни Хацумомо.

— Я много слышал о бесчестных девушках, назначающих мизуаж на период, когда мужчина может быть легко обманут. Вы знаете, что я врач. Со мной это не пройдет.

— Но никто не собирается вас обманывать!

Он какое-то время сидел неподвижно, затем встал, выдвинув вперед локти, и вышел из комнаты. Я была так занята осуществлением прощального поклона, что не заметила, взял он экубо или нет. Но, к счастью, после того как они с Мамехой ушли, экубо на столе не оказалось.

Когда Мамеха упомянула мою роль на сцене, я подумала, что она присочинила это, пытаясь объяснить поступок Хацумомо. Можете себе представить, как я удивилась на следующий день, когда узнала, что она говорила правду. В это время, в середине тридцатых годов, в Джионе работали семьсот—восемьсот гейш, но так как для постановки Танцев древней столицы каждую весну требовалось не более шестидесяти человек, борьба за роли разрушала многие дружеские отношения. Мамеха обманывала, когда говорила, что она отобрала роль у Хацумомо. Мамехе, одной из немногих гейш в Джионе, гарантировалась ведущая роль каждый год. Но это правда, что Хацумомо отчаялась увидеть Тыкву на сцене. Не знаю, как такая идея могла в принципе возникнуть. Тыква получала различные награды, но никогда не преуспевала в танце. За несколько дней до вручения экубо Доктору семнадцатилетняя начинающая гейша, исполнительница ведущей роли, упала с лестницы и сильно ушибла ногу. Бедная девушка страдала, но все остальные начинающие гейши в Джионе обрадовались возможности заполнить эту вакансию. Именно ее роль, в конце концов, и досталась мне. Мне исполнилось всего пятнадцать, и хотя я никогда до этого не танцевала на сцене, была к этому готова. Вместо хождения по вечеринкам, подобно большинству начинающих гейш, я проводила вечера в окейе. Анти часто играла на сямисэне, а я практиковалась в танце, и к пятнадцати годам достигла одиннадцатого уровня, хотя и не была талантливее многих других. Если бы Мамеха не прятала меня от людских глаз из-за Хацумомо, я могла бы получить роль в Танцах древней столицы еще в предыдущем году.

Мне дали роль в середине марта, и у меня оставалось около месяца на ее подготовку. К счастью, моя учительница танцев очень помогала мне и часто назначала дополнительные уроки по вечерам. Мама не знала о моей роли, пока однажды Хацумомо не сообщила ей об этом. Она уточнила это у меня и сделала такое удивленное лицо, какое она сделала бы, если бы ее собака Таку добавила несколько колонок в бухгалтерскую книгу.

Конечно, Хацумомо была в бешенстве, но Мамеху это не волновало. Наше время пришло. Пора было выбрасывать Хацумомо из круга.

Однажды вечером, спустя неделю, Мамеха пришла ко мне во время перерыва между репетициями, явно чем-то обрадованная. Оказалось, в предыдущий день Барон упомянул о намерении собрать в ближайшие выходные вечеринку в честь портного Арашино — изготовителя лучших кимоно. Барон владел богатейшей во всей Японии коллекцией кимоно. Большинство кимоно были старинными, но некоторые из них изготовили современные мастера. Решение приобрести кимоно работы Арашино и побудило его организовать вечеринку.

— Я узнала, — сказала мне Мамеха, — кто такой Арашино. Он один из ближайших друзей Нобу! Понимаешь, какие это открывает возможности? Я собираюсь попросить Барона пригласить и Нобу, и Доктора на его маленькую вечеринку. Они оба не любят друг друга. Когда начнется торговля за твой мизуаж, можешь быть уверена, никто из них не будет сидеть спокойно, зная цену, назначенную другим.

Я чувствовала себя очень уставшей, но ради Мамехи захлопала в ладоши и сказала, как благодарна ей за желание поделиться со мной таким умным планом. По-моему, это действительно умный план, оказавшийся возможным потому, что ей не составляло труда убедить Барона пригласить на вечеринку обоих мужчин. Очевидно, они оба с удовольствием придут. Нобу — потому что Барон поддерживал «Ивамура Электрик», хотя я тогда этого и не знала, Доктор Краб — потому что относил себя к аристократии, и считал своим долгом посещать любые мероприятия, организуемые аристократией. Но почему Барон должен согласиться пригласить их, я не знала. Ему не нравился Нобу, он вообще мало кому нравился, что же касается Доктора Краба, то Барон его никогда не видел раньше и с таким же успехом мог пригласить кого-нибудь с улицы.

Но Мамеха обладала удивительной способностью убеждать. Вечеринку организовали, и Мамеха договорилась с моей учительницей танцев об освобождении меня от репетиции в ближайшую субботу. Мероприятие было назначено на вторую половину дня и включало ужин. Около трех часов мы с Мамехой сели в повозку рикши и направились в имение Барона, расположенное у основания горы в северо-восточной части города. Я впервые посетила такое роскошное место и испытала от увиденного настоящее потрясение. С той же тщательностью и вниманием к деталям, которые необходимы при изготовлении кимоно, был выполнен интерьер имения Барона. Главный дом был построен во времена его деда, а сады посажены его отцом. Дом и сады объединил старший брат Барона, создавший сад мхов и камней и красивейший пруд. Черные лебеди плавали в пруду с таким достоинством, что мне стало стыдно за такое несовершенное создание, как человек.

В наши обязанности входила подготовка чайной церемонии, к которой, освободившись, присоединятся мужчины. Я была так поражена, когда мы направились не к обычному чайному павильону, а к берегу пруда, и затем сели в лодку, размером с небольшую комнату. Большую часть лодки занимали деревянные скамейки, а с одного края располагался миниатюрный крытый павильон с циновками на полу. В центре располагалась служившая жаровней квадратная деревянная емкость, заполненная песком, в которой Мамеха зажгла палочки древесного угля, чтобы нагреть воду в металлическом чайнике. Я в это время расставляла приборы для чайной церемонии и довольно сильно нервничала. Поставив чайник на огонь, Мамеха сказала мне:

— Ты умная девочка, Саюри. Мне не нужно говорить тебе, что произойдет с твоим будущим, если Доктор Краб или Нобу потеряют интерес к тебе. Ты не должна ни одному из них дать понять, что уделяешь больше внимания другому. Но, конечно, разумное количество ревности не повредит. Уверена, ты справишься с этим.

Я не была в этом так уверена, но мне не оставалось ничего другого, как попытаться.

Через полчаса Барон и десять его гостей вышли из дома, часто останавливаясь, чтобы полюбоваться видом горного склона с различных точек зрения. Когда они погрузились в лодку, Барон с помощью шеста подвел лодку к середине пруда.

Мамеха приготовила чай, а я каждому из гостей раздала чашки. После чайной церемонии мы прогулялись с мужчинами по саду и вскоре подошли к деревянной платформе, закрепленной над водой, на которой служанки в одинаковых кимоно раскладывали диванные подушки для мужчин и расставляли на подносах сакэ. Я собиралась присесть рядом с Доктором Крабом и продумывала, что бы ему сказать, когда Доктор сам обратился ко мне.

— А зажила ли рана на бедре? — спросил он.

Вечеринка проходила в марте, а ногу я поранила в ноябре. Между двумя этими событиями я видела Доктора Краба чаще, чем могла бы сосчитать, поэтому совершенно не понимала, почему он ждал до этого момента, чтобы спросить об этом, и почему в присутствии такого количества народа. К счастью, думаю, этот вопрос никто не услышал, поэтому, отвечая, я старалась говорить как можно тише.