Оливия крепче сжала кинжал. Увидев появившегося под дырой Ксарана, она прыгнула на чудовище. Схватившись за его глазастый отросток, она держалась за него, чтобы не упасть. Ксаран впился в ее руку ртами на концах щупалец.

Хафлинг завизжала и отхватила одно из щупалец в том месте, где оно вылезало из отростка. Рот на конце отрезанного отростка отпустил ее руку и полетел вниз. Оливия ударила в глаз, за который держалась.

Ксаран закричал своим собственным ртом и двумя ртами на щупальцах, кусавшими Оливию.

Испуганный криком бихолдера, один из орков отпустил ногу Элии и направил самострел на хафлинга.

Освободившейся ногой Элия отчаянно ударила в лицо орка, отбросив того назад. Оттолкнувшись обеими ногами, девушка сделала кувырок назад и выдернула руки из захвата двоих оставшихся орков.

Подхватив с пола меч Оливии, Путеводец побежал на помощь Элии.

Набросившись на одного из орков, он яростно начал бить его, пока Элия дралась с оставшимися двумя.

Неся на себе дополнительную тяжесть хафлинга, бихолдер начал спускаться к земле. Убрав от Оливии рты на отростках, он направил на нее свой поднимающий глаз. Оливия «почувствовала, что медленно поднимается вверх, но она не отпускала глаза Ксарана.

— Я никуда не пойду без тебя, Ксаран! — крикнула она.

— Отпусти меня или я воспользуюсь своим смертоносным лучом, — припугнул ее бихолдер.

— Готова поспорить, что он разбит при обвале, — сказала Оливия, — или бы ты им уже воспользовался.

— У меня есть кое-что для тебя, хафлинг, — завыл Ксаран.

Язык бихолдера выкатился из его рта и пустил в хафлинга колючий репейник.

Тот прилип к плащу Оливии.

Закричав, она выронила кинжал и отпустила глаз, отчаянно пытаясь развязать завязки плаща. Ксаран направил на нее поднимающий глаз и отбросил ее подальше от себя. Оливия уперлась в потолок.

Она сбросила плащ на голову бихолдера, накрыв все его глаза, в том числе и поднимающий. Завизжав, хафлинг полетела вниз, но к ее удивлению, кто-то поймал ее прежде, чем она ударилась о землю.

Хафлинг увидела голубые глаза и зеленую морду друга Дракона.

— Грифт! — закричала она. — Как я рада тебя видеть!

Элия и Путеводец быстро разобрались с оставшимимся тремя орками, которые держали Элию. Она нагнулась, чтобы отобрать свой меч у орка, который отнял его у нее, затем повернулась к бихолдеру.

— Пусть Грифт покончит с ним, — сказал Путеводец, удерживая ее за плащ. — Рад тебя видеть, — с улыбкой сказал он. — Как ты?

Элия посмотрела на барда, удивленная его безразличием.

— Как я! Я так волновалась за тебя! Что ты делаешь в этом ужасном месте? — спросила она, обводя рукой пещеру.

Пока Путеводец думал, что ответить сердитой воительнице, Грифт наклонился, поставил Оливию на землю и погладил ее по голове. Затем маг-сауриал разогнулся и посмотрел на слугу Моандера. Оливия почувствовала запах скошенного сена, Элия и Путеводец услышали, как он сказал по-сауриальски: «Огненные пальцы!»

Сноп пламени ударил из пальцев Грифта и зажег лежавший на бихолдере плащ Оливии.

Ксаран закричал и перевернулся, горящий плащ упал на пол, но бихолдер уже сильно обгорел и полетел вниз.

Оливия побежала и схватила кинжал. Прыгнув на опустившегося Ксарана, она воткнула в него кинжал и начала яростно крутить в нем свое оружие.

Бихолдер неподвижно лежал на земле.

В это время Брек вылез из отверстия в завале. Издав боевой клич, он побежал вниз по завалу, размахивая мечом. Оказавшись перед мертвым бихолдером, он остановился и молча уставился на скользкие щупальца, тянувшиеся из разбитого глаза чудовища.

Несколькими секундами позже Дракон, Акабар и Зара выбрались из отверстия и присоединились к остальным.

— Вы пропустили самое интересное, — весело сказала Оливия. — Я только что прикончила бихолдера.

Пока Акабар убеждал Брека постоять спокойно, чтобы Зара смогла применить свою силу и вылечить его ранения, Дракон поспешил к Элии. Посредством духовной связи между ними он ощущал боль, которую Элия чувствовала от раны, нанесенной ей Ксараном. Паладин положил руки на плечи Элии и начал молитву.

Хотя Дракон однажды объяснил Элии, что молится, когда занимается лечением, она никогда раньше не слышала слов молитвы. Чувство смущения появилось у нее, когда она услышала благочестивую просьбу паладина к его богам облегчить ее боль. Она поняла, что Дракон набожен, как и все священники, над которыми она издевалась все время, что была с ним знакома.

Когда кровь перестала идти из раны на груди Элии, и края раны затянулись, Дракон провел пальцем по знакам на ее руке, они приятно напряглись. Он как будто напоминал, что заботится о ней, несмотря на то, что она является неверующей дикаркой.

— Бихолдер повредил руку Безымянного, — напомнила ему Элия.

Дракон молча повернулся, взял руку барда в свои ладони и повторил молитву.

Рана перестала кровоточить и затянулась, хотя остался длинный шрам.

Оливия смотрела, как Дракон помогает Элии и Путеводцу, и увидела знакомый желтый кристалл, который был засунут за пояс сауриала.

— Путеводец! Дракон нашел твой камень! — закричала хафлинг.

Дракон вытащил сверкающий волшебный камень.

— Я нашел его среди камней в проходе, — сказал он по-сауриальски, протягивая камень Элии.

— Я уронила его, когда меня схватили орки, — вспомнила она, взяв камень.

Она взглянула на Оливию, потом удивленно посмотрела на барда. — Как только что Оливия назвала тебя? — спросила она.

— Путеводец, — ответил бард, — Это мое имя, Элия. Путеводец Драконошпор.

Арферам не удалось полностью стереть мое имя. Оливия узнала, как меня звали.

— Оставим Оливии открывать секреты арферов, — пробормотала Элия. Она внезапно рассмеялась. — Путеводец, совсем как путеводный камень? Все это время мы использовали твое имя, не зная об этом.

Она протянула волшебный камень барду и сказала:

— Полагаю, что это твое. Мы использовали его, чтобы найти тебя.

Путеводец радостно улыбнулся.

— Вот уже второй раз за эти дни красивая женщина возвращает мне мою собственность, — сказал он, взяв камень.

Комплимент барда не остался незамеченным ни Элией, ни Оливией. Услышав неприкрытую лесть Путеводца, Оливия покачала головой и наклонилась, чтобы поднять волшебный рог барда. Элия не видела Безымянного больше года, эмоции просто переполняли ее. Радость встречи и тоска по нему просились наружу. Она обвила руками шею Путеводца.