— Уверяю тебя, Элия, я пытался, — ответил старый мудрец, — Грифт не знал о том, что Моандер поставил сильное заклинание, которое не позволяло покинуть мир Грифта перемещением или переходом между мирами. Грифт смог сбежать только питому, что использовал замещающее заклинание, которое Моандер не предвидел и не включил в свое запирающее заклинание. Я мог сам воспользоваться замещающим заклинанием, но не мог применить его к ученикам Грифта и не хотел покидать их.

Мы вчетвером шли пешком, пытаясь дойти до ворот Тартара.

— Но когда Морала наблюдала за тобой, ты был один, — сказала Элия.

— Нет. Ученики Грифта путешествовали со мной, но я сделал их невидимыми, чтобы обезопасить их, — объяснил Эльминстер. В это время к ним подошли Оливия и Дракон и сели рядом с Элией. Дракон погладил правую руку Элии, она благодарно улыбнулась своему брату. Оливия начала играть с фруктами и хлебом, лежавшими на земле, но ей не хотелось есть.

— А что случилось, когда вы достигли ворот в Тартар? — спросила Элия.

— Мы не достигли ворот. До них было два дня пути. К счастью, я наконец смог сотворить заклинание перехода между мирами, чтобы перенести себя и учеников Грифта в Тенистый дол, когда заклинание Моандера окончилось. — Мудрец так выделил последние три слова, что Элия сразу поняла, что в исчезновении заклинания Моандера есть что-то необычное.

— Так почему оно кончилось? — спросила она.

— Потому что не только воплощение Моандера в Королевствах было уничтожено прошлой ночью, но кто-то убил настоящее тело Моандера в Бездне. Божество уничтожено навсегда.

— Акабар? — удивлением спросила Элия. — Он говорил, что боги сказали ему, что он должен сделать это.

— Отчасти, — ответил Эльминстер. — Помнишь, в прошлом году я рассказывал тебе старое пророчество, что ты освободишь Несущего Тьму?

Элия молча кивнула.

— Есть еще одно пророчество: «Когда добрый человек научит мудрости глупца, Несущий Тьму умрет».

— Акабар и Путеводец, — прошептала Элия.

Эльминстер кивнул.

— Но как они попали в Бездну? — спросила она.

— В этой долине находятся ворота в Тартар. Сауриалы построили вокруг них новое тело Моандера. Акабар и Путеводец прошли сквозь ворота и как-то попали в Бездну.

— Значит они спасли от Моандера всех, а не только Королевства? — спросила Оливия.

— Да, — ответил Эльминстер.

— Но вы не кажетесь слишком счастливым, — заметила Оливия.

— Я не несчастлив, я встревожен, — ответил мудрец. — Когда существование божества оканчивается, кто-то или что-то всегда готовы подхватить его силу.

Неизвестно, попадет ли сила злому или доброму существу.

К старому дубу, где сидели Эльминстер и две путешественницы, подошли Морала, Брек и Морнгрим.

— Мы хотим известить, что лорд Морнгрим занял место Кайр как третий арфер в нашем трибунале, и мы вынесли решение по делу Безымянного Барда, — сказала Морала.

— Путеводца Драконошпора, — напомнила жрице Элия.

— Точно, — согласился Брек. — Мы проголосовали за отмену нашего приговора, запрещавшего его имя и его песни и за прощение его преступлений.

— Закрыть ворота, когда коровы убежали, да? — спросила Оливия.

— Госпожа Раскеттл, здесь задеты принципы, — сказала Морала.

— Мы понимаем, что это не уменьшает твоей утраты, Элия, — сказал лорд Тенистого дола. — Но о нем расскажут правду, и все будут знать, что он погиб как герой.

— Спасибо, Морнгрим, — ответила Элия. — Я ценю это. Путеводец бы тоже оценил.

— Путеводец предпочел бы остаться живым, — пробормотала Оливия.

Оливия почувствовала, что кто-то потянул ее за волосы и услышала в своей голове шепот Путеводца:

«Не злись, маленькая богиня удачи. Это тебе не идет».

Хафлинг внезапно обернулась, распахнув глаза.

— Что случилось, Оливия? — спросила Элия.

— Ты слышала что-нибудь? — спросила Оливия. — Голос?

Элия покачала головой.

— И поскольку Путеводец больше не арфер в опале, — сказал Брек Орксбэйн, — мы должны приветствовать его выбор кандидатов в наши ряды.

Оливия пыталась понять почему она так ясно слышала голос Путеводца, когда никто больше не слышал, что не обращала внимания, что взгляды всех присутствующих обращены на нее.

Дракон быстро показал хафлингу воровским языком жестов: «Они имеют в виду тебя, маленькая воровка».

— Я? — сказала хафлинг. — Что я?

— Я сказала им, что Путеводец дал тебе свой арферский значок, — объяснила Элия.

— Значок? — хитро спросила Оливия, внезапно осознав, что если она не будет осторожна, то окончит как высокомерный благочестивый арфер, полностью занятый своими обязанностями и следующий строго определенным правилам.

— У меня нет никакого значка, — настаивала она. Это было правдой, поскольку она прикрепила значок арферов к плащу Путеводца, когда тот отправился сражаться с Моандером. Она вызывающе откинула волосы.

Что-то скользнуло по ее волосам и упало прямо перед ней. Невозможно было ошибиться — из-за ее уха вывалился блестящий серебристый значок с арфой и луной.

Эльминстер наклонился и поднял его.

— Да… это Путеводца, — сказал мудрец. — Я видел, что он дал его хафлингу в прошлом году, после того, как она освободила его из подземелья Кассаны, а потом помогла спасти Акабара, Элию и Дракона.

— На самом деле, мы искали кого-нибудь вроде тебя для особого задания, — сказал Брек Орксбэйн, — поэтому рады, что ты согласна.

Оливия вздохнула. Она не знала, как он это сделал, но подозревала, что Путеводец снова втянул ее в какую-нибудь сумасшедшую авантюру.

* * *

Бард усмехнулся и привалился к замороженному трупу Моандера — истинному телу Несущего Тьму. Он очень устал, почти изнемог. Наблюдение и передача послания Оливии и перемещение его значка арферов в Королевства отняли больше энергии, чем он мог позволить. Хотя это стоило того, только чтобы увидеть выражение лица Оливии, когда она узнала, что принята в ряды арферов.

Элии будет хорошо с Драконом, но поскольку Бард не был уверен, что сможет когда-нибудь добраться до Королевств, то решил, что арферы присмотрят за Оливией вместо него.

А пока он должен найти себе королевство где-нибудь на внешнем уровне. То, что он смог победить силу Несущего Тьму, не значило, что он должен обитать в бывшем ужасном жилище божества. Поднявшись на ноги, Бард полетел к берегам Стикса, мурлыкая новую песню. Он отправлялся в свой новый дом — туда, где он решит его основать.