– Но мы с тобой знаем, что письма пропадают.

Кисть замерла.

– Когда я работал на почте, ничего никогда само собой не исчезало.

– Значит, письма к Флеммингу Квинстаду ты воровал? – вкрадчиво спросила я.

Он резко поднял голову и покосился на Бади, выразительно скрестившего руки на груди. На лице капитана задергался мускул, в глазах вспыхнула паника. Он не умел ни врать, ни сохранять невозмутимый вид.

– Вы мне ничего не сделаете, – тихо проговорил Коэл.

– Ты ошибаешься, – усмехнулась Тильда. – Обязательно сделаем!

– Я буду жаловаться в деканат!

– Давай, – согласилась я. – Когда нас вызовут на ковер, мы расскажем, что страшно ответственный Коэл Брокс подворовывал на почте, и ты получишь некрасивую пометку в личную грамоту. Нас всех заставят драить полы в коридорах, а когда отработка закончится, у меня появится куча свободного времени, чтобы превратить твою жизнь в ад.

– Да-да, Ведьма знает толк в том, как испортить жизнь, – поддакнула Тильда. – Фантазия у нее на уровне.

– Послушайте, ребята, я правда не знаю, что произошло с Квинстадом. Ронни пообещал не остаться в долгу, понимаете? Мне просто заплатили.

– Кто такой Ронни? – тихо, но по-особенному тяжеловесно спросил из дверей Бади.

– Помощник магистра Армаса.

– Зачем ему письма к Ботанику? – сморщилась Тильда. – В этом есть вообще логика?

– Ты права: никакой логики, – медленно, осторожно проговаривая каждое слово, чтобы не ляпнуть лишнего, согласилась я.

Крошечные кусочки мозаики стремительно собрались вместе. Отгадка на ребус была найдена! Похоже, наш друг узнал, что Верден Армас падок на юных адепток академии Дартмурт, и поплатился.

Теперь чужой некрасивый секрет был известен мне.

И я почти не удивилась, может быть, чуточку, когда в собственной общежитской комнате обнаружила Марлис. Она стояла лицом к окну и с интересом рассматривала мандрагору.

– У тебя своеобразный вкус на домашних питомцев.

– Мало того что ты вскрыла замок, так еще заперла его изнутри, – прокомментировала я.

– Слышала, вы созвали командный сбор, – бросила она через плечо. – Коэл остался цел?

– Почему тебя волнует, что происходит в нашей команде?

– Ты ведь в курсе, да? Обо всем догадалась. Но, зная твой характер, могу предположить, что делиться с друзьями чужими секретами не торопишься, так?

Она повернулась, губы кривились в усмешке.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – соврала, не моргнув глазом.

– Ладно, строй из себя дурочку. – Марлис приблизилась, хотя комната-то была крошечная, чтобы сузить расстояние между нами, много шагов не требовалось. – Просто хотела сказать тебе, Ведьма… Лучше бы ты согласилась уехать.

Тихоня резко схватила меня за руку. В миниатюрной девчонке было невозможно распознать ни физической силы, ни особенных магических навыков. Внезапное нападение настолько изумило, что я позволила сжать запястье, как раз в том месте, где на коже поблескивала метка Дартмурта. Из-под тонких ледяных пальцев Тихони брызнул черный дым.

– Черная магия? Марлис, ты рехнулась?!

Вместо того чтобы воспользоваться заклятием, я рефлекторно попыталась оттолкнуть ведьму. Выбросила вперед руку… и провалилась в пустоту.

Тихоня исчезла! Впрочем, она-то как раз осталась. Из общежитской каморки исчезла именно я.

Стараясь справиться с нарастающей паникой, я повернулась на пятках. Пугающее мрачное место было незнакомо: узкий коридор с гладкими каменными стенами и простыми неприметными дверьми без ручек. Вокруг разливалась тишина, такая глубокая, что поневоле начнешь настороженно прислушиваться, ожидая и одновременно страшась услышать какой-нибудь подозрительный звук. Вместо потолка наверху, как в дождливый день, висела дымная тяжелая завеса.

– Так, Аниса, не истерить! – прошептала я, пытаясь взять себя в руки.

Щелкнула пальцами, проверяя возможность колдовать. Ни одной искорки! Магия не действовала. Голод исчез, как и желание сходить по нужде. Каждый раз, когда мы заходили в лабиринт, досадные потребности, способные помешать успеху в испытании, если не исчезали совсем, то сильно притуплялись.

– Зато есть не хочется, – попыталась я подбодрить себя любимым способом Илая, который считал, будто слово «зато» имеет волшебные свойства и помогает найти что-нибудь хорошее даже в самой паршивой ситуации. Оптимистки, конечно, из меня не вышло. Отсутствие желания что-нибудь съесть по-прежнему являлось малым утешением.

Не позволяя себе оглядываться через плечо, я дошла до поворота. За углом тянулся такой же сумрачный коридор. Заканчивался он поворотом.

– Спокойно! – снова подбодрила я. – Сейчас поймем, где мы находимся!

Не спрашивайте, почему «мы». Ей-богу, десяти минут не провела в изоляции, а уже начала придумывать невидимых друзей.

Я толкнула ближайшую дверь, та поддалась легко, открылась бесшумно. Клянусь, если бы по коридору разнесся душераздирающий скрип, то у меня случилось бы помутнение рассудка, и невидимые друзья, те самые, что «мы», превратились бы в реальных.

За дверью пряталась темная комната с крюками и каменными стенами. Виднелся проход, перекрытый толстыми решетками. Некоторое время разглядывала экстравагантный интерьер, напоминающий комнату пыток. Похоже, я стояла на пороге квест-комнаты.

Догадка сверкнула молнией. Жаль, светлее вокруг не стало. С помощью неизвестного заклятия черной магии Марлис отправила меня в изнанку академического лабиринта!

– Зато в конце должен быть выход, – вслух произнесла я, все еще пытаясь строить из себя отчаянную оптимистку, но что-то с верой в лучшее не складывалось, и пришлось признать: – Главное, чтобы выход не оказался входом.

Однако ради проверки теории следовало попытаться пройти хотя бы один квест. Одной, без команды и магии. Как я вообще попала в столь дурную историю?!

Некоторое время, двигаясь в безмолвной паутине коридоров, я выбирала испытание. Толкала двери и останавливалась на пороге комнат, прикидывая сложность прохождения. Не хотелось попасть в «игру», рассчитанную на знания старших курсов, ведь песочных часов, отмеряющих время, а потом активирующих порталы, не было. Впрочем, как и самих порталов. Что делать, если застрянешь в одном из помещений? На этот случай почему-то складывался только один план: сесть, поплакать и убиться, пытаясь выбраться из трудного квеста. Не очень-то оптимистично, зато соответствовало объективной реальности.

Вдруг в голову пришла неприятная мысль, что, возможно, Флемминг застрял в той комнате со стенами, высасывающими магию. Или же он просто бродил по лабиринтам, пытаясь отыскать выход. Учитывая масштаб изнанки, надежда на случайную встречу казалась призрачной.