Так что мое любопытство так и осталось неутоленным. Если судить по взглядам Бруно на семейного адвоката, нелюбовь его была вызвана совсем не запрошенным гонораром, который непременно должен быть очень высоким – такие типы за «спасибо» не работают.

Чуть позже, когда до начала заседания оставалось совсем немного, вошли еще три фьорда, двое из которых были мне также незнакомы, а третьим оказался фьорд Беранже. Один из пришедших с ним занял отдельный стол и разложил на нем папку с бумагами. Второй сел рядом с полковником, и они стали тихо переговариваться.

Появление солидного судьи с не менее солидной бляхой в сопровождении двух фьордов заставило всех замолчать и подняться. Вошедшие проследовали за центральный стол, и заседание началось.

– Судебный процесс по делу 367 в отношении обвиняемой Соледад Берлисенсис, – важно возвестил судья и стукнул молотком по столу так громко, что я вздрогнула. – …года в доме семьи Венегас обвиняемая по причине неприязненного отношения к Тересе Венегас нанесла последней удар по голове тростью, которую держала в руках. От полученного удара Тереса Венегас скончалась.

Первым взял слово обвинитель и монотонно забубнил, что вина фьордины Соледад доказана. Экспертиза рукоятки трости показала, что на ней имеются следы крови моей сестры. Далее он зачитал список свидетелей, опознавших трость обвиняемой. А потом добавил, что есть и ее личное признание. Если до вот этих слов у меня еще оставались какие-то сомнения, то признание все их отмело. Хотя мне очень сложно было представить, чтобы эта элегантная дама, держащаяся со спокойным достоинством, вышла из себя настолько, что стукнула Тересу по голове. В заключение обвинитель потребовал десять лет лишения свободы. Но сделал это так же скучно и монотонно, как и читал свои бумаги. Один из заседателей, сидевший от судьи справа, с трудом подавил зевок. Думаю, еще полчаса прокурорской речи – и он непременно уснул бы прямо в зале заседаний.

А вот речь адвоката слушалась с огромным интересом. Фьорд, хотя и был довольно молод, умел привлечь внимание. Он напирал на то, что следствие проведено недостаточно полно и в деле имеется ряд смягчающих обстоятельств. Для начала он предложил своей подзащитной рассказать суду о случившемся.

– Случай, про который я говорила на обеде в тот день, – спокойно начала фьордина Берлисенсис, – действительно был. Только очень давно, во времена моей молодости. И случилось это с одной из моих подруг. Все это было столь ужасно, что я стала читать все, что находила по теме черной магии. Тогда я узнала, что проведенный ритуал под красивым названием «Черная роза» был единственным неснимаемым в очень большом ряду приворотов. Но тот, для кого его провели, и тот, кто в его результате был приворожен, платили очень высокую цену. Привороженный не мог существовать без приворожившего, но не это самое страшное. Самое страшное, что связь медленно, но непрерывно отбирала жизненную энергию. Оба они прожили бы всего несколько лет. Ритуал делал обоих бесплодными. Дети, если бы и родились, были бы изначально нежизнеспособны. Единственная возможность порвать узы – смерть одного из пары, да и то, если бы они стали физически близки, и это бы уже не помогло. Привораживаемый и привороживший сращиваются ментально, и в результате на уровне аур становятся единым целым. Вместе и умирают. Но когда я шла к Тересе Венегас, я про это не думала. К этому времени я уже точно знала, что имеет место приворот, и хотела лишь сказать ей, не лучше ли разорвать помолвку сейчас, не доводя до скандала, который непременно будет на свадьбе с приходом фьорда Ясперса. Но фьорда Венегас встретила меня очень агрессивно, сказала: «Что, пришли меня своим Ясперсом пугать? Ничего у вас не выйдет. Ваш Бруно скоро без меня не то что жить – дышать не сможет. Будете холить и лелеять, чтобы ваш внук не скопытился раньше времени». На что я ей сказала, что мы приложим все силы, чтобы снять приворот. Фьорда Венегас лишь рассмеялась в ответ: «Не снимете. “Черная роза” не снимается, хоть вы все свои деньги за это предложите. Все, теперь Бруно до конца жизни со мной связан. Пошла вон, старая дура». После того как я услышала, какой ритуал провела эта фьорда, дальнейшее помню как в тумане. Очнулась, лишь когда девушка лежала на полу и не подавала признаков жизни. Звать кого-то на помощь было бесполезно.

Она замолчала. Я сидела оцепенев, не в силах поверить в услышанное: неужели Тереса готова была променять всю свою жизнь на несколько лет безбедной богатой жизни? На ненависть семьи Бруно, который полностью бы зависел от расположения своей жены? На отсутствие в своей жизни любых светлых и теплых чувств? Уверена, она не понимала, на что пошла. Если на бесплодие она, скорее всего, согласилась бы, все же дети – это ответственность, которую сестра всю жизнь от себя гнала, то укорачивать жизнь настолько – нет. Слишком уж она себя любила.

– Таким образом, мы видим, что в момент убийства фьордина Берлисенсис не осознавала, что делает, так как находилась в состоянии аффекта, – заявил адвокат. – Следовательно, уголовное дело должно рассматриваться по другой статье.

– Позвольте, – возбудился обвинитель, – но если обвиняемая убила фьорду Венегас в состоянии аффекта, почему она не заявила об этом в ходе следствия? Ей была бы назначена соответствующая экспертиза. Тогда и можно было бы говорить о смягчении статьи.

– Моя подзащитная, чтобы не тратить деньги налогоплательщиков, прошла обследование за свой счет у фьорда Парацельса. – Он назвал имя, которое даже я, весьма далекая от целительства, неоднократно слышала. – Прошу приобщить к делу заключение, согласно которому в момент совершения преступления фьордина Берлисенсис могла находиться в состоянии сильного душевного волнения. Что вполне естественно, так как фьорда Венегас фактически сказала ей о неизбежной гибели внука.

– К неизбежности гибели мы еще вернемся, – заявил обвинитель. – А пока я предлагаю вернуть дело на доследование и назначить государственную экспертизу.

– Вы подвергаете сомнению заключение светила целительской науки? – несколько картинно удивился адвокат. – Не верите главному врачу Королевского психиатрического госпиталя Бедлам???

– Суд принимает заключение, – после короткого раздумья возвестил судья.

Меня, так же как обвинителя, одолевали сомнения. Непохожа была фьордина Берлисенсис на человека, способного потерять над собой контроль. Получается, я видела ее в библиотеке после совершения убийства, и она была полностью спокойна и невозмутима. А вот на человека, способного быстро оценить обстановку и принять правильное решение, бабушка Бруно, напротив, была очень даже похожа. Не думаю, что она стала бы звать на помощь, окажись Тереса жива после ее удара. Скорее – добила бы. Но могу ли я осуждать ее за это? Ведь на кону стояла жизнь внука…

– Потерпевшая нарушила закон первой, – продолжал говорить адвокат, от речи которого я на некоторое время отвлеклась. – Она провела ритуал черной магии, которая давно запрещена в нашей Империи. Ритуал, который приводил к очень тяжелым последствиям как для фьорды Венегас, так и для фьорда Берлисенсиса. Прошу приобщить к делу заключение фьорда Ясперса по этому привороту. Сам он, к сожалению, приехать в Кестию не смог, так как ночью у него произошло радостное событие и род Ясперсов увеличился еще на одного представителя. Но вот в зале заседания присутствует эксперт из Отдела по противодействию черной магии, думаю, ему не составит труда подтвердить все, что здесь уже было сказано.