Но такая тактика не для меня!

Мне трудно описать, что было у Адама ниже пояса, еще и потому, что я никак не могу подобрать слово, каким назвать его… ну, вы знаете.

Разумеется, правильным будет называть его пенисом. Но это слово носит такой клинический оттенок… Не думаю, что мне понравится, если кто-нибудь скажет:

— Какое у тебя прелестное влагалище!

Не слишком романтично, верно?

К тому же мне кажется, что слово «пенис» слишком уж напоминает об уроках биологии в школе, на которых красный от смущения учитель торопливо и схематично объясняет хихикающим подросткам сущность человеческой системы воспроизводства.

Но как еще я могу его назвать?

Я знаю не меньше сотни слов, но ни одно не кажется мне подходящим.

Как насчет «петушка»? Сейчас очень даже модно.

Ну нет, не годится!

Может, член?

Нет, тоже не нравится. По непонятной причине это слово напоминает мне о стареющих рок-звездах с лондонским акцентом и длинными серыми волосами в ужасных отбеленных джинсах.

Еще хуже, когда мужчина дает своему органу имя. Вы, наверное, тоже таких встречали?

— Мне кажется, Джордж просыпается. — Косой взгляд в вашу сторону.

— Я думаю, Джорджу хочется выйти и поиграть. — Попытка поймать ваш взгляд и выражение надежды на физиономии.

Фу! Джордж может отправляться искать себе кого-нибудь другого, чтобы поиграть. Такое поведение всегда вызывает у меня стремление к безбрачию.

Ладно, раз ничего придумать не удается, будем называть это Пульсирующим мужским достоинством.

К счастью, Адам не представил мне свое мужское достоинство по имени. Признаться, я не была уверена, что жажду подружиться с его Пульсирующим мужским достоинством, не откладывая дела в долгий ящик. Я вроде бы как привыкла к МД Джеймса. Оно меня вполне устраивало. Я ничего не имела против МД Адама, но все равно нервничала перед первым знакомством.

Он, кажется, почувствовал мои колебания и схватил за руку. (Нет, Адам, только не за руку, ради бога! Там нет ни одной эрогенной зоны.)

— Нам необязательно что-то делать, Клэр. Если хочешь, мы можем просто полежать…

Если бы я получала пенни за каждый раз, когда мне мужчины обещали «просто полежать», я была бы очень богатой женщиной. Я не могу сосчитать случаи, когда мне обещали «просто полежать», если я опаздывала на последний автобус, а на такси не было денег. И мне приходилось остаться на ночь у мужчины.

— Ты можешь переночевать у меня. Мой дом за утлом, — говорил он.

— Я буду спать на диване! — быстро отвечала я.

— Ну, ты можешь спать и на кровати со мной… Там значительно удобнее.

— Нет-нет, диван вполне меня устроит.

— Слушай, я не собираюсь тебя трогать.

И затем эти привычные слова:

— Мы можем просто полежать вместе.

И, разумеется, заснуть так и не удавалось, потому что всю ночь приходилось с ним бороться. Или лежать, прижавшись лицом к стене, в бесполезной попытке отдалиться от этого мужчины и задыхаться, чувствуя прижатый к спине стоящий пенис. И при этом бояться пошевелиться или двинуться хоть на сантиметр, потому что он может принять это за поощрение и согласие.

Наконец, если я так и не поддалась на его уговоры, то весьма вероятно, что джентльмен, о котором идет речь, будет потом поносить меня всюду, называя «фригидной лесбиянкой» и награждая другими не более приятными эпитетами.

Например:

— Она всю ночь ко мне приставала. Можно подумать, что я купился на ее утверждение, что она опоздала на автобус!

Мне до сих пор кажется, что у меня на спине сохранилась небольшая вмятина в форме пениса…

Но Адаму я поверила. Потому что я ему доверяла.

Знала, что, если он сказал, что мы можем просто полежать, он действительно имел это в виду.

Но разве я этого хотела?

Честно говоря, нет.

Да, я нервничала, но, черт побери, я хотела заняться с ним любовью! Мне казалось, что, если он будет продолжать относиться ко мне с таким уважением, я закричу.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, — прошептала я.

Хотя говорить шепотом не имело никакого смысла — я не хотела переигрывать, изображая невинную девочку.

Ладно, пора брать быка за рога!

— Гм, — смущенно сказала я, — я оставила внизу сумочку…

— Зачем тебе сумка? Твой макияж в порядке. — Он улыбнулся.

— Да не из-за косметики, глупый!

— Тогда зачем?

Вскоре выяснилось, что Адам меня просто дразнил.

— Клэр, расслабься, пожалуйста, — попросил он, перекатывая меня на спину. — Я верно понял, ты беспокоишься из-за презервативов?

— Да, — призналась я, чувствуя себя ужасно.

— Тогда не волнуйся. У меня есть.

— Вот как?..

Не знаю, что еще я могла сказать. Его откровенность лишила меня дара речи.

Разумеется, он прав: нет никакого повода для смущения. Мне стоит лишь волноваться, смогу ли я соответствовать.

Адам снова поцеловал меня, и этот поцелуй-положил конец шутливой перепалке.

Я взглянула на него. Его глаза потемнели от желания.

— Клэр, — прошептал он, — знаешь, я очень давно ни с кем не был.

«Как так?» — удивленно подумала я. С моей точки зрения, такой красавец, как Адам, должен был иметь по женщине ежедневно.

С другой стороны, он казался очень разборчивым. Мне столько раз приходилось видеть, как он отталкивает очень красивых женщин…

«Он выбрал меня! — подумала я, и сердце мое растаяло. — Он мог иметь любую, а выбрал меня!»

А вдруг здесь что-то не так? Что, если через минуту он покажет мне свою коллекцию плеток, ножей или пилу и разрежет меня на части?..

— Ничего, — прошептала я. — Я тоже уже лет сто сексом не занималась.

— Вот как? — сказал он. Потом спросил погромче: — А почему мы шепчемся?

— Не знаю, — хихикнула я.

Затем последовал ритуал надевания презерватива. Ну, вы знаете — поиски в ящике, шорох разрываемого пакетика, иногда вопрос: «Этой стороной? Или наоборот?» Наконец резинка надета, только эрекцию как корова языком слизнула.

Слава богу, с Адамом был не тот случай.

Теперь мы подошли к моменту, который я буду описывать несколько туманно. Извините, если разочарую вас, но я не хочу рассказывать в деталях о наших сексуальных сношениях с Адамом (надеюсь, вы обратили внимание на множественное число). Если бы я взялась все это описывать, то уподобилась бы учебнику анатомии для первокурсника.