Я приняла душ, вымыла голову и вернулась в комнату, где все еще продолжался бестолковый спор между Анной, Хелен и мамой. Все трое кричали одновременно. На Кейт никто не обращал ни малейшего внимания.

— Не строила я тебе гримасу! — утверждала Анна со всем доступным ей упорством.

— Нет, строила, черт побери! — настаивала Хелен.

— Это была не гримаса, — вмешалась мама, пытаясь их успокоить. — Она просто на тебя посмотрела.

Когда я вошла, все сразу замолчали. Три физиономии повернулись ко мне в ожидании. Похоже, они решили временно отложить свои разногласия, чтобы объединиться со мной против общего врага — Джеймса.

Анка и Хелен засуетились и притащили мне свою одежду.

— Ты должна выглядеть красивой, — настаивала Анна.

— Да, — согласилась Хелен. — Но в то же время ты должна выглядеть так, будто ничего для этого не делала. Набросила какое-то старье, и все.

— Но он же всего-навсего будет звонить в десять часов, — напомнила я им. — Он же не говорил, что зайдет.

— Все так, — согласилась мама. — Но ведь вряд ли он тащился до Дублина, только чтобы позвонить тебе. Он мог позвонить из Лондона.

Верно подмечено.

— Ладно, девушки, — сказала я Анне и Хелен. — Тогда делайте меня красивой.

— Мы только обещали дать тебе свои шмотки и накрасить тебя, — возразила Хелен. — Мы не говорили, что умеем творить чудеса.

Но она улыбалась, произнося эти слова.

Мы пришли к заключению, что мне следует надеть леггинсы и синюю блузку, которые были на мне, когда я в первый раз увидела Адама.

«Адам…» — с тоской подумала я, но тут же выбросила все мысли о нем из головы, решив, что сейчас не время.

— Ты выглядишь подтянутой и худенькой, — сказала Хелен, отходя на шаг и разглядывая меня. — Теперь макияж!

Она руководила всем, как военной кампанией.

При слове «макияж» глаза Анны загорелись. Она подошла ко мне с пакетом, из которого торчали карандаши и мелки.

— Убирайся! — раздраженно велела ей Хелен. — Я сама займусь ее макияжем. А то ты раскрасишь ей физиономию и нарисуешь звездочки, солнечные лучи и все остальное, на чем вы сейчас все помешались.

Анна немного смутилась.

— Понимаешь, — пояснила Хелен уже несколько мягче, — она должна выглядеть так, будто на ней вовсе нет краски. Естественно красивой.

— Да! — возбужденно согласилась я. — Сделай меня такой!

Интересно, почему Хелен так мила со мной? Не подозревает ли она, что я ее конкурентка в завоевании симпатий Адама? Ведь если я вернусь к Джеймсу, то Адам будет в ее полном распоряжении.

Или я цинична до мозга костей? Ведь она же моя сестра. И, кроме того, она вроде ни о чем даже не подозревает.

Должна вам доложить, когда Хелен закончила возиться со мной, я действительно выглядела превосходно. Свежее лицо, чистая кожа, ясные глаза, элегантная одежда.

— Улыбнись! — приказала она мне.

Я послушалась, и все трое одобрительно кивнули.

— Прекрасно, — сказала мама, — улыбайся почаще.

— А сколько времени? — спросила я.

— Половина десятого, — ответила мама.

— Еще полчаса, — вздохнула я, чувствуя, что меня подташнивает.

Я села на постель. Там уже находились Хелен, Анна, мама и Кейт.

— Подвиньтесь, — попросила я.

Хелен вскрикнула, когда Анна, подвинувшись, едва не заехала ей локтем в лицо.

Мы все сгрудились на кровати, почти лежа друг на друге. Это напоминало несение вахты. Было ясно, что они не уйдут, пока он не позвонит. Мне казалось, что мы все на плоту — единственные спасшиеся после кораблекрушения. Нам тесно и неудобно, но никто не двигается с места.

— Вот что, — сказала мама. — Давайте сыграем в какую-нибудь игру.

Мама придумывала прекрасные игры — игры в слова, которые развлекали нас в детстве во время долгих путешествий на машине. Но почему-то игру, в которую мы играли, когда Джеймс позвонил, предложила Хелен. Мы должны были придумать слова, которыми можно было бы описать беременность. Мне кажется, мама имела в виду нечто другое.

— Вверх по шесту! — крикнула Анна.

— Раздуться, как шарик, — взвизгнула Хелен.

— В ожидании, — пробормотала мама, разрываемая между неодобрением и желанием выиграть.

— Клэр, твоя очередь, — сказала Анна.

— Постойте, — сказала я. — Это не телефон?

Все замолчали.

Звонил телефон.

— Хочешь, я отвечу? — спросила мама.

— Нет, спасибо, я сама, — ответила я.

И вышла из комнаты.

— Алло, — сказала я, не придумав ничего получше.

— Клэр, — произнес голос Джеймса.

Итак, это был действительно он. Мы наконец поговорим друг с другом.

— Да, Джеймс, — ответила я.

Оказалось, я не знаю, что сказать.

Я была плохо знакома с правилами поведения со сбежавшими мужьями. К тому же я не сомневалась, что он вовсе не собирается вновь вернуть себе мою привязанность.

Тут требуется специальный справочник, в котором будет сказано, как надо обращаться с вернувшимися сбежавшими мужьями. Ну, знаете, вроде тех, в которых написано, каким ножом есть устрицы, как правильно обращаться к тому или иному человеку, например епископу («Какое у вас великолепное кольцо, ваше преосвященство»), и так далее. Там должно быть указано, сколько раз можно повторить слово «негодяй» в одном предложении, когда невежливо пользоваться физическим воздействием, и все такое.

Например, если ваш бойфренд — муж — приятель просто исчезнет на пару дней после важного футбольного матча и вернется в лоно семьи небритый, зеленый и расхристанный, нужно сказать следующее:

— Черт побери, где ты был последние три дня, пьяница и ублюдок?

Но поскольку пока никто такого справочника не написал, мне приходилось полагаться на свой инстинкт.

— Как у тебя дела? — спросил Джеймс.

«Как будто его это интересует!» — подумала я.

— Очень хорошо.

Пауза.

— Да… а как у тебя дела? — поспешно спросила я.

Куда только подевались мои манеры? Чего же удивляться, что он меня бросил.

— Хорошо, — задумчиво ответил он. — Вполне хорошо.

«Напыщенный мудак!» — подумала я.

— Клэр, — продолжил он без заминки, — я в Дублине.

— Знаю, — сказала я довольно грубо. — Мама говорила, что ты вчера звонил.