Павел сделал глоток кофе, пытаясь скрыть недовольство.

— Но тебе, как понимаю, удалось.

— Нет, мне не удалось. Зато удалось Косте. Он потратил своё время, но лично съездил в школу, поговорил с директором, и твоего, — выделила она, — ребёнка приняли. Без лишних вопросов. А ты продолжай помнить. Надеюсь, кроме памяти у тебя ещё что-нибудь останется в итоге.

— Прекрати меня упрекать! — не сдержался он. — Я работаю по четырнадцать часов в сутки!

— Я знаю. И я знаю, что тебе тяжело. Но Арина не может подождать пять лет, пока у тебя появится на неё время. И я не могу. Поэтому ты меня не упрекай.

— Я не упрекаю. Просто не понимаю… что с тобой случилось. Ты же никогда… — Он никак не мог подобрать верное слово. Нина решила ему помочь.

— Не изменяла тебе?

Паша смотрел ей в глаза, будто надеясь достучаться до неё.

— Тебя никогда не тянуло на сторону.

Нина остановилась перед ним, всерьёз призадумалась.

— Да, ты прав. Поначалу я была слишком молода, потом ребёнка родила и не могла от него отойти. А потом… потом ты со мной развёлся.

— Это даже интересно, — проговорил он, потом поднял руку и коснулся её волос. Нина сделала шаг в сторону.

— Нам пора собираться. Нельзя опаздывать.

Рада была из дома убежать. Сосредоточилась на школе, на общении с учителями, буквально приказав себе не улавливать намёков в словах и взглядах. С ней обращались, как с любовницей Шохина, вежливо улыбались и с готовностью выслушивали, словно не эти люди неделю назад в очередной раз отказали ей, не имея ни малейшего желания даже встретиться с Ариной, пообщаться и понять, на самом ли деле она не подходит для их дорогущей гимназии. Сегодня обо всех несоответствиях предпочли позабыть. Нина с тенью злорадства приглядывалась к педагогам, решив оставить подобострастный тон, который был ей присущ ещё совсем недавно, когда приходила и просила. Больше она просить не будет. В кои-то веки она может расправить плечи и не чувствовать себя просительницей. Наверное, это странно, и даже неправильно, пользоваться тем, что даёт статус любовницы известного в городе человека, но насколько это плохо — сделать что-то для себя и своего ребёнка?

Опустила глаза и погладила дочку по волосам. Ариша смотрела на картины в скромных рамах, развешенные по стенам коридора, и казалась не на шутку увлечённой.

— Это работы ваших учеников? — спросила Нина.

— Да. А выставочные работы в галерее. Есть очень интересные ребята, по-настоящему талантливые. В прошлом году мы открыли другое направление, фотография. Любопытный опыт.

Нина сжала руку Арины.

— Тебе нравится, солнышко?

Ариша не ответила, но указала рукой на картину, которую разглядывала уже несколько минут.

Педагогу, что их сопровождала, Нина улыбнулась и пояснила:

— Ей нравится. — Наклонила голову, заинтересовавшись другой картиной, и пытаясь рассмотреть её под другим углом. — Это медведь?

— Это образ зла, — пояснили ей.

Нина с пониманием кивнула. А Косте позже сказала, правда, понизив голос, стараясь не привлекать внимание Арины:

— Представляешь? Вселенское зло нарисовать.

Шохин на другом конце провода рассмеялся.

— У каждого свои тараканы в голове.

— Я бы никогда не подумала, что это зло. Было похоже на медведя. Только лес странный, пурпурный с голубыми корягами.

— Ты сама этого хотела.

— Мой ребёнок не будет такого рисовать.

— Ага. Поужинаем сегодня?

— Возможно, — сказала она, но вышло достаточно неуверенно.

Костя тут же переспросил:

— Чем ты занята?

Подумала о бывшем муже, на душе тут же стало муторно, и захотелось согласиться на ужин.

— Ничем особенным. Поужинаем, конечно. Во сколько ты заедешь?

— Давай сама? Встретимся в «Эгоисте», скажем, в семь.

— Процесс ухаживания закончился, — подначила она его, услышала, как Шохин снова рассмеялся.

— Проценты продолжают капать, красавица, пользуйся.

Дома Пашку она не застала. Он оставил лаконичную записку, в которой сообщал, что у него встреча. Нина едва заметно усмехнулась. Ясно, что за встреча, отправился слепить своей удачливостью в глаза бывших соперников, которых называл друзьями. Что ж, это даже неплохо.

Она устала от присутствия бывшего мужа. Правда, и его отсутствие спокойствия не принесло.

Нина постоянно натыкалась на Пашкины вещи в своём, как она считала уже несколько месяцев, доме, и не могла отвлечься от мыслей о том, что он вернётся в любую минуту, и ей снова придётся объяснять и что-то ему доказывать. Что она в состоянии справиться со сложившейся ситуацией, и уж точно она, как человек, не хуже, чем он, сбежавший от семьи эгоист.

Вечером, перепоручив Арину заботам Зинаиды Тимофеевны, поехала в ресторан. По дороге попробовала бывшему мужу дозвониться, всё-таки заинтересовавшись, кого он встретил и где пропадает весь день. Его телефон не был выключен, но ответить Пашка не пожелал, что вызвало у Нины кривую усмешку. Надо же, похоже, кто-то обиделся. Хотя, если признаться честно, то беспокоила совсем не его обида, а то кому он будет готов о ней поведать. Ей и без того слухов хватает, одна Усманова в своё время постаралась на славу, а если ещё Пашка начнёт жаловаться, то это уже совсем никуда не годится.

Костя встретил её в холле. Она только вошла, отстранённо улыбнулась метрдотелю, а когда увидела Шохина, расцвела в улыбке. Если бы эта самая улыбка не была искренней, то ей стоило бы постараться сделать её такой. Хорошо, что стараться не пришлось. Костя протянул к ней руку и на секунду отвлекся от телефонного разговора, когда Нина потянулась к его губам.

— Отлично выглядишь.

Она покружилась перед ним, демонстрируя новое платье, потом взяла за руку. Костя вёл её за собой, открыл дверь в ресторанный зал, а сам продолжал говорить о каких-то торгах и некачественных строительных материалах. Он даже на неё не смотрел, зато Нина чувствовала его руку на своей талии, и только от этого становилось спокойно. И именно это спокойствие позволило ей радушно улыбнуться Вадику, оказавшемуся за их столом. Этим вечером он был с женой, симпатичной блондинкой с умиротворённым взглядом. Эта умиротворённость показалась Нине странной, если принять во внимание, кто её муж, но, как известно, каждому своё. Поэтому как ни в чём не бывало протянула ей руку для знакомства.

— Нина.

— Алёна, очень приятно.

Улыбнулась в ответ, и стрельнула глазами на Вадика, который слишком долго тёр кончик носа, явно скрывая смех. Глянул на Шохина, а обратился к Нине: — Отбери у него телефон.

— Я что, похожа на рестлера? Он за него драться будет. — Взяла Костю за руку. — Да, милый?