Дальше мы пошли уже спокойным шагом. Дисар-ри, правда, постоянно прислушивался и рассматривал некоторые проемы в скалах, выдерживая определенное направление, но преследование явно прекратилось. Пару раз мы делали перерывы, отдыхая, а затем снова скользили по пещерам. Когда день стал клониться к вечеру, жар спал, теплый воздух стал холоднее, а вскоре и вовсе наступила кромешная темнота.

Мы выбрали небольшую пещеру, собираясь там переночевать. Хотелось есть, но запасов с собой не имелось, да я и не роптала. Лишь прислонилась к одной из стен, растирая замерзшие руки и вслушиваясь в ночной шум. Тревожно кричали какие-то хищные птицы, выбравшиеся на ночную охоту, где-то порыкивал дикий зверь, пищали в соседних пещерах летучие мыши, но к нам в убежище не совались.

— Нам осталось не так много до выхода, адиса Рина, — осторожно заметил Дисар-ри. — Ночевать безопаснее все же здесь. Завтра, когда выберемся, я добуду еду. Потерпите, пожалуйста.

— Главное, мы живы, капитан, — ответила я, снова растирая замерзшие руки.

Он приблизился, сел рядом, а потом притянул меня к себе.

— Что вы делаете? — попыталась вяло возмутиться я, хотя усталость брала свое.

— Хочу, чтобы вы отдохнули. И согрелись. Огня здесь не развести. Да и он может привлечь хищников. Или тех, кто напал на нас, но до сих пор не поверил в нашу смерть.

Я вздрогнула и позволила мужчине усадить меня к нему на колени, уже не сопротивляясь и не обращая внимания на интимность обстановки. Было как-то не до нее. Дисар-ри распахнул крылья, укрыл меня ими, спрятал, словно в кокон, сильнее прижимая к своей груди. И стало тепло, уютно и даже спокойно.

— Не переживайте, нас не найдут. Я настроил хран, он даст знать, если преследователи окажутся совсем близко. Успеем убежать и спрятаться. Поспите.

Капитан осторожно погладил меня по волосам, кажется, даже поцеловал в макушку. И я, наполненная его теплом, закутанная в крылья, спряталась, словно птенец, от всех неприятностей, обретя самую надежную защиту.

Я никогда не понимала подруг, которые рано выскочили замуж, создавая семьи, едва закончив учиться. Свободу и возможность выбора мне так сложно было променять на мужчину. Мама, однажды услышав мои доводы, рассмеялась, а потом сказала тихо-тихо, так, чтобы не услышал папа, сидевший неподалеку: «Когда-нибудь, дочь, ты встретишь достойного мужчину. И твое сердечко откликнется на его зов. И ближе его ты уже не найдешь. Примешь его любовь как великий дар». Помнится, я тогда возразила, что не смогу даже понять, встретила ли негодяя и обманщика, прятавшегося за маской, или истинное счастье. И мама ответила просто, мечтательно и мудро улыбаясь: «Он просто обнимет тебя. И этого будет достаточно. Потому что одно объятие любимого, дочь, может забрать все беды и горести». Я не верила в это долго. Всю жизнь. Пока сейчас не оказалась в объятиях своего капитана. Думать ни о чем уже не хотелось. Лишь довериться ему — сильному и временами в чем-то жесткому, но всегда выручавшему из беды, окружавшему заботой, — поделиться своими печалями и поверить, что все у меня будет хорошо.

Эти мысли пьянили, близость Дисар-ри будоражила, а прикосновение крыльев по-прежнему дарило тепло. Я уплыла в сон незаметно. И что удивительно, не увидела ни одного кошмара. Никогда не думала, будто подобное возможно в шаге от опасности.

Дисар-ри

Она все же задремала, моя рихани. Доверчивая сверх меры и отчаянно смелая, до невозможного желанная. Я прислушивался к ее дыханию, иногда касался губами волос, не позволяя себе ничего большего. И снова продолжал следить за врагами на расстоянии.

Шархи проклятые! И как только выследили! Впрочем, учитывая погром на станции «Медуза», в этом не было ничего удивительного. Я подставился. Дядя бы, наверное, высказал мне все свое недовольство, накричал бы за безалаберность… в любой другой раз, но не в этот. Хотя мы оба понимали, что можно было найти Рину тихо. Но время поджимало. Страх за рихани оказался серьезнее любых доводов. И дядя даже не произнес ни одного гневного слова, когда я отчитался о произошедшем. А ведь я ждал наказания за неосторожность. Он имел, как император Тейрины, на это право. И понимал меня, как близкий родственник, беспокоился и переживал.

Моя рихани. И этим все сказано. Нельзя осуждать тейринца за действия, совершенные для сохранения жизни той единственной женщины, которую подарила судьба.

Тезаринка моя крылатая… Счастье безмерное. Звездное небо мое.

Рина и не подозревала о моих мыслях, лишь немного сопела, уткнувшись в плечо. И я подумал, что никого и никогда еще не кутал в свои крылья. Даже дайдре, которая у меня была, не удостоилась такого простого, по сути, поступка, выражающего искреннюю привязанность. Да и нужно ли такое единение, когда откликается лишь тело, а душа молчит?

С Риной было иначе. Откликалась душа, пела, а притяжение между нами становилось все сильнее.

Мне, наверное, и звезды не ответят, почему именно землянка, девушка с далекой планеты, заброшенная на другой край света — на жадную до огня планету Риндар, оказалась той самой, единственной…

Я усмехнулся и снова прислушался. Но, кроме шума джунглей, ничего не было. Преследователи либо отстали, либо решили устроить засаду. Вопрос в том, где именно. Я поставил себя на их место, прикинул несколько возможных маршрутов и твердо решил, что мы ими не пойдем. Будь я один, рискнул бы. Возможно, выстоял бы в драке, но подставить под удар Рину я не мог. Просто не мог. Легче сердце живьем из груди вырвать. Слишком хорошо я помнил, как в тело вонзались ледяные иглы, когда узнал, что она пропала. Я мыслил трезво, понимая, что если потеряю контроль над собой, то моя рихани погибнет, но ярость тогда сдерживать не стал.

Я снова поцеловал ее в волосы, проверил территорию и позволил себе немного отдохнуть. Впереди еще почти три с половиной дня пути. И нам надо успеть к отлету «Звездного странника».

Рина

Я проснулась и не сразу вспомнила, в какую передрягу мы с Дисар-ри попали. Но на душе почему-то все равно пели соловьи, и я ничего не могла с этим поделать.

— Вы совсем не спали? — спросила вместо «доброго утра».

— Тейринцам требуется не так много времени на отдых и восстановление сил, адиса Рина.

И понимай этот ответ как хочешь. Дисар-ри осторожно убрал крылья, позволяя мне подняться. Я размяла затекшие мышцы, сделав несколько движений, и мы направились дальше к выходу из пещер.

Снаружи оказалось душно и жарко, и никакой речи о прохладе не шло. Мы прошли совсем немного, когда Дисар-ри попросил остановиться, подождать, а сам взлетел и сбил ударом ножа несколько плодов ярко-фиолетового цвета.

— А они точно съедобные? — все же решилась уточнить я, наблюдая, как капитан разламывает неизвестное нечто, и внутри плоды содержат розовую мякоть с оранжевыми косточками.

— Это найлиты. У нас на Тейрине такие растут. Ешьте сразу, они в сорванном виде быстро портятся.