— На самом деле не существует никакого нелегальногобизнеса, — сочувственно пояснил Медведь специально для Анджелы. — Выпомогали примитивным преступникам.

— Но моя сестра?..

— Боюсь, — вздохнула Лайма, — ваша сестравлипла по самые уши.

— Знаете, я должна вам признаться… По их просьбе яездила в Германию. С кассиром из «Уютной квартирки». Мы полетели вдвоем иследили там за одним типом. Олег Ефимович сказал, что этот тип один из них… изтех, кто посягает на его бизнес. Мы его немножко попугали.

— Как?

— Самое главное — позволили ему заметить слежку. Емуявно стало не по себе. Вы ведь представляете парочку, я — и рядом со мноймалорослый человечек. Я настояла на том, чтобы мы с ним оба постоянно носили ссобой колокольчики. Здорово действует на психику. Вы начинаете думать, что этокакой-то тайный знак или ритуал. Со стороны выглядит устрашающе.

— А имя человека, которого нужно было напугать, вамсказали?

— Конечно! — воскликнула Анджела. — Мы ведьпровожали его до гостиницы и встречали возле нее. Его зовут Николай ПетровичСкогарев.

В магазин «Уютная квартирка» Алла Семигуб ворвалась, какгорячий и злой африканский ветер самум. Привыкшая действовать быстро инапористо, она высокомерно проигнорировала возникшую на ее пути девушку,пытавшуюся в меру своих скромных способностей исполнить обязанности продавца-консультанта,и решительным шагом направилась к двери с новенькими табличками «Служебныйвход» и «Администрация».

Поняв, что посетительницу вовсе не интересует ихрозово-голубое мохерово-плюшево-гобеленовое великолепие, а нужно ей что-тоиное, не предусмотренное обычным магазинным регламентом, а значит, нарушающееустановленный для посетителей порядок, дорогу ей перегородили охранник в черномкомбинезоне и подоспевший к нему на помощь молодой человек в черном костюме,видимо, дежурный менеджер зала.

Задумчиво посмотрев на возникшее препятствие, Алла Семигубпрезрительно сощурилась и процедила сквозь зубы:

— Мне к директору. А вы быстренько разошлись!

— Извините, — отчеканил менеджер, — но этоневозможно.

— Что за чушь, — возмутилась Алла, — мнесказали, что он целый день в магазине.

— Олег Ефимович не занимается приемом посетителей. Еслиу вас вопросы, задайте их мне, если просьбы или пожелания — вас обслужат нашипродавцы…

Алла Семигуб не любила препятствий на своем пути.Одушевленные или нет, они вызывали у нее омерзение и озлобление. А злой Аллыбоялся даже ее муженек-депутат. Она не огибала препятствия, не пыталасьпреодолеть их с использованием интеллекта. Нет. Она их взрывала, уничтожала,превращала в прах.

Вот и сейчас, уперев руки в боки, она очень-оченьвнимательно посмотрела на двух упрямцев, еще до конца не осознавших своюошибку, и язвительно заметила:

— Вам, молодые люди, голубые костюмчики больше быподошли!

Молодые люди напряглись, но Алла уже давала сигнал «SOS»своим мордоворотам.

Минуты через три, сопровождаемая истерическими крикамиспрятавшихся где-то между стеллажами продавщиц, возмутительница спокойствияпрошла в заветную дверь, аккуратно переступив через две распластанные на получерные фигуры.

За дверью оказался небольшой коридорчик с выходящими в негодругими дверями, но Аллу заинтересовала та, на которой была табличка «Директор»и ниже еще одна, поменьше — «Червецов Олег Ефимович». Это было именно то имя,которое она услышала от Кудесникова.

Приказав своим бодигардам ждать здесь, она, не постучавшись,повернула изящную бронзовую ручку и открыла дверь.

То, что Алла увидела в следующую минуту, ей в общем-топонравилось.

За дорогим красивым столом сидел в кресле достаточно молодойсимпатичный мужик, которого не портили даже не по моде длинные волосы (а-ля70-е годы двадцатого века) и спадающая на лоб челка.

Мужик сидел и, откровенно разглядывая нежданную гостью,улыбался. Улыбался он, как потом убедилась Алла, постоянно. Можно было сказать,что улыбка практически не сходила с его лица, и было непонятно, как этовыдерживают лицевые мускулы.

— Чему вы улыбаетесь? — не поздоровавшись, хмуропоинтересовалась Алла Семигуб.

— Да вот, любуюсь на цирк, который вы тут у меняустроили. В магазине, знаете ли, камеры наблюдения установлены, я ипоинтересовался, что за шум там в зале.

— Ну и как, понравилось?

— Вы знаете — да. Придется менять охрану, а то этими,как оказалось, только детей пугать. Да и менеджера заодно сменю — этот, кстати,мне давно не нравился — вороватый какой-то, к продавщицам клеится…

Саркастически приподняв одну бровь, Алла осведомилась:

— Вы думаете, я пришла сюда обсуждать ваши кадровыепроблемы и тестировать персонал на предмет профпригодности?

— Что вы, что вы! — снова заулыбался еесобеседник. — Я весьма далек от таких мыслей. Я могу вам чем-то бытьполезен?

— Если это вы Червецов Олег Ефимович — то да. Впрочем,если не вы, то проводите меня к нему. У меня срочное дело.

— Я Олег Ефимович, — опять улыбнулся мужчина счелкой, — чем могу? Впрочем, может быть, вы присядете,а я пока распоряжусьнасчет кофе. Или вы хотите что-нибудь вьшить?

— Спасибо, — Алла вольготно расположилась в кресленапротив, — кофе, без молока и без сахара.

Червецов позвонил, тихо отдал распоряжение. Они дождались,пока им принесут кофе, и как только остались одни, Червецов предложил:

— Излагайте. Только представьтесь, пожалуйста, а то унас с вами одностороннее знакомство.

Алла глубоко вздохнула, как перед долгим погружением подводу, затем, выдохнув, спросила, понизив голос до конспиративного:

— Ирочка Зимина. Вам что-нибудь говорит это имя?

Олег Ефимович хмыкнул:

— Безусловно. Но это не вы.

— Конечно, не я, глупый. Это моя ближайшая подруга.Можно сказать, единственная. У нас с ней нет друг от друга секретов. И она,узнав о моих проблемах, под великим секретом рассказала мне о вас, о том, каквы ей помогли. Помогите и мне тоже! Не сомневайтесь, я вполне платежеспособна.

Следующие полчаса Алла Семигуб потратила на то, чтобыубедить недоверчивого Олега Ефимовича в том, что: а) она именно та, за кого себявыдает; б) что ее не подослали спецслужбы с целью провокации.

В итоге пришлось все рассказать про себя и заодно промужа-депутата. Это Червецова почему-то заинтересовало больше всего. Наконец онмилостиво согласился выслушать собственно просьбу.

Еще около часа она посвятила рассказу о том, почему именнохочет разделаться со своей злыдней-кузиной. Половина этого рассказа былаправдой, вторую половину придумал Кудесников.