«Тебе-то? Никогда», – подумала я. Вот оно мелькнуло снова, то темное, сумрачное выражение, мгновенно переменившее все его лицо, какая-то потерянность и чуть ли не робость, скользнувшая по гладкому фасаду самоуверенности, которую дарует внешняя красота. Нет, такой человек никогда не простил бы отказа.

– Впрочем, – промолвила я, – восемь лет – достаточно долгий срок, чтобы исцелиться от былой обиды. В конце-то концов, вы, наверное, большую часть этого времени уже счастливо женаты на другой.

– Я не женат.

– В самом деле?

Наверное, я не смогла скрыть удивления в голосе. Моему собеседнику было уже за тридцать, и при его-то внешности он наверняка мог бы без труда найти себе жену – только пожелай. В ответ на мой тон он усмехнулся, лицо его снова обрело уверенность, непробиваемую броню, как будто в ней никогда не было ни малейшей бреши.

– Хозяйство в Уайтскаре ведет моя сестра, точнее сказать, сводная сестра. Она изумительная кухарка и очень обо мне заботится. Когда Лиза рядом, мне никакая жена не нужна.

– Вы сказали: Уайтскар – это ваша ферма? – В трещинке стены рядом со мной рос кустик смолевки. Я провела пальцем по упругой подушечке зелени, глядя, как возвращаются на место крохотные венчики, едва уберешь палец. – Вы ее хозяин? Вы и ваша сестра?

– Да, я.

Два коротких слова сорвались с его губ отрывисто, почти резко. Наверное, он и сам это почувствовал, потому что тотчас же пустился во всякие подробности.

– Это не просто ферма. Это родовое гнездо Уинслоу. Мы живем здесь с незапамятных времен… даже дольше, чем местная знать, дворянская семья, окружившая нас своим парком и испокон веков пытавшаяся нас отсюда выжить. Уайтскар – нечто обособленное, неизменное, он старше самого старого дерева в парке – примерно в четверть возраста той стены, на которой вы сидите. Говорят, ферма получила название от древней каменоломни близ дороги, и никто не знает, как давно там велись работы. Во всяком случае, Уайтскар не сдвинешь. Когда-то, давным-давно, Холл все пытался, и где теперь Холл, а мы все еще тут… Вы не слушаете.

– Нет-нет. Продолжайте. А что случилось с Холлом?

Но он уже сбился с мысли, по всей видимости все еще размышляя о моем сходстве с его кузиной.

– А вы когда-нибудь жили на ферме?

– Да. В Канаде. Но боюсь, это не для меня.

– То есть?

– Господи, да не знаю. Это моя беда. Жизнь в деревне – сколько угодно, но не сельское хозяйство. Вести дом, заниматься садом, готовить – последние несколько лет я провела с подругой, у которой был дом под Монреалем, и вела у нее хозяйство. Она болела полиомиелитом и стала инвалидом. Я была очень счастлива там, но шесть месяцев назад она умерла. Тогда-то я и решила приехать сюда. Но я не обучена никакому настоящему делу, если вы это имеете в виду. – Я улыбнулась. – Слишком долго сидела дома. Знаю, теперь это не модно, но так уж вышло.

– Вам следовало выйти замуж.

– Пожалуй.

– А лошади? Вы ездите верхом?

Вопрос прозвучал так внезапно и без всякой связи с предыдущим, что вид у меня, наверное, стал совсем ошарашенный. Да и голос тоже.

– Верхом? Боже праведный, нет! А что?

– Да ничего, просто очередной ложный вывод из вашего сходства с Аннабель. С лошадьми она была просто волшебницей, а лучше сказать – ведьмой. Она им нашептывала.

– Что?

– Ну, знаете, нашептывала им, как цыганка, заговаривала, а потом они у нее чудеса творили. Будь у нее не светлые волосы, а темные, как у меня, вполне могла бы сойти за цыганского подкидыша.

– Что ж, – пожала плечами я, – а вот я не отличу одного конца лошади от другого и принципиально стараюсь держаться подальше от обоих… Знаете, мне бы хотелось, чтобы вы перестали так меня разглядывать.

– Простите. Просто я… никак не привыкну к этому вашему сходству с Аннабель. Знаю, что вы – не она, абсурдно было бы даже думать, будто она могла вернуться… Была бы жива, давно бы объявилась – уж слишком много она потеряла, уйдя из дома. Но что я мог подумать, увидев вас здесь, на этом самом месте, где не изменилось ровным счетом ничего – и камни те же, разве что вы капельку изменились? Все равно что перелистнуть страницу в книге назад или перемотать пленку фильма на восемь лет в прошлое.

– Восемь лет – немалый срок.

– Да. Когда она сбежала, ей было девятнадцать.

Снова пауза.

Молодой человек взглянул на меня с таким откровенным ожиданием, что я засмеялась.

– Хорошо. Вы не спрашивали… ничуть. Мне двадцать семь. Почти двадцать восемь.

Он сдавленно втянул в себя воздух.

– Говорю же вам, это сверхъестественно. Даже когда сидишь совсем рядом с вами и разговариваешь… даже этот акцент… это ведь даже не настоящий акцент, просто чуть-чуть иные интонации… едва заметная нечеткость произношения. За восемь лет она бы тоже вполне могла так измениться.

– И даже приобрести акцент, – весело согласилась я.

– Да. Легко. – Какая-то нотка в голосе моего собеседника заставила меня вскинуть на него глаза. Он спохватился. – Что, опять таращусь? Простите. Просто задумался. Я… странное чувство. Словно нельзя упускать такой случай. Как будто… как будто это знак.

– О чем это вы?

– Ни о чем. Забудьте. Расскажите мне о себе. Вы ведь как раз начали. Бог с ней, с Аннабель, я хочу услышать о вас. Вы сказали, вас зовут Мэри Грей, вы из Канады и работаете в Ньюкасле. Мне бы хотелось узнать, что привело вас сюда, отчего вы сидите тут, на Стене, и зачем ехали сегодня на автобусе Беллингем – Холлефорд, который проходит у самой границы земель Уинслоу. – Он швырнул окурок вниз с утеса и обхватил обеими руками колено. Все движения его отличались плавной грацией, казавшейся неотъемлемой частью этой смуглой красоты. – Я вовсе не утверждаю, будто имею хоть какое-то право вас допрашивать. Но вы же сами видите, такую вещь, мягко говоря, довольно трудно принять. Я отказываюсь верить, что подобное сходство – чистое совпадение. Или тот факт, что вы сюда приехали. Думаю, в сложившихся обстоятельствах я не могу не проявить хотя бы любопытства… – Снова эта быстрая чарующая улыбка. – По крайней мере.

– Ну разумеется, все понятно. – Я несколько секунд молчала. – Знаете, быть может, вы и правы – я имею в виду, что наше сходство не просто совпадение. Кто знает. Бабушка говорила, мои предки родом отсюда.

– Отсюда? Из Уайтскара?

Я покачала головой:

– Насколько помню, никогда не слышала этого названия. Правда, бабушка умерла, когда я была еще совсем маленькой, а сама она знала только то, что ей рассказывала моя прабабушка. Но я точно уверена, что наша семья откуда-то из Нортумберленда, хотя никогда не слышала, чтобы бабушка упоминала фамилию Уинслоу. Она была Армстронг.

– Довольно распространенная фамилия в этих краях.