Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что встал, шагай, – буркнул Эльстон.
Но ноги Алексея словно одеревенели, и ему с большим трудом удалось сделать несколько шагов. Из «Санлиса» вышла группа в пять или шесть человек и направилась к ним. Впереди шагал маленький юноша на высоких каблуках, и на его плече примостилась хвостатая мышь. За ним следовал Коко Ювелир, от волнения то и дело приглаживавший прядки, лежащие поперек плеши. Еще двое вели женщину, на лице которой застыло отчаяние, – и, когда Алексей увидел его, ему стало по-настоящему больно.
– Адини! – крикнул он, не владея собой, и бросился к ней.
Эльстон сзади несильно ударил его чем-то тяжелым по затылку. Пленник упал на колени.
– Довольно, Фредо, – сказал Огюстен, морщась. Правая его рука была перевязана выше кисти.
Эльстон пожал плечами и сделал шаг назад.
– А все равно получилось по-моему, – сказал Огюстен Алексею, который все еще стоял на коленях. – Фредо, он не привел за собой хвоста?
– Наши чуть ли не час наблюдали за мостом. Ничего не заметили.
Верхняя губа Огюстена вздернулась, обнажив желтоватые клыки.
– И что, никто из мальчиков Видока поблизости не крутился?
– Никто. Я же их всех наперечет знаю.
– Ну ладно, – сказал Огюстен, передернув плечами. – Камень у тебя?
Алексей медленно поднялся и поглядел на этого недомерка сверху вниз.
– Я спрашиваю: камень у тебя? – повторил Огюстен чуть громче. Левая рука его сжалась в кулак.
– У меня, – угрюмо ответил молодой человек.
– Давай его сюда. – Огюстен протянул открытую ладонь.
Алексей вскинул голову.
– Сначала отпусти девушку, – потребовал он.
Огюстен усмехнулся и кивнул тем, кто держал Александру. Они отошли назад, и великая княжна, спотыкаясь по грязи, побрела к Каверину. Она упала ему на грудь и заплакала.
– Все хорошо, Адини, – промолвил он вполголоса. – Я здесь. Все хорошо.
– Камень, – со скучающей гримасой повторил Огюстен.
Алексей кивнул, сунул руку в карман и извлек оттуда жилетные часы, после чего нажал на скрытую пружину. Задняя крышка откинулась, обнаружив небольшое углубление, в котором лежала сверкающая «Принцесса грез».
Коко Ювелир только головой покачал, увидев столь хитрую механику.
– Занятно, – пробормотал он.
С ненавистью взглянув на Огюстена, Алексей уронил холодный камень в его маленькую ладонь.
– Спасибо, – ответил Мышиный Король почти шепотом и мягко улыбнулся.
Уже при виде этой улыбки Алексея охватило нехорошее предчувствие. Огюстен передал камень Коко, который тотчас вооружился своим моноклем, а сам сложил ладони вместе и отвесил офицеру издевательски вежливый поклон.
Каверин оглянулся. Вокруг были пустыри, какие-то покосившиеся заборы, а впереди маячили стены «Санлиса». Бежать? Куда – на пустыри? На открытом пространстве нет ничего проще, чем заработать пулю в спину.
– Алексей… – прошептала княжна, вцепившись в его руку. – Они не отпустят нас.
Алексей осторожно высвободил руку и стал боком, закрывая собой Александру. «Если они начнут стрелять»… – мелькнуло у него в голове. Огюстен подошел к своим людям, обернулся к Каверину, снял цилиндр и отвесил пленнику еще один поклон, еще более глумливый. Оборванцы, ухмыляясь, достали из-за поясов свои пистолеты.
– Прощайте, мсье Каверин, – весело сказал Эльстон. – Мое почтение, мадемуазель.
Огюстен улыбнулся и поклонился еще раз, держа на отлете цилиндр. Он явно наслаждался выпавшей ему ролью. Александра зажмурилась.
– Нет, нет… – проговорила она умоляюще. – Я не хочу умирать, ведь я так мало жила… Я даже еще не жила по-настоящему. – Она открыла глаза и посмотрела на Алексея. – И, – голос ее дрогнул, – я люблю вас.
– Патрон! – простонал Коко Ювелир, роняя монокль из глаза. – Патрон!
Огюстен обернулся к нему.
– В чем дело, Коко? – раздраженно спросил он.
– Патрон, вы не поверите, – жалобно заскулил маленький человечек, – но это опять та же чертова подделка! Это не «Принцесса грез"!
Алексей остолбенел. Ай да Видок, мелькнуло у него в голове, ай да мерзавец! Полина его уламывала, даже поцеловала… после долгих уговоров он пообещал им помочь, да еще чуть ли не со слезами молил, чтобы Каверин берег заветный камушек… Какой же все-таки негодяй! Или нет? Может быть, напротив, молодец? Хоть тут этот подонок Огюстен не будет торжествовать. Ничего не скажешь, молодец старый сыщик!
Мышь на плече Огюстена протестующе запищала. С бешенством в глазах Мышиный Король обернулся к Каверину – но тут прогремели выстрелы, и бешенство на лице Огюстена сменилось странным удивлением. Ноги его подломились в коленях, он упал, выронив цилиндр, и больше не двигался.
Со всех сторон трещали свистки полицейских, то и дело бухали ружья. Опомнившись, Алексей схватил Александру за руку и бросился за карету, которая одна в эти минуты могла представлять хоть какое-то прикрытие от пуль.
– Боже! – вскрикнула Александра, закрывая уши руками. – Боже!
Алексей обнял ее и прижал к себе. Она приникла к нему и только тяжело дышала. Стрельба меж тем уже пошла на убыль. Еще один выстрел… последний… и тишина.
– Мсье Каверин! – загремел знакомый офицеру рев. – Где он, черт подери?
– Я здесь! – крикнул Алексей, высовываясь из-за кареты. – Вы целы, Александра?
Она молча кивнула и высвободилась из его объятий. Медленно, словно нехотя, молодой человек разжал руки.
– Черт, да покажитесь же! – бесновался Видок в нескольких шагах от них. – С вами все в порядке?
Алексей поднялся на ноги и, обогнув карету, нос к носу столкнулся со старым вонючим нищим с Нового моста. Широко осклабившись хищной видоковской ухмылкой, тот держал в руке дымящийся пистолет.
– Сударь! – вымолвил молодой человек, как только обрел дар речи. – Но… но ведь у вас не было ног!
– Типун вам на язык! – в сердцах отозвался Видок. – Тьфу! – И он даже плюнул.
Алексея разобрал смех.
– Нет, ну вы все-таки… Старый мошенник, вот вы кто! Зачем вы подсунули мне подделку?
– А я что, похож на идиота, отдавать вам такую ценность? – обиделся Видок. – Саму «Принцессу грез"! За кого вы меня принимаете?
– Простите, – сказал Алексей. – Я… Я не могу выразить, до чего я вам благодарен.
– Да ну, не стоит, – махнул рукой Видок. – Все равно все уже кончилось.
– Нет, но «Санлис»… Как вы догадались, что это не город?
Видок прищурился.
– Милый мой, до Санлиса знаете сколько тащиться? Десять лье, не меньше! Конечно же, я понял, что имеется в виду этот «Санлис». – Он кивнул на потемневшую от времени вывеску, в которой красовалось несколько дырок от пуль. – Я ведь знаю назубок все злачные места Парижа.