– Где остальные?

– Присыпают… последние мины… – ответил, отдуваясь, Стиви.

– Штукарь вернулся?

– Еще нет. – В голосе младшего прорезалось беспокойство. – Мы слышали выстрелы. Далеко.

Брент встал, сразу же почувствовав, как натянулись швы, и прошел к сестрам.

– Долорес.

Женщина под желтым одеялом заворочалась.

– Ты меня слышишь?

– Да.

– Поднимись. Сядь. Мне надо добраться до Иветты.

– Ладно.

Долорес подвинулась и села на край койки, открыв узкую синюю полосу – спину младшей сестры.

Брент наклонился и врезался лбом в верхнюю койку. Голову прошило острой болью, и он крепко стиснул зубы, чтобы не вскрикнуть.

– Ты цел? – спросила Долорес.

Брент хмыкнул, согнул колени, наклонился, поправил одеяло, собрал кучку соединенных между собой костей, которая была Иветтой, и посмотрел на Стиви.

– Открой камеру.

Младший брат молча поспешил к западной стороне северной стены и потянул толстую, массивную дверь. Ковбой перенес сестру в глухое, без окон, помещение и положил на каменную скамью, проходившую вдоль стены под четырьмя отверстиями, через которые со свистом устремился воздух.

Где-то вдалеке треснул ружейный выстрел. Веки Иветты дрогнули, словно крылышки уставшей бабочки.

– Я положу чего-нибудь в миску, – сказал Брент. – Поешь, если проголодаешься.

– Да опустится тьма, – пробормотала Иветта.

Брент порылся в карманах, достал два комочка хлопка, заткнул сестре уши и вышел из камеры. Туда тут же вбежал цирковой пес. Ковбой закрыл дверь.

Две высокие тени торопливо проскользнули в форт.

– Бери винтовку и становись к своей бойнице, – распорядился Длинный Клэй.

– Пусть кто-нибудь принесет и мне, – сказала Долорес, ковыляя к восточной щели, через которую была видна половина каменного колодца.

– Есть, – ответил Стиви.

– И запасные магазины не забудь. – Долорес села на место Штукаря.

– Несу. – Стиви схватил со стола две многозарядные винтовки и несколько магазинов и поспешил к сестре.

За хлопком далекого выстрела последовали еще два.

Брент и Натаниэль вместе подошли к оружейному столу.

– Умеете стрелять? – спросил ковбой, чувствуя себя немного глупо – задать этот вопрос следовало раньше.

– Ребенком ходил с отцом на охоту.

– Хорошо. Эта штука такая же, как охотничье ружье, только перезаряжается быстрее – достаточно передвинуть спусковую скобу и заменить магазин после восьми выстрелов. – Брент указал на кучку снаряженных цилиндров возле коробки с боеприпасами. – Возьмите несколько про запас.

Натаниэль взял винтовку и один запасной магазин.

– Возьмите больше.

Захватив три магазина, Щеголь направился к западной бойнице, через которую открывался вид на полоску залитого лунным светом кладбища.

Стиви шагнул к правой щели на южной стене. К той же стене, только посередине, Длинный Клэй прислонил две винтовки – многозарядную и с оптическим прицелом.

Брент – с оружием, боеприпасами и деревянной подзорной трубой – встал по другую сторону от стрелка.

– Огонь не открывать, пока не дам команду, – сказал Длинный.

– Есть, сэр, – отозвался Стив.

– Возможно ли, что мина взорвется от случайной пули? – спросил Брент.

– Практически исключено. Для подрыва толкатель нужно вдавить строго вниз, пули же летают горизонтально, по диагонали и длинным дугам.

– Понятно.

Брент поднял подзорную трубу, просунул ее в бойницу и, направив поверх едва заметных холмиков, под которыми схоронились мины, и проходившей по периметру траншеи, сосредоточил взгляд на лесном массиве в пяти милях к югу от форта.

Вдалеке грянули два выстрела. Звук был такой, словно по дальней стороне горы скатились камни.

– Что-нибудь понял? – спросил Брент у Длинного. – Папа говорил, ты можешь определить оружие по звуку.

– Первые два выстрела – винтовочные, стрелял Штукарь. Другие пять – из трех разных револьверов.

– Им его не взять, – покачал головой Стиви. – Штукарь хитрее любого мексиканца и дело знает.

– Подождем, послушаем, – заметил Длинный.

Тишина, последовавшая за словами стрелка, растянулась долгой тяжелой тучей. Из-под повязки Брента вытекла и поползла по щеке, мимо порвавшегося шва, капля крови. Рана горела так, словно ее лечили горячими углями.

– Черт бы его побрал! – воскликнул, не выдержав, Стиви. – Что он там делает, этот ниггер?

– Я тебе говорила, чтоб не называл его так, – упрекнула брата Долорес. – Это неприлично.

– Да я просто… просто беспокоюсь.

– Помолчи.

Брент еще раз нацелился на лесной массив. Между черными деревьями замигали, слившись в белый ореол, вспышки выстрелов. Плагфорды и Щеголь посмотрели на Длинного.

– Первый, одиннадцатый и двенадцатый выстрелы – это Штукарь. Остальные – револьверы и дро-бовик.

– Почему он не возвращается? – спросил Стиви.

– Наверное, прижали и не дают подняться.

Брент снова прильнул к подзорной трубе и увидел пять белых вспышек у северной опушки.

– Бой смещается в нашу сторону.

– Сейчас Штукарь не стрелял, – пояснил Длинный. – То ли убегает, то ли они его уложили.

– Нет, – Долорес покачала головой.

– Он выберется, – убежденно сказал Стиви. – Штукарь выберется.

Сердце Брента колотилось как бешеное. Наведя подзорную трубу на северную оконечность леса, он из последних сил надеялся и ждал, когда из темной чащи вырвется негр верхом на быстрой вороной кобыле, но периметр оставался пустынным и тихим.

Тишина душила. Швы на ране, казалось, с треском рвались.

– Где Глубокие Озера?

– Выходит на позицию.

Ковбой поискал через трубу индейца, но никого не обнаружил. На северной опушке затрещали выстрелы.

– Три револьвера и дробовик. Штукарь не стрелял.

– Если они стреляют в него, значит, он еще жив, – заключил Брент.

И тут же по лесистому периметру замигали, словно брошенные пригоршней петарды, вспышки выстрелов.

– Два дробовика, семь револьверов и две винтовки. Штукарь не стрелял.

Одиночное черное пятнышко отделилось от северного края леса и устремилось прямиком к форту. Надежда затрепетала в груди мягкими птичьими крылышками.