Она в прелестном светло-розовом платье стояла рядом с клавесином и пыталась чисто вывести голосом очередной пассаж. Жак де Леверо наигрывал ей мелодию и головой в такт кивал молодой женщине, как бы подтверждая правильность ее попаданий в ноты. Павел отметил, что у Лизы невероятно приятный голос. Хотя Павел и не разбирался в музыке, но ее чистый и мелодичный голосок вызвал удовольствие в его существе.

Через миг Лиза вдруг резко замолчала и, извинившись, произнесла:

— Простите, месье. Я не могу никак взять эту высокую фа второй октавы.

— Ну что вы, мадам! У вас прекрасно получается! — воскликнул в порыве Жак де Леверо и, проворно вскочив на ноги, подошел к Лизе и поцеловал ручку. — У вас природный талант к музыке и надеюсь, вскоре, вы сможете петь не хуже самой де Вилье. А ваша красота просто ослепляет.

— Спасибо, месье, — сказала Лиза, опустив глаза. Она была смущена его комплиментами.

Жак подошел к молодой женщине почти вплотную и легко провел кончиками своих пальцев по ее руке, вверх к плечу. Этот наглый жест, в сей же миг, был отмечен молниеносным взором Корнилова и он нахмурился.

— Вы просто богиня Афродита! Неужели в России все женщины столь прекрасны, что от них нельзя отвести глаз? — продолжал слишком слащаво Жан. Корнилов уже натянулся словно струна, готовый войти и поставить наглеца на место, но Лиза холодновато одернула учителя:

— Давайте продолжим.

Жак скривил недовольную гримасу и снова сел за клавесин.

Оценив умелый отпор Лизы, Корнилов прищурился и решил все же не вмешиваться, отметив, что молодая женщина вполне может постоять за себя. Но на место «музыкантишку», как про себя назвал де Леверо Павел, все же надо было поставить. Оттого, молодой человек бесшумно отошел от музыкальной гостиной и направился к лестнице, намереваясь незамедлительно отыскать тетку и поговорить с ней. Он едва вышел в парадную, как заметил графиню, одетую в шляпку и уличный наряд, которая спускалась вниз. Жанна натягивала кружевные перчатки, когда ей преградил путь Корнилов.

— Мадам, мне надобно срочно поговорить с вами, — произнес натянуто молодой человек, сверкая на тетку недовольным взором серо-зеленых глаз.

— Не сейчас, Поль, — отмахнулась от него Жанна, пытаясь обойти его. — Мне нужно срочно уехать.

— Сейчас! — заявил Павел и схватил тетку за локоть, остановив ее грозным взглядом.

— Ну что ты хочешь мне сказать? — спросила недовольно Жанна и посмотрела вверх на лицо Павла.

— Этот учитель де Леверо, ведет себя развязно с моей женой.

— Ты преувеличиваешь, Поль.

— Отнюдь. Или вы сами поговорите с ним или это сделаю я, — произнес Павел и в его голосе послышалась угроза.

— Месье Жак очень уважаемый человек в Париже.

— Именно поэтому, я и настаиваю на том, чтобы вы, дорогая тетушка, поговорили с ним сами. А то, не ровен час, придется сломать ему пару ребер.

— Прошу тебя, Поль, только без диких выходок! — воскликнула графиня в ужасе. — Я обещаю, что поговорю с ним.

— Вы обещали! — бросил Павел и направился вверх по лестнице.

В то утро пятнадцатого числа, Павел проснулся от сладострастного сна, в котором вновь была Лиза. Словно в продолжение приятных видений молодой человек невольно повернулся на бок и, не открывая глаз, чуть сдвинулся в сторону Лизы. Уже через миг он уткнулся лицом в шелк ее волос и его рука неосознанно к ее талии. Еще сильнее придвинувшись к нежному телу Лизы, Корнилов, почти не контролируя свои действия, обвил сильной рукой ее изящный стан, вплотную притиснувшись своим телом к ее стройной спине и округлым ягодицам. Глубоко вдыхая ее знакомый душистый лавандовый аромат, он сладострастно вздохнул, отчего-то вспоминая о прошлом счастливом времени, когда он мог открыто целовать эту прелестницу. Его губы невольно потянулись к ее шейке.

Лиза проснулась от сильных объятий Павла. Он прижимался к ней всем телом, а его горячие губы настойчиво страстно целовали ее шейку. Резко открыв глаза, молодая женщина схватила руку молодого человека и попыталась отцепить его ладонь от своей талии.

— Что вы делаете? — воскликнула Лиза, окончательно, проснувшись. Она проворно села на кровати, отстраняясь от него и притягивая простыню к своей груди.

Корнилов вмиг проснулся, окончательно придя в себя, и вперил в нее недовольный взгляд. Лиза как-то испуганно и недовольно смотрела ему в лицо. Павел, сразу же, разозлился, и на себя и на нее. На нее за ее холодность и, в сей миг, ее предупреждающий полный укора взор, словно говорил ему, чтобы он не смел приближаться к ней и целовать. А на себя из-за своих инстинктов, которые вышли из-под контроля его разума и спровоцировали эту двусмысленную ситуацию.

Проворно отвернувшись от Лизы, Корнилов встал и, молча, натянув на себя халат, направился в ванную. Закрыв за собой дверь, он мрачно начал рассматривать цветочный рисунок на стене ванной. Да, еще три недели назад он дал себе зарок, что ни за что не приблизится больше к этой коварной девице, чтобы более ей не удалось завладеть его сердцем и чувствами. Но, в данный миг, он отчетливо ощущал, что его хваленая железная оборона рушится от ее притягательной близости. С каждым проведенным вместе днем молодой человек ощущал, как его желание к этой изменнице неистово нарастает. Павел удрученно подумал о том, что зря вчера ночью опять долго рассматривал ее спящую. Наверное, оттого, всю последующую ночь ему снились сладострастные сны с участием Лизы и, сейчас, он словно глупец показал ей свое желание.

Когда он вышел из ванной, Лиза уже встала, а Фи-фи заправляла постель. Корнилов быстро направился к шкафу и начал натягивать на себя простой костюм. Темные брюки и белую сорочку. Он чуть обернул голову, когда уже надевал легкий домашний сюртук, желая проверить, смотрит ли на него Лиза. Но, она сидела к нему спиной у зеркала и перебирала свои ленточки, видимо, ища нужную и совершенно не обращая на него внимания. Павел вздохнул. Чуть покосив взор, он заметил призывный развязный взор горничной Фи-фи, которая в упор смотрела на него. Он быстро отвернулся и начал нервно натягивать сапоги, в душе ощущая, невероятную несправедливость. Лиза, заинтересованный взор которой ему бы хотелось увидеть, совершенно не обращала на него внимания, а она была единственной, чей интерес он искренне хотел бы вызвать. Это была какая-то насмешка. Даже ее горничная призывно завлекала его взглядом и это было, по мнению Корнилова, до крайности несправедливо. Словно какой-то злой рок или проклятье преследовали его. И он не мог быть близок с той, которая была ему действительно нужна. Быстро завершив свое облачение, молодой человек, молча, вышел из спальни и направился в кабинет.

К сегодняшнему балу все было готово. С раннего утра на кухне шли приготовления праздничных изысканных блюд, запах от которых распространялся по всему дому. Именно это, рассказала Лизе Фи-фи, пока причесывала молодую женщину.

Лиза, все еще под впечатлением утренних поцелуев Корнилова, немного витала в облаках. Она вспоминала о его крепких объятьях, размышляя о том, зачем Павел это сделал? Нынче, она прекрасно знала — тогда, на войне, он не любил ее. Но, теперь? Зачем он сегодня целовал ее? Может, как и тогда он вновь испытывал к ней эти свои животные инстинкты, как сказал ей на днях? Лиза понимала, что совершенно не хочет, как и в прошлый раз, стать лишь усладой для его желаний. Она хотела от Корнилова любви, а не притязаний только на ее тело. Поскольку без любви, любая интимная близость, казалась ей порочной и гнусной. Собственно из-за этого сегодня поутру, она холодно пресекла его поползновения, не понимая, зачем молодой человек целует ее совершенно не любя ее.