своему эран-амбарагхбадху (управляющему складами) Вехден-Шапуру[176] провести суд над патриархом Ховсепом из Хохоцима, Левондом из Ичавана и другими священниками. По словам Елисея, святость узников привела к тому, что хамагден, то есть зороастрийский ученый, которому поручили убедить их отречься от христианства, сам принял христианскую веру. Вехден-Шапур перевез их из Нишапура в селение Реванд, которое находилось в горах к северо-востоку от этого города. В этом селении находился знаменитый храм огня, называвшийся Адур-Бурзен-Михр. Управляющий складами безуспешно пытался убедить их отречься от христианства перед богом Михром (Митрой). Левонд из Ичавана был самым образованным среди узников, и его товарищи поручили ему отвечать царскому чиновнику, а переводчиком стал Саак, епископ Рештуника, знавший язык пехлеви. Левонд выполнил свою задачу красноречиво и героически. Эхо его слов донесли до нас Елисей Вардапет и Лазарь из Парпи, и благодаря этим красноречию и героизму упомянутые нами мученики с тех пор именуются «святые левондиане, или леонтиане». Там, возле Реванда, в горах, леонтиан пытали. Потом Вехден-Шапур велел обезглавить сначала Аршена из Эхегиака. Саак, епископ Рештуника, когда-то разрушивший храм огня в своей епархии, до конца отказывался заявить, что сожалеет об этом, и Вехден-Шапур убил его собственной рукой. Возможно, персидский чиновник пожелал бы спасти патриарха Ховсепа, поскольку, по словам Елисея, знал, что тот был верен династии Сасанидов. Но святой патриарх отказался отречься от своей веры, и царский чиновник велел его обезглавить. Святого Левонда протащили голым по острым камням, которые разрывали его тело; потом и его обезглавили. Муше из Кадшадша тоже был обезглавлен (25 июля 454 г.). На патриаршем престоле Ховсепа сменили Мелите из Маназкерта (452–456) и Мовсес из Маназкерта (456–461). Видимо, персидский марзбан относился к ним неплохо из-за того, что они придерживались сирийского направления в церкви, а значит, были ближе к противникам греков.

На этом репрессии закончились. Армянские аристократы, высланные в Хорасан, были в конце концов освобождены. По словам Елисея Вардапета, этому способствовал наместник Рея, который добился для них помилования у Йездигерда II, в конце концов вернул им милость царя и пообещал им, что они смогут отличиться в царской армии. Это случилось, видимо, в последний год царствования Йездигерда II (456–457). Но тот же автор в другом месте говорит, что армянские нахарары, хотя с ними хорошо обращались и даже принимали их при персидском дворе, были освобождены позже, проведя в плену 12 лет, и освободил их царь Пероз, второй преемник Йездигерда II примерно в 464 году. Лазарь из Парпи, со своей стороны, тоже утверждает, что нахарары были освобождены лишь в царствование Пероза. Однако он сообщает, что Йездигерд II применил эту политику к наследнику семейства Мамиконян, молодому Вагану, сыну Хемаяка и племяннику великого Вардана. Ваган, которого когда-то передал персам Васак Сюникский, с тех пор находился у них в качестве заложника. Он был освобожден по просьбе Ашуши, бдеашха провинции Гугарк в конце царствования Йездигерда II. Однако мятеж, который в начале царствования Пероза поднял против персов князь агуан Ваче, набожный христианин, на несколько месяцев отсрочил освобождение остальных нахараров. Из этого рассказа так же, как и из текста Елисея, можно сделать вывод, что сасанидское правительство хотело помириться с армянскими феодалами, главным образом чтобы набирать в свою армию их воинов. Гунны угрожали персидским границам на Кавказе и в Хорасане, и перед лицом этой угрозы ктесифонский двор не мог пренебречь поддержкой воинственной армянской знати.

Нужно уделить особое внимание прогрессу армянской культуры. Несмотря на все эти драматические события, она продвигалась вперед на кавказском направлении, а именно завоевывала провинцию Гугарк, частично населенную иберийским народом, то есть грузинами. Немного раньше мы упоминали Ашушу, бдеашха провинции Гугарк (Ташир), который был когда-то вместе с другими армянским князьями привезен к персидскому двору в Ктесифон. Ашуша смог освободиться только в 455 году. «Поднеся дары, он получил разрешение увезти с собой сыновей своего свояка Хемаяка Мамиконяна (т. е. Вагана, Васака и Арташеса), которых когда-то Васак Сюникский прислал в Персию, чтобы их приговорили к смерти. Ашуша увез братьев из Гугарка и вернул их матери Цуик, которая была сестрой его жены Анушврам и жила у него». Преподобный Левонд Мовсесян отмечает, что «эти подробности позволяют увидеть, какие тесные связи существовали между армянами и жителями Гугарка. Они не только были связаны родством с семейством Мамиконян, наместников их края, но и во всех политических вопросах были полностью согласны с армянами и не были безразличны к своей и их общей судьбе. К тому же область Ташир и ее главный город Цуртав, где находился дом бдеашха, были населены в основном армянами, имели армянских епископов, и язык церкви там был тоже армянский». Отец Мовсесян сделал вывод, что Гугарк хотя и был пограничной территорией между Арменией и Грузией, по культуре в V веке был преимущественно армянским.

Армения в царствование Пероза

В дни правления царя Персии Пероза (459–484) должность марзбана Армении занимали наместники-персы – сначала Адрормизд, то есть Адхур-Хормизд (451–465), затем Адер-Вешнасп, то есть Адхур-Гушнасп. Мы только что узнали, что, по утверждению Лазаря из Парпи, Пероз освободил (примерно в 464 г.) последних армянских нахараров, которые еще находились в ссылке в Персии. По словам Лазаря, этот царь поручил освободить ссыльных одному из своих молочных братьев, и тот, выполняя это поручение, подружился с Аршавиром Камсараканом.

Патриархом тогда был Гиут, или Гют из Арахеза в провинции Таик (461–478). Этот глава церкви поселился в городе Двин, который тогда играл роль столицы и в котором также жил персидский марзбан. Гют был, по словам Лазаря из Парпи, «большим знатоком армянской литературы, а греческим языком владел еще лучше». Эта любовь патриарха к греческой культуре вызвала недоверие к нему персов. Кто-то донес царю Перозу, что патриарх находится в тайном сговоре с императором Византии Львом I. Патриарх со своими приближенными и армянская аристократия и в самом деле тайно умоляли Византийскую империю о защите, желая освободиться от персов, но Византия была слишком занята, обороняясь на Дунае против всевозможных варварских народов, и не имела свободного времени заступиться за Армению. Армяне могли рассчитывать только на себя. Патриарх Гют был вызван к персидскому двору, где пожелали выслушать его оправдания. Он без колебаний поехал туда. Там он, по словам Лазаря из Парпи, не стал скрывать, что культурные связи соединяют армянских христиан с византийским миром, однако утверждал, что в политике верен династии Сасанидов. Но, разумеется, отказался от любой формы вероотступничества. Пероз ограничился тем, что оставил его в ссылке в Персии, Лазарь уточняет: при