Сердце выпрыгивало из груди, билось где-то в районе горла, мешая сказать хоть слово. Женька покосилась на остальных: Сашка, бледный, как полотно, только и мог что вращать глазами, Лешка, казалось, вообще не понимал, кто он и где он. Первой обрела дар речи Аня:

– Там идет битва. Там эти ваши мертвые, утопленники, дерутся со жрецами и с восставшими из земли жертвами бога огня. Скоро здесь появится огненный дракон. Мальчишки, вам туда, надо быстро, пока он не появился, разгромить идола.

Сашка первый кинулся к идолу – большому, метра три высотой, глиняному чудовищу, стоявшему в конце цеха на просторной, свободной площадке. За ним подлетел и Лешка:

– Н-на! – и врезал по глине кочергой. – Н-на тебе!

Аня вопросительно посмотрела на Женьку.

– Со мной все хорошо, – сказала Женька. – За меня не волнуйся.

– Он сейчас появится. Я его… чувствую.

Прошло несколько напряженных минут… И вдруг откуда-то пахнуло-потянуло жаром и гарью. Подул ветер, и над головами раздался свист и шум. Обе девчонки синхронно запрокинули головы. Из-под сводов кругами спускался к ним он – огненный дракон, бог, тот, кого они собрались лишить идола, жрецов и жертв.

– Это для них он бог, – быстро сказала Аня, сжимая Женькину руку.

– … а для нас – просто мерзкая тварь, – закончила ее мысль Женька.

И тут же дракон опустился на бетонный пол цеха, не обращая внимания на мальчишек, крушащих идола. И Женька смогла разглядеть свое чудовище. Его тело было телом огромной кошки – с мощными когтистыми лапами, с буграми мышц под шкурой. Раскрывшиеся крылья были похожи на крылья летучих мышей: между длинными тонкими фалангами пальцев, оканчивающимися острыми когтями, были туго натянуты перепонки. Змеиный хвост нервно дрожал и время от времени хлестал по задним ногам. А голова была похожа на голову ящера; широкие ноздри чудовища принюхивались, узкие зрачки искали ту, которая посмела бросить ему вызов…

… Где-то в другом цеху одни мертвые бились с другими мертвыми, невдалеке мальчишки крушили глиняное изваяние, а здесь она, Женька, стояла напротив того, чего не должно было существовать в этом мире. Сжимала в руке свистульку. А дракон наклонял голову все ниже – его огнедышащая пасть приближалась к Женьке. И Женька знала, что сейчас чудовище разинет ее и…

– Смотри ему в глаза… – звучал откуда-то издалека Анин голос. – Сейчас все начнется…

Как в замедленной съемке, дракон стал открывать свою пасть. Краем глаза Женька заметила движение – в цеху появился мальчик Сережа в синей курточке и шапочке с помпоном. К нему начала двигаться Аня. Дракон набрал в грудь воздуха и…

И все пропало.

Пропал цех, комбинат – все. Женька стояла в чистом, заметенном снегом поле: в одной стороне белело озеро, в другой – шумел лес. Черное небо было усыпано россыпью звезд. Ослепительно белая вставала над горизонтом луна. Закрывая ее, расправлял крылья огромный огненно-красный, весь объятый пламенем дракон – бог огня.

И Женька вдруг почувствовала… силу. Это была именно сила. И уверенность в победе. И еще огромная, как Вселенная, злость. Ярость.

– Х-х-х-ха! – Дракон резко изогнулся, выдохнул, и поток огня метнулся к Женьке.

И все замедлилось. Так, что можно было в огне разглядеть участки разного цвета – с разной температурой горения, как проходили на физике. И можно было подумать еще раз о даре останавливать огонь. А потом Женька просто представила себе, что она сильнее и дракона, и огня, и всего на свете. Она не может сгореть. Она сама сейчас взорвется и сожжет все на своем пути!..

Но дракон и не думал сдаваться!

– Х-х-х-ха! – Он снова резко наклонил голову, и еще больший поток огня метнулся к Женьке.

И в ту же секунду откуда-то из темноты выпрыгнул дядя Толя, вцепился в драконью голову, повис на ней всем своим весом, пригибая ее к земле.

Когда лошадь пытается тебя сбросить, когда она тебя не слушается и тебя захлестывает едкий страх, единственный вариант – найти внутри себя тайную кнопку, нажать на нее и переключить, как пультом программу на телевизоре, страх на злость.

– Скотина! – крикнула Женька и одним прыжком запрыгнула позади страшной ящероподобной головы с желтыми глазами.

Дракон вскинул голову вверх… И Женька, скатившись по шее, тут же оказалась на крепкой шероховатой спине. Привычно ударила пятками по бокам:

– Н-но!

И чудовище взвилось к небесам – выше заснеженного поля, выше черного елового леса.

У Женьки захватило дух… Это было лучше, в тысячу раз лучше, чем скакать по полям самым быстрым галопом, карьером, о чем она так мечтала! Она летела!

– Н-но! Вперед, скотинка! Ты больше не страшное чудовище! Здесь больше не будет ни идолов, ни жрецов! Здесь больше не будет жертв! Ты больше не получишь ни одного человека! Йо-хо!

Женька проснулась, сладко потянулась и открыла глаза.

– Жива! Сестренка! Женька! – Лешка прыгнул на нее, сгреб в объятия и радостно потряс. – Зацените: это моя систер! Вся в меня! Не дрищиха какая-нибудь! Всех уделала!

– А что… что было-то? – спросила Женька, и тут же к ней начала возвращаться память: ночь, битва, огненный дракон…

– Ты правда ничего не помнишь? – удивился Сашка. – Ладно. Сейчас расскажу по порядку.

– Свистульки сработали! – Лешка резко свистнул в бесформенную игрушку. – Анька молоток, классно придумала. Держи, это твоя. – Он всунул Женьке в руку свистульку. – Я свою потерял где-то.

– Так вот. Не перебивайте меня! – попросил Сашка и продолжил: – На свист пришли все: тетя Зоя, физрук, Вадик. Они, как и обещали, пришли нам помогать! А со стороны жрецов были жертвы. Ну те, кого хоронили с камнем и знаком на лбу. Они бились за жрецов. Но наши все равно победили!

– Эпичная битва была! – снова не удержался Лешка. – Жестко они их.

– Точно, эпичная. Так вот, Аня нас оттуда увела. Мы с Лешкой идола разбили. Аня пацана какого-то в синей куртке спасла. Он прямо-таки рвался к дракону. Дракон прилетел. Огромный. А ты прямо против него вышла. Грозная. Он на тебя пламенем – и вдруг вы пропали. Мы уже идола в кашу покрошили, а тебя все нет. А потом бац! – и ты вдруг на полу оказалась. Лежишь как неживая. Мы тебя домой отнесли.

– Я нес! – похвастался Лешка.

– Мы оба. А Аня пацана домой отвела. Он словно не в себе был. А тебя нам пришлось через первый этаж тащить. Не смогли мы тебя по лестнице на второй в окно засунуть. Прости, Женька, но ты все-таки не пушинка.

– Спалились мы перед Сашкиными родаками.

– А мне вообще пришлось в холодной бане отсиживаться, пока все не успокоились и у меня не получилось тихо на второй этаж влезть, – подала голос Аня.

– Короче, попали мы. Сашкины родаки уже нашим все слили. Скоро, Женька, примчатся за нами два Терминатора и закроют нас под домашний арест до конца каникул, – печально закончил Лешка.