Полицейские продолжали прятаться в густой траве и без четверти семь услышали звук мотора приближающегося с севера автомобиля. Через несколько секунд показался «Форд V-8». За рулем был Клайд. Впоследствии бандит говорил, что в тот день у него были нехорошие предчувствия. Он хотел проехать мимо, но, как только его машина оказалась футах в семидесяти пяти от полицейских, шериф Шмид вдруг встал во весь рост и крикнул: «Стой!»

Шериф действовал в соответствии со своим планом — взять Клайда живым, однако его подчиненные решили выполнять собственный план: открыли огонь по приближающемуся «форду». Пули изрешетили дверь со стороны водителя. Точнее всех стрелял Хинтон из автомата. Клайд пытался удержать машину на дороге, хотя сразу три шины оказались разорваны пулями. Вылетели лобовое и боковые стекла. Пули попали в руль, и в руках у Клайда остались его обломки. Куски ткани свисали с потолка машины у него над головой. Тем не менее Клайд вдавил педаль газа, и поврежденная машина, дрожа и виляя, двинулась дальше по дороге. Она поднялась на холм и пропала из виду. Вторая машина, в которой сидели Паркеры и Бэрроу, тут же сорвалась с места и скрылась. Шмид и его помощники остались одни. Отправляться в погоню было поздно. «Это я виноват, ребята, — сказал шериф, помолчав немного. — Надо было вас послушаться».

Клайд понимал, что на трех спущенных шинах он далеко не уедет. Через четыре мили он заметил идущий навстречу «форд» и развернулся, перегораживая ему дорогу. Встречная машина была вынуждена съехать в канаву на обочине. Клайд выскочил из машины с винтовкой в руке и крикнул водителю: «Выметайся!» Однако ни водитель Томас Джеймс, ни его пассажир Пол Рейх не реагировали. Клайд приставил винтовку к стеклу со стороны водителя, так чтобы пуля никого не задела, и нажал на спусковой крючок. В крыше «форда» появилась дыра. Джеймс и Рейх вылезли из машины с противоположной от Клайда стороны. Их лица были поцарапаны осколками стекла. Они подняли руки. Клайд сел за руль, Бонни подбежала к машине и заняла свое место. Можно было ехать, но Клайд никак не мог завести мотор.

— Где ключ? — спросил он.

— Ну, если ты такой умный, — ответил Джеймс, — то сам и найди.

Тут Клайд наконец увидел ключ зажигания. «Форд» рванул с места и исчез в техасской ночи.

Всю эту осень Гувер сопротивлялся усилиям полиции и прессы привлечь ФБР к розыскам банд Диллинджера и Бэрроу. Он оставался непреклонен даже после того, как в середине ноября бюро получило один за другим два сильнейших удара. Два главных судебных дела в объявленной правительством Войне с преступностью — о похищении Хэмма и о бойне в Канзас-Сити — развалились.

Суд по делу о похищении Хэмма начался в Сент-Поле 17 ноября. Обвинялись босс чикагской мафии Роджер Тохи и его бандиты, но доказательства их вины были очень слабыми, и прокуроры это понимали. Почти все очевидцы не могли с уверенностью опознать предполагаемых преступников, а защита предоставила неопровержимые сведения об их алиби. Сам Хэмм, который так и не оправился от потрясения, не смог узнать ни одного из похитителей и, похоже, вообще не желал выступать в качестве свидетеля. Папаша Натан сказал в это время своему помощнику, что поведение Хэмма кажется ему отвратительным, и добавил: «Все это дело выглядит подозрительно, особенно если поверить в то, что Хэмм использовал связи в преступном мире, торгуя пивом».[142]Государственный обвинитель Джо Кинан пришел в кабинет к Гуверу, плотно закрыл за собой дверь, а потом высказался напрямую: «У нас нет доказательств».[143]Их действительно не оказалось. После недели слушаний Тохи и других обвиняемых освободили за недоказанностью их участия в преступлении.[144]В газетных передовицах этот вердикт осуждали: похитители людей теперь станут действовать смелее. Гувер был на грани апоплексического удара.

Дело о бойне в Канзас-Сити двигалось еще хуже. Верн Миллер исчез. Правда, после его побега в конце октября агенты узнали много нового о его передвижениях. В машине, которую он бросил в Чикаго, нашли бриджи для верховой езды. Они были куплены в шикарном отеле «Гринбрайер» на курорте Уайт-Салфер-Спрингс в Западной Вирджинии. Квитанция из гостиницы свидетельствовала о том, что Миллер останавливался там 13 августа, назвавшись врачом из Мэплвуда (Нью-Джерси). Затем он переехал в отель «Грейстоун-инн» в Роаринг-Гэп (Северная Каролина). Его партнеры по игре в гольф жаловались агентам ФБР, что этот человек — плохой спортсмен: однажды во время игры в «Гринбрайере» он ушел с поля после неудачного удара.

Миллер разъезжал, представляясь окулистом: в чемоданчике, найденном в его машине, хранились очки, оправы, линзы и визитные карточки. Этот чемоданчик привел ФБР в магазин оптики Мейсона в городе Ньюарк (Нью-Джерси). Владелец подтвердил, что действительно продал все это человеку по имени Ирвин Сильверс. Как выяснила ньюаркская полиция, доктор Сильверс был родным братом гангстера по имени Эл Сильверс, члена банды Долговязого Цвильмана, которая играла важную роль в преступном мире Нью-Джерси. Агенты задержали доктора Сильверса 15 ноября. Он признал, что покупал оптику для своего брата, но отрицал знакомство с Верном Миллером. На следующее утро Гувер написал на отчете агентов: «Лжет, конечно».

Был выписан ордер на арест Эла Сильверса, и уже на следующий день пришла хорошая новость: этого бандита нашли в Коннектикуте. Однако была и плохая новость: его нашли мертвым. Обнаженный труп Сильверса обнаружили в поле близ городка Сомерс. Гангстера задушили бельевой веревкой, а его лицо представляло собой кровавое месиво — по-видимому, от ударов молотком. На следующий день один из информаторов нью-йоркской полиции сообщил: Сильверса убили люди Цвильмана за то, что тот оказал помощь Миллеру, хотя ему на это никто не давал разрешения, и из-за его поступка вся банда оказалась в опасности. По сей день это убийство так и остается нераскрытым.

До ФБР уже несколько месяцев доходили слухи, что преступный мир хотел бы поскорее положить конец охоте на Миллера: после этого прекратились бы политическое давление и дополнительные меры по борьбе с бандитизмом. Теперь получалось, что бюро соревнуется с боссами мафии в том, кто быстрее доберется до Миллера. Гувер понимал: если синдикат опередит его, то дело о бойне в Канзас-Сити останется нераскрытым, именно поэтому вечером 28 ноября, через восемь дней после убийства Сильверса, четверо фэбээровцев собрались в центре Манхэттена в офисе некоего юриста, чтобы задать несколько вопросов Лепке Бухгалтеру.

Что агенты ожидали услышать от этого учтивого главаря убийц, нам неизвестно, но по ходу разговора выяснилось, что Бухгалтер много знает. Он охотно признал свое знакомство с Миллером и рассказал о том, как праздновал День благодарения в 1932 году в компании с Миллером, его подругой, а также четой Нэш, и о том, как играл с Миллером в гольф в Хот-Спрингсе прошлой зимой. Он даже рассказал, как ухаживал за Вай Матиас этим летом. Агенты записали слова Бухгалтера: «Сейчас с Миллером никто не хочет иметь дела. Но если он появится в Нью-Йорке, вы об этом узнаете».[145]Когда агенты стали добиваться от него ответа на вопрос, может ли Миллер быть «устранен» в ближайший месяц, Бухгалтер «улыбнулся с понимающим видом и сказал, что он ничего про это не знает, но попробует расспросить кое-кого в городе».