– Ты убить меня вздумал, для этого поднял сюда… в свой свинарник? – процедил я, осматриваясь в поисках оружия. Хотя как убить тварь в стене, даже не представлял.

– Это сделаю не я, – ответил голос.

– А кто же?! Твой патологоанатом, да? – сквозь боль усмехнулся я. – Ты хоть попроси его потом отскрести от стен то, что от тебя осталось… А ты выглядишь кошмарно. Тебе бы йогой позаниматься, на здоровое питание перейти…

Из стены ко мне устремилось щупальце – столь же бесформенное и мерзкое, как и его хозяин в стене. Подумал, что конечность монстра меня и придушит. Прямо сейчас. Или свернет шею.

Но щупальце только подняло меня в воздух и развернуло к входу в аппаратную.

– Он! – ответила тварь. – Наследничек это сделает. Не так ли? – Голос обращался уже не ко мне, а к тому, кто стоял в дверях.

Череп! Только глаза уже не принадлежали главе военсталов – черные провалы бездонных колодцев. Зажужжали сервоприводы – Череп поднял кулак и шагнул ко мне, намереваясь размозжить голову.

– Да, докажи, что достоин того, чтобы я передал тебе силу! – почти пропел Губа.

«С-силу и с-славу», – подсказал Монолит.

Тень Черепа закрыла свет, льющийся из потолка.

Смерть явилась за мной.

ЧАЭС,

дата не определена

– Как долго ты здесь? – спросила Наташа.

– Как долго? – переспросила Катя.

– Да, как долго ты здесь?

– Не знаю, я сбилась со счета. Сначала пыталась считать дни, шкрябала на стенах, а потом кусочек графита кончился. – Девушка пожала плечами. Затем опустилась на матрас, который заменял кровать. – Может, три недели, а может, и месяц.

– Боже мой! – выдохнула Наташа.

– Что такое?

– Ты в курсе, что в том, настоящем, мире, ну, откуда мы прибыли, уже прошло больше тридцати лет?

– Тридцати – что? – удивилась Катя.

– Тридцати лет!

– Вот и я думаю, что не срастается: моему брату должно быть всего несколько дней от роду – разве что в памперсах прибежал меня спасать!

– Ему уже тридцати три, – сказала Наташа, в уме пересчитав года. – Да, ровно тридцать три.

– Боже! – Катя поднялась на ноги. – А какой он? Похож на меня?

– Да я тебя еле вижу пока, уж извини, подруга, трудно сказать. – Наташа прошлась по комнате, ощупывая стены – вдруг где найдется хотя бы намек на люк или что-то в этом роде, но ничего похожего не было. Сплошные железные листы. – Свинец! Это же свинец, да?

Катя пожала плечами:

– Наверное. Откуда мне знать? Мы в школе его еще не проходили…

– Да при чем тут школа?! Наверняка же видела что-нибудь свинцовое, – проговорила Наташа и вдруг вспомнила «трусы», которые напялил на себя Сокол. Невольно улыбнулась, хотя положение было не такое, чтобы потешаться здесь и сейчас. Ее мужчину забрали, а до того – избили. И, может, именно «трусы» стали причиной того, что у него сейчас все отбито.

– Ты не пробовала отсюда выбраться? – спросила Наташа.

– Выбраться? Не-е! Как?

– Отовсюду можно выбраться, уж поверь мне, подруга… даже из этой дыры.

Катя еще раз оглянулась и покачала головой.

– Отсюда – вряд ли! Одна дверь. И ту сторожит горилла.

– Горилла, говоришь?!

– Ну да.

– Тем хуже для нее. Давай, вставай, подыграешь мне.

И Наташа стала излагать девушке план. Импровизация чистой воды, но другого у них не было.

* * *

Бах! Первый удар железного кулака пришелся о бетонный пол в нескольких сантиметрах от моей головы. Еще бы чуть-чуть – и мозги уже смешались бы со слизью.

– Макс! – Я впервые назвал Черепа настоящим именем. – Остановись, пожалуйста! Это же не ты, это все он!

Но Череп не слушал. Лицо скрыто маской – непроницаемое забрало, возможность отгородиться от любых человеческих эмоций и вершить черные дела.

– Да, давай! Сделай это! Покажи, что ты достоин с-славы отца! – вещал Губа-стена.

Череп не ответил, снова замахнулся кулаком. Я катнулся в сторону, но так и не смог завершить маневр – кулак догнал локоть и припечатал к бетону. Хрустнула кость.

– Ч-черт! – закряхтел я.

Боль пронзила левую руку – от кисти до плеча.

Теперь я даже подняться, похоже, не смогу – обессилел от радиации, действие которой чувствовал каждой клеточкой тела. Она проникала во внутренние органы, навсегда их отравляя.

Да, на мне костюм, но вряд ли он хоть чем-то помогал без целого шлема.

Теперь вот рука! Положение – хуже не придумаешь.

«С-сила и с-слава», – пропел Монолит.

– Макс, пожалуйста-а! – простонал я, пытаясь ползти от главы военсталов. Пытаясь выиграть время.

Череп наступил на кисть. Раздался хруст сломанных пальцев. Похоже, с левой рукой – полный трындец.

– О, да, – пропел Губа из стены. – Наконец-то я вижу, что мой сын не такой уж и бездарь. Чему-то да учится. Давай, принеси мне голову сраного ублюдка! Его отец хотел упрятать меня в тюрягу, так что это – справедливое возмездие!

Тварь захохотала так, что пол завибрировал.

– Макс, послушай. Это уже не твой отец, он… – Я не смог договорить, потому что Череп схватил меня за шею и поднял над полом.

«С-сделай это!» – прошипел Монолит.

– Это он тебя… кхр… это он заставляет. Избавься от него! Это не ты.

Ноль эмоций.

Этажом ниже что-то рвануло.

Бам!

Я буквально почувствовал, как одновременно напряглись и Губа, и спрятанный глубоко внутри тела бандита Черный Монолит. Почувствовали опасность? Значит, и они оба смертны, раз боятся.

Осознание этого факта придало силы. Я привстал и здоровой рукой зарядил Черепу по морде – пора отрезвить чувака.

Хрусть – и маска слетела с лица. На мгновение показалось, что в меня вперился вполне осмысленный взгляд Максима.

– Добей его! Что ты медлишь? – приказал Губа. – Давай уже, говнюк, сделай это! Сделай! Сейчас!

– Он тебя использует. Только и всего, – напомнил я.

– Добей его!

Череп колебался, и я решил применить психологическую атаку во время возникшей заминки.

– Это уже не твой отец. Вспомни Катю! – сказал я.

А еще – подмигнул, хлопнув рукой по костюму радиационной защиты. Взгляд Черепа скользнул вниз – и он увидел, что под ним спрятано.

– Давай же! – взревел Губа.