военачальника последовательно передавалась из поколения в поколение на протяжении значительного промежутка времени. Человеку, участвовавшему в судебном процессе по какому-то другому обвинению или в связи с другим делом, могло помочь заявление о том, что его отец или кто-то из предков был военачальником. Эти семьи, как и те, из которых избирались древнеримские консулы, не сделали данную должность наследственной, но сам по себе факт существования такой традиции важен.

В начале Пелопоннесской войны в Спарте ничего подобного не существовало. Почти все спартанцы продолжали мыслить категориями традиционной стратегии вторжения и разорения, придерживаться которой можно было с помощью регулярной армии. В этом войске существовала четкая иерархия, начиная с командиров взводов и заканчивая предводителями шести полков-тиоро#. На самом верху данной пирамиды располагался царь, исполнявший функции главнокомандующего. Решение о том, какой из двух царей должен возглавить тот или иной поход, принимало народное собрание. Мы не знаем, каким образом и на какой срок людей назначали на другие должности. Однако во время войны с Афинами вскоре стало понятно, что традиционная стратегия не работает. Что еще хуже, спартанцы осознали, что во время войны им может понадобиться отправиться в далекий поход, из которого солдаты могут не вернуться до начала сельскохозяйственных работ. Хотя это в меньшей степени касалось самих спартанцев, которые могли оставить на полях своих илотов, для их пелопоннесских союзников данная проблема значила очень много. Первый такой поход возглавил Брасид, воины которого отправились в 424 г. до н. э. на север, и до конца войны спартанцам пришлось предпринять еще много подобных экспедиций.

Решение проблемы лежало на поверхности. Нужно было сформировать новое войско, состоявшее из подразделений, способных служить в течение длительного времени и далеко от родного дома. Руководить ими должны были такие же ни к чему не привязанные дома командиры. В Спарте эта проблема была решена с той эффективностью, которая в целом свойственна лакедемонянам в военных вопросах. Были созданы войска двух типов. Одни солдаты были добровольцами, служившими за плату и в основном происходившими с Пелопоннеса, своего рода доморощенными наемниками. В отличие от спартанских аристократов, остальное население полиса увеличивалось, и одним из давно известных способов избежать голода, грозившего им дома, была судьба наемника в другой стране, где с радостью принимали греческих солдат. Особенно распространенным это явление было в Аркадии, где было меньше плодородной земли, чем в большинстве других греческих государств. Наемников как в начале V в. до н. э., так и в IV в. до н. э. широко использовали сицилийские тираны. Все большее количество отрядов греческих солдат служило как персам, так и тем, кто восставал против них. Действия спартанцев способствовали более широкому применению наемников во внутренних конфликтах между греческими городами-государствами.

Вторым источником для формирования войска стали илоты. Формально 700 человек, которых Брасид взял с собой в поход на север, оставались рабами, освободили их только по возвращении домой, когда они поселились в городе, недавно отвоеванном спартанцами у Элиды. Следует отметить, что эти 700 человек должны были пройти военную подготовку, прежде чем отправиться с Брасидом. Примерно в то же время, вероятно по решению государства, в Спарте появилась новая социальная группа – неодамоды (дословно «новые граждане», хотя мы можем быть практически полностью уверены в том, что эти люди не получили тех прав, которыми обладали граждане Спарты). Ими становились илоты, уже получившие свободу прежде, чем войти в состав этой новой категории. На протяжении следующих 50 лет они сыграли важную роль в военных предприятиях Спарты. Примерно 3000 неодамодов в 390-х гг. до н. э. были отправлены в Малую Азию, и, несомненно, это были не все представители данной социальной группы. После поражения в 371 г. до н. э. в битве при Левктрах, несмотря на то что Спарта все еще сохраняла значительную мощь, она перестала отправлять свои войска в далекие походы, и неодамоды исчезли с исторической сцены. Военная подготовка выходцев из откровенно угнетаемого слоя могла представлять огромную угрозу, хотя, несомненно, спартанцы могли рассчитывать на поддержку периэков. Важным фактором являлся и престиж спартанцев. Возможно, эти привилегированные илоты научились смотреть с презрением на своих сородичей, находившихся в худшем положении.

Возглавляли эти войска командующие, получившие название гармостов. Их назначали на одну операцию, чтобы они руководили отдельным отрядом сухопутного войска или командовали гарнизоном. Очевидно, их следует отличать от командиров регулярной армии, и мы не знаем, каким образом людей назначали на эти должности. Фукидид писал, что спартанцы пытались каким-то образом сделать так, чтобы командиры подходящего ранга назначались наместниками городов, которые Брасид отбил у афинян. Возможно, этот титул носил сам Брасид, а в том, что гармостами были подчиненные ему командиры, не может быть никаких сомнений. На протяжении последних этапов войны, а затем вплоть до 371 г. до н. э. количество гармостов значительно увеличилось, и их функции также стали гораздо более многочисленными.

Помимо этого, в Спарте был особый военачальник, командовавший флотом, которого назначали ежегодно. Эта должность появилась еще до Пелопоннесской войны, а значит, хотя спартанский флот и не мог сравниться с афинским, он был достаточно многочисленным для того, чтобы постоянно нуждаться в руководстве. В начале войны этот «адмирал» иногда командовал не морскими, а сухопутными войсками. Но на смену этому неудачному эксперименту вскоре пришло назначение гармостов. Ближе к концу войны, когда боевые действия в основном разворачивались на востоке Греции, ежегодно назначавшийся «адмирал» обрел практически полную самостоятельность, так как находился слишком далеко от дома для того, чтобы все его действия можно было контролировать. Некоторые из них, в первую очередь грозный Лисандр, на протяжении нескольких лет затмевавший всех остальных спартанцев, включая царей, самостоятельно вели политические игры.

Основными соперниками во время Пелопоннесской войны были Афины и Спарта, но формально она велась между двумя союзами, в связи с чем возникают вопросы о природе древнегреческих союзов и объединений. Союзники Спарты принимали активное участие в военных действиях; отношения между афинянами и их союзниками были крайне важны в течение всей войны, вопрос заключался в том, смогут ли спартанцы вызвать в Афинской морской державе и поддержать широкомасштабное восстание.

Хотя Спарта и в более ранние периоды вступала в союзы с другими городами-государствами, развитие ее союза можно отнести к середине VI в. до н. э., когда спартанцы отказались от попыток занять и поработить город Тегея в Аркадии и вместо этого заключили с ним союз. Понятие «Пелопоннесский союз» возникло недавно, официальное название этого объединения было простым и расплывчатым – «Спартанцы и их союзники», хотя в письменных источниках их также называют «пелопоннесцами». Вначале этот союз мог основываться на ряде договоров с отдельными городами, по