Малколм кивнул.

– Уже поздно. Едва ли она услышит новость от кого-то другого. Отец вряд ли что-то расскажет ей до утра.

– Разве что скажет твоей матери, – улыбнулась Джоан.

– Да, они делятся всем. У них нет секретов друг от друга. – Малколм взял жену за руку. Его голубые глаза светились теплом и добротой. – Надеюсь, у нас с тобой будет такой же брак.

Его слова направили ее мысли в другом направлении. Внезапно все ее сомнения исчезли, и в сердце расцвела надежда. Она поняла, что больше не будет контролировать свои чувства, которые он будит в ней одним только прикосновением, не станет сопротивляться чувственному влечению к этому восхитительному мужчине.

Ей понадобилось слишком много времени, чтобы признать: она ничего не потеряет, зато может очень многое приобрести, если отдастся страсти, которую он разжег в ее душе. И не важно, что в зале собрался почти весь клан и все за ними наблюдают. Пусть люди видят, какие чувства она испытывает к мужу. Джоан обхватила его за шею и прижалась к его губам в страстном поцелуе, вложив в него все эмоции, которые до сих пор тщательно скрывала. Малколм заключил ее в объятия. Она почувствовала, как ей в бедро уперся твердый фаллос – подтверждение его желания. Мужчины засвистели, женщины украдкой хихикали.

Прижавшись лбом ко лбу жены, Малколм посмотрел на нее в упор:

– Я очень рад, что ты разделяешь мое желание.

– Да. – Джоан улыбнулась и закрыла глаза. – Но я хочу от мужа большего.

– Большего?

Она одарила его дерзким взглядом.

– Я хочу его особого внимания в нашей спальне.

Их взгляды встретились.

– Думаю, это можно устроить.

– Вот и хорошо. – Джоан игриво склонила голову. Он видела, что Малколм не уверен, как следует понимать ее поведение, и решила подразнить его еще немного.

Она скользнула пальцами по его волосам, шее и плечам, потом положила ладонь ему на грудь.

– Я слышала, что, когда мужчина умело обращается со своей женщиной, удовольствие начинается как медленная сладостная боль, а заканчивается безумием и последующей разрядкой. Это правда?

– Да. – Малколм слегка охрип.

– Покажи мне.

С каждым шагом вверх по лестнице Джоан все сильнее ощущала Малколма, и когда они подошли к двери спальни, она едва дышала от предчувствия и трепета.

В спальне ожидала преданная Гертруда, готовая помочь хозяйке.

– Оставь нас, Гертруда, – велел Малколм. – Сегодня я сыграю роль горничной леди Джоан.

Гертруда уставилась на него с большим подозрением. Джоан уже открыла рот, чтобы подкрепить приказ мужа, но неожиданно смутилась настолько, что лишилась голоса. Испугавшись, что эмоции взяли над ней верх, она послала Гертруде успокаивающий взгляд. По крайней мере, она надеялась, что он был именно таким.

Служанка несколько секунд переводила взгляд с Малколма на Джоан и обратно, а потом понимающе усмехнулась. Щеки Джоан вспыхнули ярким румянцем. Гертруда присела в реверансе и выскользнула из комнаты.

Отбросив, наконец, страхи и позволив себе отдаться эмоциям, Джоан медленно пошла к мужу. Малколм обнял ее за талию, а она положила ладони ему на грудь, наслаждаясь его силой.

Запах его кожи заполнил все ее существо, и она не устояла перед искушением – подняла голову и потянулась к нему для поцелуя. Постепенно поцелуй стал требовательным, жадным. Малколм захватил губами ее нижнюю губу и потянул.

Джоан покачнулась. Она не слишком твердо стояла на ногах, находясь во власти головокружительных ощущений. В какой-то момент она почувствовала сомнения, но тут же отбросила их, отдавшись во власть голодной страсти. Она стала отвечать на поцелуи Малколма, требуя большего и с радостью сгорая в сладостном огне, который жег ее изнутри.

Оторвавшись от мужа, чтобы отдышаться – что ей никак не удавалось, – она с восторгом заметила, что Малколм занят тем же самым. Это дало ей странное ощущение власти над мужчиной. Ведь именно она вызвала в нем такую сильную реакцию.

Малколм поднял голову, и их взгляды встретились. Его глаза потемнели от страсти, они были полны обещанием, которое искушало и манило Джоан. Ее руки скользнули вверх по тунике мужа и ухватились за край ворота. Малколм схватил жену, и они вместе упали на кровать.

Смеясь, она не разжимала рук. Он тоже хихикнул, и они обнаружили, что лежат наполовину на кровати, наполовину на полу.

– Ты весьма неуклюжий любовник, муж, – смеясь, заявила Джоан.

– Это из-за тебя я чувствую себя бесхребетным, жена, – ответил он.

При одном только взгляде на мужа у Джоан внутри все переворачивалось, сердце то замирало, то ускоряло свой бег. Возведенная ею вокруг своего сердца и души защитная стена начала трещать и разваливаться. Очень опасно доверять кому бы то ни было так всецело, но Джоан была счастлива, потому что позволила этому случиться.

Она знала, что ей предстоит испытать нечто чудесное, и в этом ей поможет Малколм.

Издав боевой клич, он поднял ее и положил на середину кровати, сам заполз следом и навис над ней, опираясь на локти. Из-за покалывания во всем теле и огня в крови Джоан чувствовала себя выставленной напоказ, хотя вся ее одежда еще оставалась на ней.

Джоан с трудом сглотнула и улыбнулась. Это была ободряющая улыбка. Малколм стал целовать ее шею и быстро добрался до грудей, которые сладко ныли в ожидании его ласки. Соски воинственно напряглись и уперлись в тонкую шерстяную ткань платья. Губы мужа сомкнулись вокруг одного соска и, сделав паузу, он его резко всосал, отчего тот отвердел еще сильнее. Джоан нежно перебирала пальцами волосы Малколма. Он дарил ей ощущения сильные и незнакомые, и она их полностью принимала. Он дразнил и возбуждал ее, и она, охваченная огнем, желала большего. Его умелые руки, губы и язык лишили ее какого-либо контроля.

Джоан услышала, как рвется ткань – это Малколм избавлял ее от платья, но ей было все равно. Ее кровь кипела. Ничего подобного ей раньше не приходилось чувствовать. Теперь она желала лишь одного – ощутить его обнаженную плоть, прижатую к ее плоти.

Теперь Малколм целовал ее нагое тело, заставляя Джоан дрожать от желания. Только теперь она поняла, что муж имел в виду, говоря о взаимной страсти. В его глазах отражалась яростная одержимость и испепеляющее желание, но их не стоило бояться. Ими надо было наслаждаться.

Джоан позволила ему завести ей руки за голову. Это заставило ее выгнуться ему навстречу, и желание наполнило ее целиком. Она хотела быть ближе. Она нуждалась в этом. Теперь она стремилась испытать ту самую страсть, которой раньше боялась.

С Малколмом. Только с Малколмом.

– Что ты со мной сделал? – задыхаясь, спросила она, чувствуя, что сердце рвется из груди.