Звонок в дверь. Кровь прилила к щекам, Ада схватилась за них ледяными руками. Потом вскочила и кинулась к дверям. Вернулась, схватила расческу, провела по волосам. Вновь кинулась к дверям. Глянула в зеркало, но в прихожей было темно. Потянулась, было, к выключателю, но рука бессильно опустилась. Еще один настойчивый звонок. Открыла. Руки слегка дрожали.

За дверью стояла высокая полная женщина. Через плечо — сумка.

— Ада Станиславовна Новинская?

— Лопухина. Да.

— Вам заказное письмо. Распишитесь.

Она была в недоумении. Отродясь никаких писем не получала, равно как и поздравительных телеграмм, все ее родственники — в Москве. И вдруг — заказное!

— А от кого? — с опаской спросила Ада.

Женщина что-то буркнула, сунула ей письмо и направилась к лифту. Ада вошла в прихожую, машинально распечатала конверт, вынула из него что-то твердое. Кажется, это открытка. Она наконец-то включила свет. «Дорогая мама, приглашаю тебя…»

Стас? Но почему письмо? Почему заказное? Стас в своей мастерской, работает. Какой-то ночной клуб. Приглашаю. Постучаться к нему, спросить? Машинально взглянула на подпись. Монти. «Дорогая мама…». Что за чушь? Нет, не надо беспокоить Стаса. Тут другое. В волнении она прошла на кухню. Кто может так ее называть, кроме Стаса? Была какая-то история. Ада Станиславовна слегка напряглась. Как же давно это было! Сколько лет Монти? Двадцать четыре -двадцать пять. Она вздрогнула. Неужели это тот самый мальчик, которого они с подругами принесли в роддом? Она кинулась к телефону. Тетка была дома. Только что пришла с работы.

— Мария, со мной произошла странная история, — волнуясь, сказала Ада Станиславовна. И зачитала то, что было в открытке.

— Он ко мне приходил. Дважды, — тихо сказала тетя.

— Кто? Монти?

— Да. Его так зовут. Вернее, он себя так называет. Потому что он… стриптизер, — в голосе Марии Казимировны послышался ужас.

— Господи, ты же сказала, что отдала мальчика в хорошие руки!

— Ада, кто знал?

— И что мне теперь делать?

— Сама решай.

Ада думала недолго. Ей очень хотелось увидеть Монти. Мария Казимировна поняла паузу по-своему:

— У меня тоже есть приглашение:

— У тебя?

— Он хочет, чтобы я пришла. В конце концов, мальчик имеет право собрать на двадцатипятилетие всех своих родственников.

— Родственников? — откровенно удивилась Ада. До нее, наконец, дошло. Тетя до сих пор не знает правду! Об этой истории все давно уже забыли! Сказать ей?

— Я поеду, — раздался в трубе голос тети Марии. — Я чувствую себя виноватой.

— Хорошо. Я тебе перезвоню.

Ада решила подождать. Надо все хорошенько обдумать. Из этой истории можно извлечь какую-то пользу. Она ведь прекрасно знает, кто его мать. И женщина эта богата. Тете пока не надо ничего говорить.

— Ты хочешь, чтобы мы поехали вместе? -спросила та.

— Вместе? — А что? Может быть! — Тетя, я тебе завтра позвоню.

Ада положила трубку. Несколько минут она взволнованно ходила по квартире. Взад-вперед. Зашла в комнату, потом вернулась на кухню…

— Ада, кто там? — раздался из-за двери голос отца.

— Это я, папа.

— Мама, кто пришел? Не ко мне? — раздалось из-за другой двери.

— Нет. Это ко мне. Уже ушли.

И вновь тишина. Она приняла решение. Надо подумать прежде всего о себе. Деньги Рябова для нее потеряны, Стас женится на другой, не на Асе. Провели две недели в Турции, прилетели счастливые, окончательно помирившиеся. К своей невесте Стас относится трепетно, говорит, что она — девушка строгих правил. И что он ее уважает. Вроде бы они даже жили в разных номерах, когда отдыхали за границей. Трогательные отношения в такое-то смутное время, когда молодежь так распущена! Ада уже поняла: Стаса ей не переубедить. Сын наконец-то нашел сильную женщину, и та из него веревки вьет. Но есть Ная. В конце концов, есть Сажин. Ее размышления прервал звонок в дверь. Она опять вздрогнула. То никого, а то прямо проходной двор какой-то! Что, еще одно заказное письмо?

На пороге стоял бывший муж. Лицо у него было злое. Ада обратила внимание на то, что Лопухин абсолютно трезв. И раздражен до крайности. От самоуверенности не осталось и следа. Что с ним в последнее время происходит?

— Войти можно? — хмуро спросил тот.

— Что ж… Ада посторонилась.

Лопухин прошел на кухню, хлопнул дверцей холодильника, невольно поморщился и бросил:

— У тебя, как всегда, жрать нечего.

— Там есть суп, — по привычке возразила Ада.

— Собак корми своим супом.

— Папа ел.

— Одно и то же.

— Как ты смеешь говорить так о моем отце? — она слегка повысила голос. — Он уважаемый человек!

— В отличие от тебя.

— Неудачник.

— Шлюха.

— Тебя еще не выгнали с работы?

— Как поживает твой юный любовник? У меня есть подозрение, что он тебя бросил! — с торжеством сказал Лопухин. — Что-то я давненько его здесь не видел.

— Ты следишь за моим домом?!

— Приходится. За тобой надо присматривать. Я боюсь, как бы ты не отписала этому жиголо нашу квартиру. С тебя станется. Ты же шлюха.

— Нашу квартиру?!

— А, может, я хочу здесь жить? И прописаться, — нагло заявил бывший муж.

Ада оторопела.

— Ну, что стоишь? Давай хотя бы свой собачий корм!

— А не пошел бы ты вон?

Вместо того чтобы уйти, он нагло развалился на стуле. Вместо того чтобы выставить его за дверь, Ада поставила на плиту кастрюльку с супом. Сработал рефлекс. Они выпустили пар, разговор перешел в мирное русло.

— Что случилось? — поинтересовалась Ада, наливая ему суп. Лопухин набросился на еду с жадностью. Между двумя ложками супа спросил:

— С чего ты взяла, что что-то случилось?

— Во-первых, ты трезв. Во-вторых, пришел ко мне. Тебя бросила женщина?

— Меня-а?!

— Сколько лет я тебя знаю? Ты на мели. И не притворяйся.

— Ну, допустим. Временные трудности. Приходится экономить, — пожаловался он. — Обедать у бывшей жены.

— Ужинать.

— Я веду ночной образ жизни. Для меня это обед. Уж не знаю, придется ли позавтракать.

— Ага! У тебя проблемы с работой! — с торжеством сказала Ада. — Рябов тебя все-таки выгнал!

— С чего ты взяла? — бывший муж уткнулся в тарелку, и Ада поняла, что попала.

— Ты безработный!