— Может, он в чем-то сомневается.

— Тогда что он творит? — в горле снова застревает ком.

— Кто его знает, — бормочет Бриджет. — Я до сих пор не могу понять, почему ты не сойдешься с Локи. Ты бы тогда выбросила из головы Алекса.

Я закатываю глаза.

— Неправильно это, с какой стороны ни глянь. Во-первых, получится, что я использую Локи, чтобы забыть об Алексе, а во-вторых, будет очень скверно, если он переспит со мной и пойдет по девицам дальше.

— Ты думаешь, он такой?

— А ты нет?

Она молчит какое-то время.

— Не знаю. Не уверена.

— Да, ну вот, я не собираюсь рисковать ради самого двадцатичетырехлетнего гитариста-лоботряса.

Она смеется.

— Он не гитарист-лоботряс.

— Если он тебе так нравится, что ты сама с ним не сойдешься?

— Ладно, предположим, сойдусь, — отвечает она легкомысленно, и я ошарашенно смотрю на нее. Она усмехается, увидев мое выражение лица. — Я просто шучу. — Она тычет в меня пальцем и обвиняющим тоном заявляет: — Я знала, что он тебе нравится.

— Нет, — хмурюсь я. — Не настолько. Не в том смысле.

— Ну, как бы то ни было, ему нравишься ты, а не я, — подчеркивает она.

Я в очередной раз закатываю глаза.

— Ты правда так думаешь?

— Да. Очевидно! Но все же. Если он тебя не привлекает…

— Я такого не говорила.

— Да ладно?

— А кого он не привлекает?

— Сильный аргумент, — уступает она.

Со вздохом я поднимаюсь с кровати, вытягиваю руки над головой и громко зеваю.

— Пойду проверю, получится ли уснуть.

— Хорошо. Спокойной ночи, Бронте.

— Спокойной ночи, Бриджет.

Я выхожу за дверь, но она кричит вдогонку:

— Спокойной ночи, Мэри Энн!

Отзываюсь:

— Спокойной ночи, Билли Боб!

Я захожу в свою комнату.

— Спокойной ночи, Сьюзи Линн!

Я усмехаюсь.

— Спокойной ночи, Салли Джо!

— Спокойной ночи…

— Бриджет, заткнись! — обрываю я и хлопаю дверью в спальне.

Она разражается хохотом, и я следом за ней.

Незаметно наступает понедельник. Еду на работу и немного волнуюсь: неизвестно, как Алекс будет себя со мной вести.

Впервые с тех пор, как я увидела его на эскалаторе, наши пути пересекаются на станции Тотнем-Корт-роуд.

— Привет! — удивленно восклицает он, когда мы проходим через соседние турникеты.

— И тебе привет, — откликаюсь я, чувствуя, что заливаюсь краской. Наверное, я следом за ним ступила на эскалатор, не знаю. Я сегодня погружена в свой собственный маленький мир. Он поправляет сумку на плече, и мы идем к лестнице. Мне не хватает дыхания, и чувствую себя неловко. Я не знаю, что сказать, поэтому надеюсь, что он сам найдет слова.

— Ты говорила с Полли? — интересуется он.

— Нет. — Я поджимаю губы. — Не могу. Наверное, я плохой человек.

— Да что ты, нет, конечно.

Мы выходим из метро. На улице холодно и сыро. Я подбегаю к Сентр-Поинт и прячусь под выступом здания от дождя, который со злостью обрушивается на землю.

— Что случилось с летом? — ворчу я, и ко мне присоединяется Алекс, отбрасывая с лица сырые темные волосы. Сейчас только середина августа. Выуживаю из сумки свой легкий зонтик. С тех пор как я переехала в Англию, не могу обойтись без него буквально ни дня — точно как без проездного на метро.

— Хотя бы вчера было хорошо, — замечает он, когда мы направляемся в сторону Ковент-Гарден и наших офисов. Я держу над нами зонтик, но мы идем далековато друг от друга, так что правое плечо у него точно промокнет. — Я ездил в Сент-Олбанс и повидался с сестрой и ее мужем.

— Это Джо и Брайан?

— Да, — улыбается он, наклонив голову и глядя на меня. — У тебя потрясающая память.

Пожимаю плечами.

— Ну да, прямо-таки великолепная.

Он смеется, и у меня теплеет на душе. Мне нравится, когда у меня получается его развеселить.

— У тебя фотографическая память? — дразнит он.

— Увы. Обычно я помню только, что хочу ззз…

Он заканчивает предложение вместо меня.

— Забыть?

Я хочу отшутиться, но слова застревают в горле. Я просто киваю.

Да, кое-какие вещи я точно предпочла бы забыть раз и навсегда.

Когда я включаю компьютер, в электронной почте выскакивает знакомое имя. Кликаю на сообщение, которое прислала Лили, и взвизгиваю.

В воскресенье, 17 августа в 7.15 утра на свет появилась Элизабет Роуз Уайтинг, вес 3,3 кг. Она родилась на две недели раньше, и Бен надеется, что это хороший знак и что в будущем она не будет нас заставлять ждать (всю ночь), когда придет домой. Мамочка считает, что папочка явно размечтался… Я прихожу в себя после относительно легких родов — не думала, что так скажу! (Спасибо доктору Гаури и гипнотическим CD-дискам.) Прилагаю фотографии нашей прелестной крошки. Мы прямо купаемся в любви:-)

Я зажимаю рот рукой, разглядывая снимки крошечного красивого младенца. Такая милая малышка. Дождаться не могу, когда же ее увижу.

На мой стол приземляется последний выпуск Hebe. Поднимаю глаза и вижу перед собой Саймона.

— Спасибо, — благодарю я. Он задерживается рядом со мной и улыбается, увидев снимки малышки на моем мониторе.

— Кто это? — спрашивает он.

— У моей подруги Лили родилась дочка, — объясняю ему.

— Это та Лили, которая дала нам снимки Джозефа Страйка? — заинтересовывается Саймон.

— Да.

Он наклоняется и всматривается в фотографии.

— Ах. Милашка. А скажи Саре, чтобы она отправила ей от нас цветов. Тот выпуск со Страйком и его беременной невестой по-прежнему занимает самые высокие позиции за год в отношении продаж.

Да, а опережает его только выпуск с ним и новорожденным малышом.

— Ой, спасибо, так и сделаю.

Мило, правда? Я поднимаюсь и иду поговорить с Сарой, младшим редактором, и она с радостью выполняет поручение. В ней по-прежнему горит интерес, и она очень много работает, но мне любопытно, сколько она продержится у Саймона, прежде чем решит идти дальше — вперед и вверх.

…………….

На следующей неделе я узнаю, что Ники от нас уходит. Похоже, я единственный человек в офисе, который пребывает в глубоком шоке.