будто Эдуард мог это увидеть. По правде говоря, его бы не волновало, если бы он был рядом, и я могла смотреть на него в упор.

— Давайте сконцентрируемся на деле, ладно?

— Я говорю по делу, Анита, и ты это знаешь.

— Я не знаю, как, черт возьми, тебе это удалось, Эдуард.

— Нам повезло; они думают о создании собственного сверхъестественного подразделения, но они не хотят в точности копировать британский опыт. Их не совсем устраивало, как британцы повели себя в последний раз, когда им пришлось позвать их на помощь.

— Разве они не боролись за избавление от британского контроля долгое время?

— Ага, поэтому необходимость обращаться к британцам за помощью в последний раз, когда против них выступил сверхъестественный гражданин, не устраивала правительство или голоса избирателей.

— А, я слышу о приближении выборов, — откликнулась я.

— Дело не только в политиках, Анита. Ты должна больше знать об истории этой страны, чтобы понять, в каком они были отчаянии, раз обратились за помощью к ближайшим соседям.

— А почему они не попросили помощи у Интерпола? — спросила я.

— Сверхъестественный отряд Интерпола был занят чем-то другим и не мог прибыть так быстро, как британцы. Чтобы спасти жизни ирландцев, они позволили своим старинным завоевателям снова попасть в свою страну. Президент Ирландии и его партия из-за этого проиграли следующие выборы.

— Погоди. Это дополнительная информация к тому, что я читала. Там была смешанная группа из ликантропов, человеческого колдуна, пары ведьм и нескольких фейри — я имею в виду фей или что-то в этом роде.

— Важный совет по безопасности в Ирландии: не называй их фейри.

— Я знаю это, Эдуард, честное слово.

— Просто напоминаю. И скажи своим людям, чтобы и они тоже не забывали.

— А почему нельзя называть их фейри? — поинтересовался Натэниэл.

— В древнем мире фей это то же самое, что называть афроамериканца словом на букву «н», за исключением того, что у фей есть магия, чтобы наказать за оскорбление.

— Ух ты, правда, это такое оскорбление?

— Для некоторых старших фей в Старом Свете — да, — сказала я.

— А как тогда вместо этого их называть? — спросил он.

— Феи, благой народ, добрый народ; маленький народец вышло из употребления, но некоторые старожилы его еще используют.

— Еще есть вариант: тайный народ, — добавила я.

— Феи короче и чаще употребляется в полицейской среде в большинстве стран, — сказал Эдуард.

— Я знаю, что в Ирландии самая большая концентрация фей в мире, — сказала я.

— Но большинство из крошечного народа — хорошие граждане, или им просто хочется, чтобы их оставили в покое и дали заниматься тем, чем они занимаются последнюю тысячу лет.

— Чушь собачья, там все еще есть Невидимые феи, и они всегда имели склонность к плохим вещам.

— Они это так не воспринимают, Анита. Они считают себя нейтральными как сама природа.

— Ага, природа нейтральна, но снежная буря все равно тебя убьет, и есть несколько видов доброго народа, которым на самом деле нравится причинять боль людям.

— Но они этого не делают, потому что не хотят быть изгнанными, — сказал он.

— Я еще помню, как в колледже читала, к чему привело то, что некоторые европейские страны выслали малый народ. Мощной магией они были привязаны к земле. Ты убираешь часть народа, и земля может начать умирать.

— Это может все усложнить.

— Они не знали тогда, что это убьет землю, и они не понимали, что феи, которые лишились связи со своей землей, могут сильно разойтись, ну, или британцы не знали. Видимо, ирландское фейское население оказалось более диким и даже сильнее связанными с землей, чем в других частях Британских островов.

— Ты все это помнишь со времен колледжа?

— Я еще глянула в интернете, когда ты сказал, что есть вероятность поездки в Ирландию.

— Ты, готовая сесть за компьютер?

— Анита все лучше разбирается с техникой, — вставил Натэниэл.

— Эй, меня полностью покорил мой смартфон, а это маленький компьютер.

— Довольно честно, — хохотнул Эдуард.

— Я хотела освежить в памяти, что помню, после нашего первого разговора. Некоторые из ирландцев верят, что великий картофельный голод и британская оккупация лишила их не только художников и писателей, но и экстрасенсов и ведьм среди местных уроженцев, поэтому они рады принять любого, у кого есть дар, кроме разве что некромантов. Раньше, когда они освобождали писателей от подоходного налога, они делали то же самое со всеми, кто обладал очевидными психическими или магическими способностями.

— Вот это для меня новость.

— Это не относилось к тебе лично, а ни с кем, пожалуй, кроме меня, обладающим достаточным даром, чтобы озаботиться этим вопросом, ты не работал.

— Точно.

— Маршал Киркланд тоже поднимает мертвых, — напомнил Натэниэл.

— Мы с Ларри — двое из очень малого числа тех, кто может продемонстрировать свой дар.

— Я знаю, что твой дар помогает тебе выживать и быть лучше на работе. Как же другие выживают, не имея таких талантов? — спросил Натэниэл.

— Мы справляемся, — сухо сказал Эдуард.

— Я не имел в виду тебя. Ты ж Эдуард.

Я действительно поняла, что он имел в виду.

— Ты знаешь, что он прав; ты Эдуард, и это лучше любой магии.

— Я просто всегда представлял, что Эдуард просто достаточно крутой мужик, чтобы не нуждаться в магии, но что у всех остальных она есть.

— Не-а, — ответила я. — Есть я, Ларри, Дени-Люк Сент-Джон, Мэнни, пока не вышел на пенсию, парочка на Западном побережье, один — на Восточном, но у всех остальных нет парапсихических способностей.

— Похоже, должно быть наоборот, — сказал Натэниэл.

— Когда начинался бизнес, люди не доверяли экстрасенсам, — ответил Эдуард. — Это было слишком близко к тому, чтобы быть ведьмой, а большинство из старых охотников на вампиров охотились и на ведьм в том числе.

— У нас здесь, в Сент-Луисе, несколько лет назад слетел с нарезки целый ковен. На их ликвидацию ордера не было, но полиция все равно позвала меня для консультации.

— Когда сверхъестественные граждане сорвутся с цепи, кого ты позовешь? — перефразировал Эдуард [отсылка к главной теме из «Охотников за привидениями»].

— Нас.

— Нас, — подтвердил он.

— Так что ирландцы хотят, чтобы мы привезли еще сверхъестественного народа, чтобы посмотреть, захотят ли они интегрировать их в свой новый доморощенный отряд, так?

— Типа того, — ответил он. Позже я вспомню, как он это сказал, и что тогда я не подвергла это сомнению.

— Выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой, Эдуард. Это позволит нам обойти запрет на провоз оружия с нашими американскими значками. Они на самом деле собираются разрешить нам привезти не состоящую из полицейских группу, снаряженную на больших плохих вампиров?

— Так