Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сказочники часто бывают мудрыми и живут долго. Возможно, их погружение в слова и мысли дарит им дополнительные годы жизни.
Внезапно ладонь капитана накрыла ее руку. Мариетта повернула руку ладонью вверх, как цветок, ищущий солнце. Их пальцы переплелись.
– Вы уверены, что хотите вернуться в этот ваш мир? – прошептал капитан. – Мир, где вы должны сражаться, чтобы быть собой, не кажется мне подходящим для вас местом. После восстания я буду свободен. Что, если я отвезу вас куда-нибудь в другое место? Туда, где вы будете в безопасности.
Его ладонь была сильной и огрубевшей. Небольшие уколы стали оставили отметины, которые рассказывали историю солдата, ради короля орудовавшего саблей. Однако это не вся история целиком. Она сжала его пальцы.
– Тот сказочник, о котором вы говорили, был прав. Проведенное здесь время преобразило меня, но я не могу отказаться от того, чего желала всю жизнь. Я знаю, теперь у меня хватит сил, чтобы побороться за свою мечту. Я готова проложить свою собственную дорогу в будущее.
– Вы восхищаете меня своей силой, – сказал капитан, наклонил голову и большим пальцем провел по линиям, пересекающим ее ладонь. – Я опасался, что это место вас сломит.
Она задрожала от его прикосновений.
– Я не сильная, я эгоистичное создание, избалованное жизнью в привилегированных условиях и всеми удобствами, какие могла пожелать. Но, может быть, я сумею быть храброй. А когда я вернусь, потому что я непременно вернусь, все изменю.
– И вы смеете утверждать, что вы не сильная? Перемены требуют больше сил, чем думает большинство людей.
Начался снегопад.
– Ох… – Мариетта изумленно посмотрела вверх. – Это место – дьявольский оксюморон [24].
Капитан нахмурил брови:
– Что вы имеете в виду?
– Всякий раз, когда я думаю о том, как жаль, что выбрала тот путь, который привел меня сюда, как я презираю свое заключение, я вижу что-то такое, от чего у меня дух захватывает. – Она рассмеялась, подняла лицо навстречу снегу, высунула язык и стала ловить крохотные снежинки. Они таяли и взрывались, оставляя вкус сладкой ванили.
– Могу это понять, – сказал капитан после короткой паузы.
Мариетта улыбнулась ему, чувствуя, как снежинки с шелестом опускаются на ее волосы и обнаженные плечи.
– Когда мы в прошлый раз встречались у вас в кабинете, вы едва не сказали мне о чем-то, – сказала она, прилив смелости развязал ей язык. – С тех пор я часто гадала, о чем именно.
Он несколько мгновений пристально смотрел на нее. Протянул руку и снял с ее щеки снежинку.
– Пустяки. Нечто тривиальное, я уже и не помню. – Он протянул ей снежинку, края которой были четкими, как у кристалла. – Загадайте желание. В Эвервуде говорят, что, когда она растает, ваше желание исполнится.
Мариетта взяла ее, прикоснувшись пальцами к его руке. Другой он все еще держал ее вторую руку, сильными пальцами обхватив ее, окружив своим золотистым теплом. Она закрыла глаза…
– Я хочу…
– Если вы произнесете желание вслух, оно не сбудется, – прошептал капитан. Она слышала, что он улыбается.
Иногда ей казалось, что по ее жилам вместо крови текут желания и мечты. Но еще оставалось то, что было важнее ее мечтаний, и она загадала желание о здоровье и благополучии Пирлипаты и Деллары, что бы ни произошло. Открыв глаза, она сунула снежинку в бархатный карман.
– Фин отведет вас в ваши апартаменты. Предполагается, что в нем лежат новые туфли для танцев. – Капитан Легат кивнул на пакет рядом с Мариеттой. – Не позволяйте никому видеть, что в нем лежит, и, как только останетесь одна, спрячьте. Шпионы есть повсюду. – Он протянул руку и помог Мариетте встать. Она отняла пальцы и подняла сверток. Он был холодным, и ей снова захотелось ощутить теплое прикосновение капитана. Он подошел к двери, странно выглядевшей в пышном саду, под падающими снежными хлопьями. Когда его пальцы коснулись ручки, он заколебался. – Я не знаю, когда и как вы собираетесь уйти, и будет лучше, чтобы я не знал об этом, но обещайте мне быть осторожной.
– Всегда. – Мариетта пошла к двери, к нему. – И я вам несказанно признательна.
– Это было самое меньшее, что я мог сделать. – Он все еще медлил, каждое мгновение, пока дверь оставалась закрытой, принадлежало им. Еще одно мгновение, когда они могли делать вид, будто они всего лишь случайные знакомые, звезды, прикоснувшиеся друг к другу, пролетая в ночи.
Мариетта крепче прижала к себе сверток.
– Я буду присутствовать на Балу Великого Кондитера.
Лицо капитана смягчилось.
– Тогда у нас еще есть несколько дней. Однако я должен вам сказать, если вам предстоит выбрать день ухода из дворца: в звездах написано, что в ночь Бала Великого Кондитера случится нечто такое, что станет мощным… отвлекающим фактором.
– Я это учту, – тихо ответила Мариетта. – Спасибо, капитан.
Легат шагнул ближе, и она почувствовала, что столкновение их звезд воспламенит весь мир. Электрические разряды трещали между ними, и она удивилась, почему так долго это отрицала. Его глаза зачарованно смотрели на ее алые губы, ее глаза были прикованы к его глазам, его белая сорочка прижималась к ее красному бархату, ее лицо было поднято к его лицу. Зимний сад растаял, оставив их вдвоем в их собственном мире. Мариетта почувствовала, как ее притягивает к капитану, как она жаждет восхитительного мгновения, когда его губы встретятся с ее губами, и это вот-вот случится.
За дверью послышались голоса.
Легат отстранился и распахнул дверь.
Мариетта вздохнула вслед тому моменту, который уже почти настал.
В дверях появился Фин.
– А, вот и вы, капитан. Король немедленно требует вас к себе, чтобы обсудить срочное дело.
– Конечно, я сейчас же иду к нему. Фин, проводите танцовщицу обратно в ее покои. – распорядился Легат, когда они оба шли к лестнице.
А там их ожидали три Безликих стражника.
Глава 35
Безликие стражники повернулись как один и посмотрели на них, бесстрастные маски и застывшие фигуры. Они всегда вызывали у Мариетты трепет.
– Что это такое? – Один из мастеров смотрел на пакет. Безликие стражники повернули головы и уставились на нее, их движения были какими-то деревянными, лишенными гибкости.
– Там ее туфли для танцев, – протянул Легат скучающим тоном. – Простите меня, я не знал, что вас интересует дамская обувь. – Его лишенное выражения лицо тоже превратилось в маску, он опять исполнял роль капитана.
Мариетта взглянула на него. Это был не он: в его глазах не сиял свет, в улыбке не было глубины и нежности, не было полных чувства слов, которые стали ей так дороги. Точно так же она не была