– А чего такого? Он же был адресован тебе.

– Думаешь, Фия не знает? Знает, конечно, – она все обо мне знает!

– А вот и не все! Как насчет условной судимости, а? И про нас тоже не знает – во всяком случае, надеюсь…

Он засмеялся, искренне забавляясь ситуацией. Ничего святого, настоящий моральный урод. А самое страшное – ничего личного. Ни единого пенни от продажи дома, ни единой секунды, проведенной с Фией.

На моем месте мог быть кто угодно.

«Рассказ Фии» > 02:38:27

Наступил Новый год, а с ним и новый этап отношений с Тоби: он пригласил меня в Уинчестер на пару дней. Не стану использовать словосочетание «романтический отдых», не сейчас. Конечно, всем уже ясно, что я плохо разбираюсь в людях… Я просто скажу, что решение далось мне нелегко. Я и вправду колебалась: одно дело – наши привычные субботние вечера, другое – двое суток вдали от дома. Я даже обратилась за советом к Полли – видимо, подсознательно надеялась, что та меня отговорит.

– Поезжай, – сказала она. – А что такого?

– Раньше ты по-другому считала…

– На твоем месте я бы воспользовалась случаем.

– В смысле?

– Докопалась бы до правды. Загляни в кошелек, проверь телефон…

– Зачем?

– Чтобы найти фотки его жены!

– Может, мне еще и «жучок» ему прицепить?

– А что ты теряешь? Если выяснится, что он не женат – отлично. Если женат, то есть живет с женой как обычно, без этих ваших хипповых «гнезд», – что ж, лучше об этом узнать.

– Может, тебе вместо меня поехать? – засмеялась я.

Позже она мне об этом напомнила:

– Брам никогда не смог бы провернуть такую операцию, если бы ты жила в доме постоянно. Он использовал вашу схему против тебя.

– Все мы крепки задним умом.

Влюбилась ли я в Тоби? Нет, вряд ли. Ну, не знаю… Может, чуть-чуть, во время той поездки. Хотя какая разница? О нем я вообще старалась не думать.

Что касается работы, все вышло как нельзя лучше: презентацию, которую я делала с Кларой, собирались отправить дизайнерам, что давало мне заслуженный перерыв.

– Надо найти того, кто останется с мальчиками, – сказала я Тоби, – иначе я не смогу поехать.

– Пусть твой бывший посидит. Он больше не высказывает неодобрения по поводу нас?

– Можно и так сказать.

Если бы Брам не смог, я бы попросила бабушек или соседей, однако он с готовностью согласился. На всякий случай я подключила Элисон.

– Кстати, как у вас все прошло на Рождество? – спросила она, когда я забежала на чашечку кофе. – Я имею в виду – с Брамом?

– Хорошо. Честно говоря, настолько хорошо, что я до сих пор пытаюсь забыть.

– А-а… Но все остается по-прежнему?

Я умолкла, разглядывая полированную столешницу, винтажные розы в широкой вазе, которую я выбрала из нашей линейки переработанной керамики пару лет назад.

Элисон сокрушенно вздохнула, поправляя блондинистые волосы с мелированными, как у меня, прядями, призванными скрыть седину.

– Не то чтобы я надеялась, просто… Когда вы вместе заявились к Кирсти после рождественского концерта…

– Да, я понимаю, совсем как в старые добрые времена. – Я подняла голову. – Нет, все остается по-прежнему. Слишком поздно.

Мы снова помолчали, как будто отдавая дань памяти.

Говорят, трудно поймать момент, когда ты влюбляешься. Знаете, а ведь и обратное тоже справедливо. И хотя любовь уходит, это не дает тебе права отрицать, что она была.

У меня много недостатков, и все же я не склонна переписывать историю.

Брам, выдержки из файла Word

Я получил письмо от риелтора: покупатели подписали контракт и внесли десятипроцентный аванс на сумму двести тысяч фунтов (благодаря таблеткам я представил ее в виде покедолларов). Заключение сделки назначили на пятницу, тринадцатое января (слишком поздно, чтобы отметить несчастливую дату), деньги – за вычетом ипотеки, гонорара агенту и прочих расходов – должны были поступить на счет к 13:00. Оставалось около 1,6 миллиона.

В субботу, седьмого, Рав встретился в доме с Воэнами для последней проверки сетей и коммуникаций. Я решил не присутствовать и повез мальчиков после бассейна есть пиццу.

Это все происходит не со мной – такова была моя новая мантра.

* * *

На следующий день, мое последнее воскресное утро в доме, мы возвращались с велосипедной прогулки в парке. У калитки к нам подошла Софи Риз.

– Как дела? – спросил я.

– Все хорошо, только вчера я чуть не вызвала полицию!

Какого хрена?!..

– Зачем?

– У вашего окна стояли какие-то люди, а я-то знаю, что вас не было дома! Выглядели невинно; с другой стороны, в наше время воры стали гораздо изощреннее. Приходят с инструментами, косят под водопроводчиков, притворяются, будто измеряют окна для занавесок, всякое такое…

Я улыбнулся.

– Должно быть Рав, мой декоратор. На следующей неделе он приступает к работе, так что его команда тоже будет мелькать. Они прикидывали масштаб, составляли примерную смету…

– А, тогда понятно. Ну и слава богу, что я не позвонила. Говорят, лучше быть на чеку, хотя порой можно и перестараться… Он очень хорошо одет для декоратора, – добавила Софи.

– Да, есть такое. – Десятилетия работы продажником научили меня тому, что самый действенный способ уйти от допроса – согласиться. – Он скорее креативный директор, сам руки не пачкает. Кстати, это сюрприз для Фии, так что будь другом…

Софи округлила глаза, как делают женщины в таких случаях.

– Да-да, конечно! Я ее уже сто лет не видела. Знаешь, как это бывает…

– И не говори, у всех столько дел, – кивнул я.

* * *

Оставалось лишь забронировать место на складе, оплатить услуги грузчиков и упаковать наши вещи так, чтобы об этом не знал никто – ни члены моей семьи, ни коллеги.

Хотя я изо всех сил старался не привлекать внимания, Нил услышал часть разговора и навис над моим столом, дожидаясь завершения.

– Ты что, переезжаешь?

– Да нет, матери помогаю. Она хочет перевезти кое-какие вещи на хранение.

А вдруг полиция станет его расспрашивать и выяснит, что это неправда? Впрочем, неважно. Он скажет им ровно то, что услышал от меня; к тому времени я буду уже далеко.

– Проще выбросить, – сказал Нил. – Знаю, звучит грубо, но, по статистике, большинство никогда не забирает вещи обратно. Странно, что она не отдала их на благотворительность, такая набожная женщина…