Даша вернулась в гостиницу, выпила обезбол, наклеила пластыри вдоль позвоночника, расстелила коврик и легла на пол. Открыла ноутбук, наспех набрала отчет для Видича, отправила, пару минут просто смотрела в экран, открыла видео SMB и смотрела, как Настя прыгает между пролетами на заброшке.

На экране блокировки висело несколько новых сообщений от Матвея, Даша смахнула их. Телефон издал новый звук: иконка с грустным Колином Фарреллом на фоне Брюгге — письмо от Кристины. Даша вскинула бровь и тихо выругалась: письмо отправлено с обыкновенной почты, ну кто так делает-то, а? Талдычишь им про безопасность, а потом такие детские ошибки? Ладно, что там у тебя?

Открыла письмо:

«Привет,

Слушай, кажется, я нашла его. Твоего святого с молотком. Когда ты мне про него рассказала, я сразу подумала, что могла где-то слышать о нем. У меня есть приятель, он докторскую писал по христианским апокрифам. Я у него спросила, и он прислал мне тут. Почитай».

К сообщению был приложен pdf-файл, сканы какой-то старой книги. Слева на странице сирийский текст, справа несколько переводов: на современные французский, английский и русский. Сам текст апокрифа предварялся кратким объяснением:

«Базовым текстом для перевода, оригинал которого дошел до нас только на сирийском языке (древнееврейский подлинник утрачен), послужил французский перевод: Livre de Samaël. Introd., trad. et comment. Par P. Bogaert. Part. I–II. Paris 1969, с учетом английского перевода: R. H. Charles. The Apocrypha and Pseudepigrapha of the Old Testament in English (Oxford: Oxford University Press, 1913). Деление на части есть только во французском тексте. Деление на главы и стихи в английской и французской версиях совпадают. Перевод выполнен иноком ИПХ Илларионом (Самарским)».

1:1 Был человек в земле Уц, имя его Самаэль; и был этот человек хороший в своем деле — ковал железо для пастухов и пахарей и был тем известен в каждом дворе.

1:2 И была у него семья: жена и дочь.

1:3 Имения у него было: кузня, конюшня и хороший дом.

Даша читала стихи, снабженные рисунками в стиле православных фресок. На первой фреске Самаэль стоял в кузне и заносил молоток над наковальней.

По легенде, мимо дома Самаэля проходило войско и солдаты потребовали починить им доспехи и выковать новые мечи. Самаэль выполнил работу, а через пару дней узнал, что солдаты, которым он помог, сожгли соседнюю деревню.

1:14 И вот, приходит вестник к Самаэлю и говорит:

1:15 то войско, что прошло мимо тебя, не пощадило соседей. Дома преданы огню, а дочь твою поразили острием меча; и спасся только я один, и принес тебе весть о смерти ее.

Даша смотрит на фреску: на ней Самаэль слушает вестника, лицо его темное, мрачное, глаза огромные, в них ужас. На заднем плане полыхает огонь, и в огне римский солдат заносит меч над головой девочки.

1:18 После того открыл Самаэль уста свои и проклял день свой, и дом свой, и дело свое. И направил стопы свои в храм, призвать к ответу ложных богов своих.

1:19 И тишина была ему ответом.

1:20 И бросил он камень в ложного идола и покинул храм.

1:21 И скитался по землям, и не вернулся в дом свой к жене своей.

Даша листала дальше: Самаэль оставил кузницу и скитался «великое множество лет», пока не встретил на дороге монаха. Монах привел его в монастырь, где Самаэль принял постриг и обратился в христианство. Годы шли, он обрел себя в служении, стал пастухом. Но память о дочери всюду следовала за ним, он видел ее черты в лицах других детей и постоянно находил свой молоток — под кроватью в келье, в ведре для воды, на столе в трапезной. Образ дочери и орудие прошлой жизни преследовали его. Самаэль выбрасывал молоток в море, топил в колодце, сжигал в печи, но ничего не помогало. Тот самый молоток, которым он вбивал заклепки в доспехи римских солдат, всегда возвращался. Самаэль молился и призывал Иегову к ответу:

3:14 И послал Господь ему с неба голос свой: ты ведешь праведную жизнь, молвил Он, и вера твоя сильна, но жена твоя и братья твои до сих пор ходят к ложному богу и тревожат мертвых.

На следующей фреске монах Самаэль шагал к горизонту с небольшим узелком на плече.

4:1 И вернулся он в дом свой и увидел праздник, семейный ужин.

На фреске «Возвращение Самаэля» был длинный стол, за которым, совсем как на «Тайной вечере», сидели с десяток колоритных персонажей и праздновали. В маленьком окошке на заднем плане виднелось лицо Самаэля, он заглядывал внутрь.

4:3 Среди гостей Самаэль заметил ее, свою дочь. Прошло уже много лет со дня ее смерти, но она сидела там, совсем не выросла, еще ребенок.

Даша пригляделась, среди гостей по левую руку от матери действительно сидел ребенок. Девочка отличалась от остальных, она была бледная и худая, щеки впалые.

4:4 И Самаэль распахнул дверь и ступил на порог, и братья, и друзья обступили его, и пригласили за стол, и выпили за него.

На следующей фреске Самаэль сидит за столом вместе со всеми, гости держат в руках чаши с вином, а Самаэль неотрывно смотрит на дочь.

4:5 Наконец-то ты вернулся. Мы так тебя ждали, и теперь семья снова в сборе, мы можем жить как раньше, прошлое больше не властно над нами.

4:6 И сказала жена, что вестником, сообщившим о смерти их дочери, был демон Азазил. И что целью