«Аларих такого точно не ждёт…» — с удовлетворением и злорадством подумал Эйрих.

Обычные войска остготов, сражающиеся по соседству с легионами лимитанов, уверенно держали визиготский натиск, но и только. Никаких успехов по флангам Эйрих не видел, но это только пока…

Эквиты расправились с большей частью вражеских всадников, потеряв при этом, прикидочно, до четверти собственной численности. Но это не особо важно, ведь важнее то, что остатки вражеской конницы обращены в бегство и их никто не преследует, потому что эквитам необходимо вернуться на исходную, за новыми контосами.

Как бы Эйрих ни крутил и не поворачивал пики, но вторым контосом всадника не оснастить. Пожалуй, это был единственный недостаток изобретения Эйриха, потому что эквиты буквально после первого удара превращаются из ударной конницы в просто тяжёлую. Поделать с этим ничего нельзя, поэтому Эйрих принял волевое решение пожертвовать получаемой эквитами тактической инициативой и возвращать их на исходную.

Громкие звуки битвы были дополнены кашлем вражеских и союзных воинов, которые подверглись действию дыма. Ветер изменился неблагоприятно и почти полностью окутал вражеские боевые порядки дымом, с частичным воздействием на передние ряды легионеров.

Это неприятность, но неприятность вынужденная, ведь преимуществ дым даёт гораздо больше, чем уязвимостей. Одно то, что Аларих сейчас не видит свои самые важные войска, а эти войска не видят его, уже можно считать неоспоримым бонусом…

«Осадные мастера» продолжали обстрел поля крупными дымовыми горшками, перекрывая врагу обзор даже на его ординарные подразделения. Скоро всё поле будет сокрыто от глаз Алариха и его командования.

«Мне прямо не терпится использовать эти машины в осаде городов…» — подумал Эйрих о неизбежном будущем. — «Так можно доставить дым к любой стене, к любой башне…»

Тут на горизонте появились римские корабли.

— Наконец-то!!! — радостно выкрикнул первый консул, с азартом следящий за ходом битвы.

— Ой-ой-ой… — произнёс кто-то из тысячников резерва. — Эйрих, посмотри на другую сторону реки!

А там, прямо навстречу союзным кораблям, мчались такие же дромоны, но снабжённые визиготскими флагами.

— Сука! — выкрикнул Эйрих. — Но как они поняли⁈

Примечания:

1 — Хуйхуйпао — ты, уважаемый читатель, не подумай, что я тут изыскиваю изощрённые способы матернуться прямо в тексте, это не так, я серьёзно. Уверяю тебя, что мы имеем дело с оригинальным, исконно-посконным, китайским названием осадного орудия, заимствованного монголами в городах Средней Азии. На самом деле, это классический требушет, который сильно потом появился в Европе. Я допускаю, что европейцы и сами могли догадаться присобачить к существующему у них с VI века мангонелю (хай-тек девайс, где в качестве метательной силы используются тросы и десятки, а то и сотни мускулистых мужиков в фооормеее) противовес, но что-то мне подсказывает, что они были склонны спереть уже готовое решение у византийцев, которые чем-то таким активно пользовались. И, к слову, арабы могли спереть идею у тех же византийцев, просто чуть раньше, чем это сделали европейцы. Ах, да, исторические хроники подтверждают, что китайцы противовесных артиллерийских систем не знали, у них техника двигалась в сторону орудий лучного типа, но есть свидетельство, что армия Чингисхана, когда натыкалась на особо твёрдые китайские города, заморачивалась с доставкой противовесных орудий аж из Средней Азии, где они были хорошо известны. И дополнительный факт до кучи: арабское слово «манджаник» может быть калькой с греческого слова «мангонель».

А вот так выглядел, в представлении средневекового иллюстратора, этот хай-тек девайс на вооружении армии монголов:

2 — О результатах обстрелов из манджаников — нет, не были бы. Когда речь идёт о торсионных или противовесных орудиях, с их паршивой настильностью и низкой скоростью полёта снарядов, прицельная стрельба имеет неслабое влияние элемента личной удачи. И мастерство изготовления влияет лишь на долговечность орудия, а никак не на его точность. Но вообще, тебе, уважаемый читатель, следует понимать, что Эйрих привнёс в современное военное дело маст-хэв девайс, способный разбивать стены с недостижимой для лучников дистанции — такое если и было в те времена, то в лухури-исполнении, то есть далеко не для каждой армии. Это концептуально новая эпоха в осадной науке, потому что в V веке н. э. разрушение стены — это кропотливый и долгий процесс, требующий скрупулёзной подготовки и организации, а не просто подкатил на триста метров требушет и давай шмалять из зоны недосягаемости вражеских лучников… Известно, что конкретно у Чингисхана были орудия, способные метать камни весом в 70 килограмм на приличные дистанции — это уже стенобитная тема в стиле Позднего Средневековья Европы, уверяю тебя. И делать их на порядки проще, чем торсионные орудия. Потому мангонели, со звенящим пошлым свистом, и заменили торсионные онагры в VI веке н. э., то есть где-то через сотню-полторы лет после времени действия романа.

Глава двадцать вторая. Битва народов. Часть вторая

/26 сентября 409 года нашей эры, Восточная Римская империя, диоцез Фракия, окрестности г. Адрианополя/

— Похоже, что Аларих куда умнее, чем мне казался, — констатировал Эйрих, справившийся с потрясением.

Но затем он посмотрел на ставку противника и увидел, что рейкс носится из стороны в сторону и яростно орёт на окружающих воинов. Эйрих почти что ощущал волну гнева, исходящую от визиготского рейкса. Похоже, для него тоже было сюрпризом появление вражеских кораблей.

— Сигнальщик, передай кораблям приказ, чтобы атаковали вражеские корабли! — велел Эйрих.

— Но как⁈ — ошарашенно вопросил сигнальщик.

А это был вопрос из вопросов. У них в плане не было присутствия вражеских кораблей, потому что такого финта от Алариха никто не ожидал. И сигнала атаковать вражеские корабли они не разучивали, из-за чего сейчас возникла неловкая ситуация.

— Сигнализируй «Корабль», затем «В атаку», а затем ещё раз «Корабль», — сообразил Эйрих. — Должны понять.

Сигнальщик неуверенно кивнул, после чего приложил рог к губам и прогудел команду «Смотри на меня!» Далее он просигнализировал флагами указанную последовательность и все начали ждать ответа от кораблей.

Ответ не поступал несколько минут, после чего головной корабль сигнализировал флагами о принятии приказа, после чего интенсивно заработал вёслами и загудел рогом, отдавая команду подчинённым кораблям.

Визиготские корабли тоже получили указание из ставки и так же пошли в атаку.

В морских сражениях Эйрих совершенно не разбирался, опыт прошлой жизни загадочно молчал об этой сфере военной деятельности, поэтому была надежда только на то, что наёмные капитаны справятся с атакой вражеских судов, а ещё на то, что у визиготов компетенция морских сражений, примерно, на том же уровне.

Эйрих быстро перевёл всё своё внимание на поле боя, где всё зависло в шатком равновесии, где ни одна из сторон не может взять решительный вес. Всё потому, что легионы Аларих блокировал самыми лучшими своими дружинниками, так как небезосновательно полагал, что от легионов и будет исходить основная беда, а с обычными воинами сражались обычные воины — примерно равный уровень боевой выучки, но визиготов больше.

Сильно помогало то, что на левом фланге остготов была естественная преграда в виде реки, не позволяющей полноценно реализовать численный перевес хотя бы там, а на правом фланге слишком глубоко заходить не позволяли ожидающие команды эквиты, вернувшиеся с пополнения контосов.

— Команду эквитам — две алы на удар в тыл противнику, — распорядился Эйрих. — Остальные — на прикрытии.

— Слушаюсь, — ответил сигнальщик и задул в рог.

Ответственный за приём сигналов воин поднял белый флажок и принял последовательность приказов, после чего сигнализировал о принятии в исполнение.

В прошлой жизни у Эйриха была примерно такая же система, но рог он использовал лишь изредка, потому что рядом с тысячником и сотником всегда стоял человек, ответственный за приём команд — он систематически поглядывал на сигнальщиков хана, чтобы ничего не пропустить. Здесь Эйрих хотел воссоздать точно такую же систему, но Лузий Русс предложил совместить звуковые сигналы с визуальными, что будет даже надёжнее, так как уши есть у всех, а ответственный за приём сигналов воин не будет отвлекаться на проверку положения флагов в командной ставке. Да и сигналы в войске Эйриха стали гораздо сложнее, потому что тут он очень рано понял значение высокой организации войск и предпочёл полноценно контролировать свои войска, внося правки в действия подразделений в соответствии с изменением ситуации на поле боя.

Эквиты, главная ударная сила остготского легиона, начали заходить