И он повел избранницу на сцену.

Я его сразу вспомнила.

Не каждый день мне открыто хамят. Если Тот, Кто Все Знает, что-то замыслил, мы становимся перышками, невесомыми куклами в его мудрых руках. В третий раз.

Он столкнул нас наверняка, даже не так – Он подтолкнул меня.

Это был тот самый наглец, отказавший мне в стакане воды. Когда он возник передо мной, на нем оставались короткие блестящие трусики и черная полумаска, которая не скрывала черт лица, скорее – выгодно подчеркивала линию губ. В каком-то музее я видела картину – греческий бог сладострастия Пан веселится с лесными нимфами. У стриптизера в маске были губы греческого божества. Но благодаря гриве его не спутаешь ни с кем.

В этот миг надрывно запел Бутусов.

«Доктор моего тела…»

К тому моменту мы простояли со стаканами в руках минут двадцать. Пробивной силы Киры хватило на то, чтобы просочиться сюда, но раздобыть места не смог бы и паралитик на коляске. Тетки висели на лампах, взбирались друг другу на колени, это было привычно и скучно. Непривычно и ошеломительно оказалось другое…

Я сразу поняла, что это – настоящее.

Настоящее качество, ядерный взрыв энергии, выжимка мужской первобытной силы. В Штатах – многое иначе. Там либо голливудский размах, отточенные технологии иллюзий, чудеса пиротехники, и парни – как заведенные куклы. Умелые, баснословно соблазнительные, но кукольные персонажи. Там же я встречала иную крайность – похабщина на уровне гениталий, жесткий обмен «деньги – порно – деньги», что тоже здорово и тоже заводит публику…

Но в России… я не ожидала, что меня так засосет. Мрачные события последнего месяца выдуло из головы, я поплыла, как рыбка в просторном сияющем аквариуме, окруженная пузырьками шампанского. Он смотрел сквозь прорезь маски, смотрел, как мужчина, готовый тут же меня раздеть и подхватить на руки. Он не играл свою роль, он купался в ней и звал за собой в жутковато-сладкую глубину. Прочих парней я тоже отметила, они выступали слаженно, но без механической синхронности, исполняя на сцене своего рода меланж-арт. Каждый писал свою часть упоительного мужского спектакля, каждый разворачивал свою дикую фантазию…

Я узнала его и сразу захотела отомстить. Нет, не кинуть в лицо салатом, не пошутить как-то обидно, типа, вот, от вазы с фруктами подняли тебя до уровня шоколадной статуи, нет. Я решила, что мстить ему буду на его же игровом поле, я стану той, кого он ищет для экзекуции.

А он искал, он тек струящимся масляным айсбергом между столиками, а женщины застывали, вдыхая шлейф его варварского сладострастия.

Он издевался над залом, но тетки ему прощали.

«Доктор моего тела…»

– Кто он такой? – мне пришлось перекрикивать Бутусова.

– Потрясающий парень, да? – закатила глазки Кира. – У него кличка Кентавр. А вообще, других таких нет, это единственный клевый стриптиз-театр в Москве.

– Говорят, ему каждую ночь присылают по дюжине трусиков с номерами телефонов, – подхихикнула Леся.

Кентавр?…

Улыбка коварного соблазнителя Пана, но фигура… о, нет, фигура принадлежала какому-то олимпийцу, если они существовали! Когда танцор ненадолго отвернулся, грациозно присел на одно колено, чтобы поцеловать колено очередной претендентки, мне до одури захотелось ощутить под ладонями его накачанную трапецию…

Вампиризм чистой воды. Я мечтала отомстить, и я мечтала выздороветь. Он мог меня вылечить своим счастьем.

– Черта-с-два! – сказала я себе, ему и всем присутствующим одновременно. – Раз пошла такая пьянка, никуда ты от меня не денешься.

Едва я произнесла заклинание, как вокруг образовалась гулкая пустота. Воздух все так же вздрагивал от наркотического русского рока, но греческий бог замедлился, преобразился.

И двинулся прямо ко мне. Точно сквозь резиновую преграду.

– Ой, Настенька-а… – пропела Леська, ловя в воздухе мой стаканчик. Льдинки звякнули, попав в невесомость.

– Давай, я тебе сейчас устрою шоу, – прошептала я. – Ну, давай же, струсил?

Он меня не вспомнил. Наверняка сотню раз солировал в роли глупой вазы и раздел под софитами сотню пьяных девочек. Но я не собиралась сдаваться!

«Я тебе покажу, как со мной обращаться!»

В одну секунду мой спутник преобразился. Только что меня сопровождал учтивый кавалер, и вдруг я увидела Кентавра. Вены на мощных бицепсах, которые так зверски захотелось потрогать губами. Вакхический оскал где-то наверху, грудь завоевателя. Откуда-то возник черный плащ с широким кольцом на шее.

«Ты светишься бронзой, раздетое лето…»

Это круто, никогда не подозревала, что мрачные русские рокеры могут так вплетаться в интим.

Выяснилось, что по сценарию он должен меня привязать, приковать или что-то вроде того. Понарошку, конечно, без экстрима. Я быстро поймала ориентир, музыку я ловлю с первых тактов. Он отодвигался, я ступала вперед, насколько хватало шелковых платков, обвивших мои кисти. Он обнимал за талию, за бедра, картинно размахивал то ли посохом, то ли кинжалом, а я мечтала, чтобы обнял по-настоящему. Чтобы схватил за задницу, дьявол его побери! Но его хитрые руки все время замирали в сантиметре от меня…

Хотя карманник из Кентавра получился бы превосходный, от боа он меня избавил с такой легкостью, что даже не заметила. Все время, пока стенал «Нау», я смотрела в его глаза, купалась, ныряла и замирала. Кажется, вокруг орали и хлопали, настоящий взрыв случился, когда Кентавр расстегнул кольцо на шее. Но он не скинул плащ, спросил меня одними глазами, и я ответила «да», так же, не меняя мимики. Мы поняли друг друга моментально, он что-то сделал, и теперь плащ скрывал нас обоих… а потом снаружи случился второй взрыв, втрое сильнее первого, когда он в прорези показал всем мой голый бок и грудь… потому что я уже осталась без блузки и без лифчика, полное безумие, полное безумие…

Мы сделали это. Сделали сообща, как одна команда. Мне показалось, что время крутанулось вспять, я снова раскланивалась под голубым шатром шапито. Нескончаемый гвалт, поднятые большие пальцы, зависть и восторг!

Он разбудил меня. Даже не так. Словно заменил батарейки, словно включил в сеть. И стало светлее. Я увидела, что жизнь продолжается!

Доктор моего тела.

– Как вас зовут? – Он спросил одними губами, возвращая жертву на место.

– Настя.

– На-стя… – Он растянул гласные. Его словно бы огорчило, что слово слишком короткое, что так мало времени с ним играться…

Он отнес меня к столику, который как-то сумела оккупировать Кира. Девчонки застыли с вытаращенными глазами.

– Вы… потрясающая девушка.

Меня охватило дурацкое ликование. Не от пустого комплимента, такие слова любая женщина слышит тысячи раз. Он не мог оторваться, вот в чем дело. Кентавру давно полагалось отстраниться, бросить меня и исчезнуть в прериях, тем более что на сцене его коллеги раскручивали следующий номер.