Гости одобрили гордое имя.

Будущий год обещал быть интересным и насыщенным, особенно для подшефных бизнесменов — яхты такого класса стоят от полумиллиона долларов и выше. Судя по настроению собравшихся, из барыг предполагалось создать нечто вроде конструкторского бюро, да еще и с самофинансированием.

* * *

— ...Не знаю, не знаю, Дмитрий Семенович, может, на стационар придется лечь, поподробнее провериться, — нарочито задумчиво тянул следователь.

— Да-а? — язвительно спросил Огнев. Они сидели в вестибюле перед кабинетом профессора, председателя комиссии. Кабинет был заперт. — И что так?

— Ну, это врачи скажут. Я же не могу дать квалифицированное заключение.

— Про мое письменное согласие не забыли? А если я его не дам?

— Кто вам про согласие сказал? — нервно пробубнил Султанов.

— Ну-у, не придуривайтесь, Иса Мухтарович, это вам не идет. Я УПК назубок знаю. Сейчас, вон, психов не могут в больничку пристроить, а вы обо мне рассуждаете. У вас-то самого справка есть, что вы нормальный?

— Мы каждые три года комиссию проходим, это в органах милиции обязательно...

— Интересно было бы посмотреть на эту вашу «комиссию», — ядовито заявил Огнев. — это ж тогда столько идиотов у вас работает? Небось все по блату делаете, начальник РУВД приезжает, хлоп списочек на стол, его не глядя и подписывают...

— Я в Высшей школе милиции проходил. На работе еще не пришлось... А комиссия у нас нормальная, зря вы так, мы же с оружием дело имеем.

— То-то и оно. Меня это больше всего беспокоит. У вас в органах, вы уж извините за прямоту, — серьезно сказал Огнев. Султанов кивнул, — как «пушку» выдадут, так человек превращается в какой-то придаток карающей машины. Люди-то в вас видят не стражей порядка, а неизвестно что — начиная от тупых погромщиков с автоматами и кончая взяточниками. Поэтому нормальных людей среди вас почти нет, я на собственном примере убедился.

— Мы защищаем общество от разгула преступности, — с пафосом выдохнул Султанов.

— Да ни от кого вы никого не защищаете! Опять иллюзии. С серьезными преступниками вы не связываетесь, а мелочь, если может откупиться, отпускаете.

— По-вашему, бандиты лучше?

— Они хоть обычных людей не трогают. Разбираются себе в своей среде, глушат друг друга, бабки зарабатывают — а мне какое дело? Я человек среднего достатка, мои дорожки с ними не пересекаются, в бизнес я не лезу, мне только уличные грабители да квартирные воры опасны. Но от них народ сам защищается, на милицию надежды нет. Ваши же патрули, вместо того чтобы службу нести, по коммерческим киоскам бегают, дань собирают да лиц «кавказской», никому не ведомой, национальности проверяют... Тоже приварок к зарплате. И людей по пути цепляют. Бандиты хоть по правилам играют, а вы — нет.

— Не все такие! — Султанов расправил узкие плечи.

— Не все, — согласился Огнев. — Вы себя имеете в виду? Ну и что вы один, даже если предположить, что вы честный, сделаете? Я по собственному делу вижу, что ничего. Не дадут... А если из общей обоймы выпадать будете, сожрут сразу. Так что не рассчитывайте, Иса Мухтарович, на уважение со стороны народа. К несчастью, у вас два пути только — или ментом стать обыкновенным, брать взятки, пить водку, делишки расследовать, как начальство прикажет, или уходить, пока на вас чего не повесили. Грустно...

— Не все так мрачно, как вы говорите... Вы просто изнутри не видите, а уже выводы свои делаете...

— Для того чтобы сделать выводы, не обязательно быть в системе. Существует аналоговый подход.

— Вы мне очень часто об этом говорите, вот и врачам сказали. А я, например, сомневаюсь в том, что ваши слова о каком-то подходе и аналоговом мышлении соответствуют действительности.

— Не мышлении, а моделировании. Это элементарно, достаточно в книжки поглядеть. Так что зря вы сомневаетесь... Хотя нет, сомневаться — ваша профессия. Но и у меня сомнения рождаются. Я как ответы из вашей прокуратуры почитаю, так оторопь берет... Сижу гадаю — а не с клиентами ли дурдома я в переписке состою? Заявление по одному вопросу подаю, а ответ — совсем про другое... Видать, прокурорских совсем в смысле психической адекватности слабо проверяют.

— Вы о своей адекватности лучше подумайте, — с усмешкой произнес Султанов.

— Ах, вы об этом? — улыбнулся Огнев. — Вы обо мне не волнуйтесь, лучше придумайте, как после всего этого опять на мои заявления отвечать будете. Со мной у вас выбора нет, все равно достану...

В дверях появилась монументальная фигура Ортопеда.

Миша огляделся и узрел Огнева.

— Димон! — радостно заорал он с порога. — Ты чо здесь опять делаешь? Курить идешь? Пошли, я тебя с пацанами познакомлю!

Султанов откинулся на спинку скамейки и закрыл глаза. Огнев методично доставал его, а тут еще бандюган какой-то появился. Затея Воробейчика уже не казалась такой заманчивой. Следователя втягивали в непонятный сумбур с непредсказуемым исходом. Постепенно становилось очевидно, что Огнев — не тот человек, к которому милиционер успел привыкнуть за несколько месяцев предварительного следствия. Мягкость сменилась жесткостью, уважение — утонченным хамством, педантичность оказывалась целенаправленным издевательством. К несчастью, все молодые служители Фемиды, попадая в органы милиции, не избегают общей болезни — осознания в первую очередь своих прав вместо своих обязанностей... Если американские полицейские постоянно видят на бортах своих машин надпись «защищать и служить» и волей-неволей следуют этому принципу, то наш легавый лицезреет дикие аббревиатуры «ПМГ» и «ППС», которые расшифровываются как угодно: и «Помоги Мне, Господи!», и «Пугать, Мочить, Грабить», и «Пинать, Привозить, Сажать», и «Прикарманить, Подуплить, Свистнуть». Как у кого в голове сложится, так и действуют.

— Не выспались? — раздался ехидный голос Огнева. — Продолжим?

— Вы тут ждите, я схожу в отдел позвоню, вдруг что...

— Думаете, без вас не справятся?..

Султанов полчаса болтался по улице, убивал время, замерз и вернулся. Дмитрий захлопнул книгу и уставился на него.

— Ну что, в Багдаде все спокойно?

Султанов скрипнул зубами.

— Не ерничайте, Дмитрий Семенович.

— Да что вы волнуетесь?

— Я не волнуюсь. И вообще, советую о себе думать.

— С вами уже и поговорить нельзя. Сразу нервничаете... Вредно это.

Султанов сделал вид, что увлечен чтением бумаг в своей папочке. Огнев закинул ногу на ногу и вернулся к книге. Минут через пятнадцать его отвлек Ортопед, прибежавший со второго этажа с рулоном компьютерной распечатки. Дмитрий снова ушел с ним курить.

К трем появился раздраженный профессор. Султанов отыскал Огнева, отвлек его от содержательной беседы с тремя «братками», которые посмотрели на следователя с нескрываемой усмешкой, и проводил Дмитрия в кабинет. Там «испытуемого» усадили посередине комнаты в окружении шести врачей.