– Я проверил контрольные пункты по пути к звездолету, их датчики настроены на корректор, – сказал Рик. – Он у меня. Поэтому мы здесь. Все охотятся за корректором, парень. И еще. Вольники атакованы крейсером Федерации.

– Что такое крейсер? – спросил Рауль.

– Штука, которая способна нас сжечь. Уничтожить, врубаешься?

Виноват тот мужик, Шану. Он втянул Рика в это дерьмо. Пусть сам и расхлебывает.

Он постарался объяснить все фолнару.

Тот, похоже, понял.

Ворота в нужный док были заблокированы. Ярус заполнила толпа штурмовиков. Рик влился в их поток.

Что ж, ублюдки все продумали. Без корабля он не улетит. Да и самое логичное местонахождение корректора – бортовая навигационная система.

Он сядет на транс. После гибели Терры податься здесь особо некуда. Разве что на Венеру. По крайней мере, там есть приличный астропорт. И транс дотянет. Несмотря на отсутствие гипердвижка, он развивает околосветовую скорость. Возможны перегрузки…

Не привыкать.

Рик без труда нашел док с парой одноместных трансов. Заглянув внутрь, убедился, что система управления предельно проста. Через вирт. Даже фолнар справится.

– Мы полетим на этом? – насторожился Рауль.

– Да.

– Но… я не умею.

– Лезь в кабину. Одень перчатки.

Рик укрепил на позвоночнике паренька троды и активировал визобруч, заменявший в последнее время шлем и биосетевые кабели.

– Выбирай реальность.

– Как?

– Мысли образно.

– Не получается, Рик. Я не знаю, о чем думать.

– Ладно. Позволим выбрать за тебя компьютеру, – Рик тронул сенсор, запуская режим выбора/адаптации. Потом он сообразил, что достаточно войти в опцию «авто» и задать конечный пункт. Остальное – дело программы. Он проводил взглядом стартующий транс и запрыгнул в кабину своего аппарата. Герметизация, давление. На подключение к VR не было времени – крейсер мог сокрушить поле каждую секунду. Рик ограничился цифровизом.

Заработали двигатели.

Отрыв и выход.

Бронированные туши противников вмонтировались в пустоту, обмениваясь залпами лучевых и электронных пушек, торпедами и сгустками плазмы. Невидимая рука привела в движение десятки звезд – озверевших истребителей, рыскающих в поисках бреши… Транс, серией точных выстрелов пробивший броню вместе с изоляцией внутренней обшивки. Машина переплавилась в форму иглы и проникла в светящуюся дыру… Рика передернуло. Он представил виртуозность, с которой пилот владеет машиной, как тот расстреливает уцелевших космопехотинцев в скафандрах, размазывает их по стенам… Представил трупы техников с вылезшими из орбит глазами и взорвавшимися легкими, представил высасываемый тьмой воздух, мельчайшие ледяные кристаллики…

Цифры на дисплее, геометрически совершенная действительность, ускорение, тисками сдавившее грудь.

Прощайте, твари.

Убивая, он вновь ощутил ретроспективу: планомерные зачистки, кровь ренегатов, узкие коридоры, безумная мясорубка. Он осязал смерть, мог рассмотреть ее во всех спектрах, взвесить и измерить. По ту сторону Вирта пехотинцы Флота пытались скрыться, обстреливали его транс из своих лучеметов, затем лица искажались, тела деформировались… Выносится в черноту очередной кусок обшивки с орудийной башенкой, кувыркаются мертвецы. Все, кроме одного. Он стоит, широко разведя руки. В его глазах пустота. Вокруг – вакуум. Синтет хватает транс, прилипает, и их обоих выносит в космос. Боль. Тревожные нейроимпульсы. Пораженные цепи. Тебе это снится… Шану наращивает ускорение, уносясь прочь от агонизирующего крейсера, зияющего прорехами, его давят перегрузки. Он входит в безынерционный режим. Стоп. Маленький физический закон перестает действовать в кабине истребителя. И только там. Синтета физика швыряет во тьму. Слишком быстро. На боках Шану/истребителя глубокие борозды. Десять затягивающихся шрамов. Они меняются, образуют шар. Возвращение. «На крейсере был синтет». Таххоан не понимает. «И что?». Поврежденный модуль отстыковывается от базы – ремонтировать его бессмысленно, да и жить там некому… «Он явился за мной. Вы ни при чем. Я нужен чартора, им что-то помешало на Иппириасе, они не отступили. Мне пора». – «Прощай, брат. Воевать с тобой… весело». – «Ты первый, кто говорит так».

Время пожрет Таххоана.

Его голос, его слова – все забудется. Чтобы всплыть из подсознания в конструкте, имитирующем былое.

Шану высаживают на Кольцах. Оттуда идет почтовый курьер в Кластер Ганимед. Ты платишь, тебя зачисляют в экипаж… Сутки ожидания в отеле «Мэдисон». Лайнер к Велиару-107, шесть прыжков, унылые будни гипертоски.

Мир, именуемый местными жителями Бореем, мало отличался, к примеру, от Атлантики. Райский уголок. Море и разметанные архипелаги, минимум агрессивной фауны. Разве что неудачное расположение планеты и слаборазвитая инфраструктура не позволяли Борею бросить вызов другим, более знаменитым курортам. Лайнер сел в экваториальном городе Иштар – ночью, под сияющими россыпями звезд. Луна выдвинулась из океана подобно глазу мифического кракена…

Шану отдохнул пару дней, выспался повалялся на солнцепеке чистенького пляжа. Затем отправился – пешком – на другой конец города, где взял напрокат глиссер. Вызывать корабль в Иштар он не решился. «Молния» сразу привлечет излишнее внимание.

Солнце над головой ничем не отличалось от земного. Шану мчался над океаном, порой задевая днищем волны. Взрыв брызг… Связавшись с кораблем и уточнив координаты, он заложил маршрут в навигационный компьютер глиссера. Скорость задал среднюю – чтобы получить удовольствие от прогулки. Под ногами скользили тени рыб, в небе летали птицы, похожие на альбатросов. Жители островов, где он останавливался, принимали гостей радушно. На планете господствовал строй, который Шану не смог идентифицировать. Что-то от коммунизма, что-то от анархии. Острова принадлежали родам, раз в год главы родов собирались в Иштар на Большой Совет. Все остальное время – самоуправление. Соблюдение законов каждый род обеспечивал своими силами. Шану не понимал, как это может работать, но ОНО РАБОТАЛО. Дома здесь строили из дерева, от штормов защищались силовыми полями и волнорезами. Были тут и Мегасеть, и национальный банк, и даже собственное телевидение. Федеральной валютой пользовались наравне с местной.

Трое суток.

«Молния» затаилась на безлюдном и безымянном атолле. Едва глиссер скрылся за горизонтом, воды лагуны вспучились, и звездолет надвинулся на хозяина, залив его искусственным дождем. Шану стоял в одних плавках, загорелый, держа за лямку непромокаемый рюкзак. Его втянуло внутрь.

– Повреждений нет, – отчитывался корабль, пока Шану принимал душ. – Попытки нелегального проникновения не зафиксированы. Уровень топлива…