— Конечно. Но не сразу. Я кое-что придумал. Забавное.Хотя тебе это вряд ли покажется забавным.

— Я сделаю, как вы хотите, только не посылайте письмо.

— А что я хочу?

— Пожалуйста, я же готова сделать, что вы хотите…

— Я подумаю. До завтра. — Он повесил трубку, а ябессильно откинулась на подушки, но тут же вскочила с постели.

— Что это за письмо? — растерянно спросил Сережа,наблюдая за мной.

— Сегодня нашли труп женщины, я видела сюжет потелевизору. Женщину убили, а потом я получила конверт. Там ее письмо в милицию,то есть ксерокопия, конечно. Она обвиняет меня в убийстве мужа. Сережа, это онав ту ночь сидела в «Ласточке» и она…

— Кто ее убил?

— Не знаю. Но письмо…

— Черт… Этот психопат… Что это за тип, а? Кто все этоподстроил?

Я сидела, вжавшись в кресло и зажмурившись.

— Если он пошлет письмо, далеко мы не уедем, —сказала я.

— Все будет хорошо, — прошептал Сережа,приблизившись. — Лили, дорогая, все будет хорошо, поверь… Иди ко мне.

— Нет, — вздрогнула я. — Ты же слышал…

— Господи, Лили, что за бред? Как он узнает? — Онузнает.

— Не болтай чепухи…

— Не трогай меня, — шарахнулась я испуганно ибеспомощно заревела. — Извини, Сереженька, я боюсь…

— Неужели ты не понимаешь? Он просто издевается наднами. Он наслаждается твоим страхом, садист паршивый.

— Я не хочу рисковать. Я боюсь.

— Да это просто безумие… Кончилось тем, что мыпоссорились, и он уехал.

Я сидела в своей спальне, и мне было так страшно и одиноко,что я как будто обрадовалась, когда этот психопат позвонил вновь:

— Где твой любовник?

— Его нет здесь.

— Ага. Значит, ты решила быть послушной девочкой?Умница. Позже ты сама поймешь, что так лучше. Ты станешь чище, душа твояосвободится от всякого дерьма. Мы с тобой будем много трудиться, очень много, иты предстанешь перед господом с чистой душой. Ведь это прекрасно, правда?Страдания, вот что тебе сейчас необходимо. Ты плачешь? Это хорошо. Правда, ясчитаю, что бабьим слезам цена — копейка, но если ты сейчас страдаешь, значит, моиусилия не пропали даром.

— На самом деле вам ведь все равно, я убила мужа илинет? — прошептала я.

— Убить можно по-разному. Неважно, кто ударил твоегомужа, важно, что ты этого хотела. Ведь ты хотела?

— Нет. Я никогда…

— Я стою у тебя за спиной.

— Что? — Я испуганно повернулась, за спиной былатолько стена, об этом я хорошо знала и не поворачиваясь. Он засмеялся.

— Я всегда у тебя за спиной. Я все вижу, я все о тебезнаю. Каждое твое движение, каждую мысль. Вот сейчас ты поправилаволосы. — Я испуганно отдернула руку. — А сейчас подумала: «Вдруг онправда видит?» — Он опять засмеялся, а я сидела, боясь вздохнуть. —Убедилась? И не слушай своего дурачка. Никуда вы не сбежите. Тебе некудабежать, потому что от себя не убежишь. Где ты, там и я. За твоей спиной. Тыбоишься, это потому, что ты еще не поняла. Когда поймешь, станет легче.

— Это сумасшествие, — пробормотала я, когда оннаконец отключился.

В десять утра позвонил Сергей и предложил встретиться в кафена Моховой. О намечающемся отъезде не было сказано ни слова, и я поехала в кафес дурными предчувствиями. Разумеется, они подтвердились.

— У меня пропали паспорта, — сказал Сережа, забывпоздороваться. — Российский исчез из бумажника, а загранпаспорт лежал домав ящике письменного стола.

— Но…

— Мы не сможем уехать, — перебил он, — тыпонимаешь? Впрочем, ты и так не хотела уезжать. Что тебя здесь держит?

— Сережа…

— Черт возьми, ты не хотела уезжать, ведь так? Вчерапаспорт был в моем бумажнике, а когда я вернулся домой… он исчез, понимаешь?

— Ты хочешь сказать…

— Да, хочу! — рявкнул он, посетители дружноповернулись, а Сережа заговорил тише:

— Что за дела, детка? Что вообще происходит? Кто влез вмою квартиру? Кому понадобился мой загранпаспорт? И как, черт возьми, паспортмог исчезнуть из моего бумажника вчера вечером, если я все время был с тобой?

— Это он, — пробормотала я. — Онпредупреждал, что мы никуда не уедем.

— Разумеется, он. Так вот я и хочу знать, кто он, Лили?Что за игру ты ведешь?

— Сережа…

— Молчи. Когда я валялся в твоей ванной без сознания,тебе ничего не стоило забрать ключи и паспорт и передать их этой гадине. Развенет?

— Ты с ума сошел…

— Конечно. Он мне звонил сегодня, а я включилопределитель номера. Тебе ведь это не приходило в голову? Просто включитьопределитель номера? Ах, ну да, наш псих очень хитер и принял меры. А я все жепопробовал. И у меня есть номер, детка. Хочешь взглянуть? — Он протянулмне листок бумаги, я посмотрела на цифры, торопливо записанные Сережиной рукой,и зажмурилась. — Что? Тебе знаком этот номер?

— Знаком, — кивнула я, — это номер сотовогомоего мужа.

— Вот именно. И как ты это объяснишь? Где этот телефони кто по нему звонит?

— Не знаю, — покачала я головой. — Я… я… мнебыло не до него. Где-то в доме.

— Отлично, это телефон твоего мужа, и он где-то в доме.А звонил по нему случайно не сам покойный? Я хочу знать правду, хватит водитьменя за нос.

— Какую правду? — устало спросила я. — Я неубивала мужа, если ты об этом, я не пыталась кого-то подставить. И я понятия неимею, что происходит.

— Послушай, — нетерпеливо перебил Сережа, —это еще не все. Сегодня мне позвонили и дали понять, что следить за Шерманом —очень плохая идея. Я не знаю, что у тебя за дела с дружками покойного мужа, ноя не намерен…

— Ты ведь можешь меня бросить, — заметила я.

— Что толку? — засмеялся он. — Раз я по уши вэтом дерьме. У меня нет выхода. Как ты могла? Как? Ведь я любил тебя… — Япопыталась уйти, Сережа схватил меня за руку. — Сядь! — рявкнул онзло, а я покачала головой.