Приемник свистел, кряхтел и сообщал что-то важное по-английски. Сашка воровато оглянулся на вход палатки и еще покрутил ручку настройки. Голос диктора хоть и был паническим, но стал громче и разборчивее. Костя уловил целую фразу и насторожился. Речь, несомненно, шла о ядерной бомбе в сто мегатонн, хотя ему показалось, что он ослышался. Бомба в сто мегатонн никогда еще не взрывалась на Земле. Это сообщение было из области абсурда. Однако все тот же нервный голос сообщил что-то такое, связанное с Нью-Йорком. Костя попросил:

— Найди нашу станцию.

А потом они услышали:

— Город Нью-Йорк практически сметен с лица Земли. Погибли по меньшей мере пять миллионов людей…

— Что, что случилось?! — встрепенулся Игорь и мотнул косичкой.

Сашка вращал ручку настройки.

— Восьмидесятиметровая волна движется в сторону Европы… Мировая катастрофа… Америка в смертельной опасности…

— Над городом жуткий радиоактивный гриб, достигающий стратосферы… кажется, что горит и плавится сам воздух. По предварительным данным, разрушены все ближайшие города: Ньюарк, Клифтон, Джерси-сити… Болота Нью-Джерси превратились в бескрайнее море. Залив Гудзон переполнен телами мертвых и умирающих. Люди спасаются в реке, их выносит в море. На землю рухнуло сто сорок самолетов. Потонуло две тысячи катеров и лодок. Пыль, сажа, радиоактивные осадки… В Йеллоустонской долине проснулся древний вулкан. Штаты Айдахо, Монтана и Вайоминг уничтожены. То, что творится там, похоже на ядерную войну.

Сашка повернул ручку дальше и нашел следующую станцию.

— Море бушующего огня. Горит все восточное побережье Коннектикута. Горят нефтеперерабатывающие заводы и газопроводы. Прорваны нефтепроводы на Аляске и в штате Иллинойс. Из-за землетрясения в Мексиканском заливе вспыхнули все нефтегазовые вышки. Горят и взрываются военные базы на Западном побережье. Не менее пяти стратегических подводных лодок США выброшены на берег или пришли в негодность. Повреждены три авианосца, включая современнейший «Джордж Буш» и самый огромный в мире — «Энтерпрайз». Стратегическая авиация США поднята в воздух. В стране объявлена высшая степень готовности. Населению приказано прятаться в бомбоубежищах. Массовая паника. Американцы бегут в Мексику и Канаду, на Арктическое побережье. В Торонто рухнули все небоскребы.

Игорь восторженно хихикнул:

— Видать, наши все-таки их замочили.

— Странно как-то… — пробормотал Костя. — Только один взрыв. Если бы мочили, то всех сразу же и в Европе тоже. Мы бы здесь в первую очередь услышали. Ракеты всех мастей летали бы над нашими головами.

Сашка снова перевел на вашингтонскую волну и стал быстро и очень своеобразно переводить:

— США были застигнуты врасплох. Истребители в панике сбили десяток-другой другой гражданских самолетов, решив, что они несут в себе ядерные бомбы.

— А-а-а… — только и произнесла Завета своим прекрасным голосом.

— На помощь идет Шестой американский флот, — быстро как пулемет сообщал диктор. — Атлантическое побережье объявлено закрытой зоной. Подводный флот США готов запустить ядерные ракеты!

— Хм-м-м… — снова произнесла Завета.

— Америка объявила ультиматум! — кричали на следующей волне. — Любая ракета или самолет, летящие к ее границам, приведут к Третьей мировой войне, войне на уничтожение. Для России достаточно десятка американских сверхмощных бомб.

— Ха-ха-ха… — таинственно хихикнула Завета.

— Система ПРО на Аляске приведена в боевую готовность!

— Так, все и ежу понятно! — сказал Завета.

— Что понятно? — удивился Костя, поглядев на нее. — Понятно, что американцам подбросили свинью. Но кто и как?

— А ты обратил внимание, — спросила Завета, — что взрыв-то произошел в порту?

— Ну?..

— Баранки гну. Взрыв был в порту, а не в глубине территории. Значит что?

— Что?! — нетерпеливо спросил Игорь, туповато глядя на Завету.

— Значит, он был в порту, в гавани, в заливе Гудзон, а не где-нибудь еще.

— Точно! — воскликнул Костя. — Я бы не додумался сразу. Я все время жду сообщений о новых взрывах, а их нет. Значит, взорвалась база?

— Слушать надо уметь, — весело сказала Завета, и глаза ее заискрились смехом. — Нет там базы. Кто делает базу в центре мировой столицы?

— Теперь же они грохнут по нам, — простодушно заметил Игорь.

— Не грохнут, — уверенно заявила Завета.

— Почему? — Теперь и Костя терялся в догадках.

— Взрыв один, значит, бомба что? Одна! И доставили ее не воздухом, не под землей, а водным путем!

Игорь как стоял, так и сел, но остался прямым словно аршин проглотил. Выражение у него на лице было такое, словно его повесили, а потом вынули из петли, не дав задохнуться. Стало ясно, что умных женщин он недолюбливает, потому что они ущемляли его мужское достоинство.

— Ну ты даешь, мать! — изумился он. — Откуда ты знаешь?

— Могу заключить пари.

— На ящик пива?!

— Мелко, но хорошо, я согласна, — сказала Завета. — Хоть какое-то развлечение в вашей скучной компании. — Она многозначительно посмотрела на Костю.

— А где ты пиво возьмешь? — спросил Игорь.

— А нас сейчас отпустят, — объяснила она. — Иначе я ничего не пониманию ни в людях, ни в политике.

В этот момент в палатку вбежали Билл Реброфф и с ним несколько солдат.

— Вы уже в курсе дела?! — бросил он на ходу, заметив, как Сашка отдернул руку от приемника.

— А что случилось-то? — невинно осведомился Костя.

— Арабы… чертовы арабы и Аль-Каида каким-то образом протащили бомбу… Мы еще сами мало знаем… он, этот араб, Усама бен Ладен, уже покойный, но достал нас…

— Из подводной лодки! — воскликнула Завета.

— Так и есть, мэм, — с тяжелым вздохом согласился Билл. — Откуда вы знаете?

— Догадалась… Слышал?! — повернулась Завета к Игорю.

— Слышал! — обрадовался Игорь. — Так нет проблем, ящик так ящик. За такую новость и цистерны не жалко.

Билл Реброфф странно посмотрел на него, но ничего не сказал, наверное, в нем взыграла демократия.

— Мы уходим! Сворачиваемся, нас отзывают! — сообщил он. — Вы свободны. Вас выведут за пределы лагеря, пока неразбериха.

— А можно взять приемник? — спросил Сашка.

— Бери! Не придется нам, видать, встретиться в Воронеже! — обратился он к Косте.

— Почему? Я дам тебе телефон. Приезжай в гости.

— Ладно. О’кей.

Они обнялись.

— Спасибо тебе, Билл. Если бы не ты…

— Да ладно. Можно подумать, я не понимаю, что у вас здесь творится.