Две небольшие операции, в которых участвовали Балдуин Бульонский, младший брат Готфрида, и Танкред, казалось бы, имели практически одинаковую цель. Осенью 1097 года отряд под командованием Балдуина отделился от основных сил экспедиции и направился в Киликию. Действия Балдуина были санкционированы руководством Крестового похода. Отряд под командованием Танкреда ушел примерно в то же время, но без согласия начальства. Танкред утверждал, что решил самостоятельно идти на Антиохию. На самом деле он хотел посмотреть, что замышляет Балдуин{651}.

Вскоре между отрядами произошла стычка – это случилось, когда они подошли к Тарсусу, богатому и стратегически важному городу на юго-восточном побережье Малой Азии. Танкред подошел к городу первым и с помощью продуманных угроз сумел водрузить свое знамя над крепостной стеной, не прибегая к штурму. Балдуин достиг Тарсуса немного позже и сразу приказал заменить знамя Танкреда на свое. Конфликт между двумя командирами усилился, когда Танкред двинулся на Адану, а затем – на Мамистру. Балдуин следовал вплотную за ним. В конце концов между отрядами произошел открытый бой, в ходе которого люди Балдуина легко отразили внезапный удар Танкреда{652}.

Объяснить этот эпизод трудно. Обычно его представляют как проявление алчности обоих командиров, желания обогатиться за счет возможностей, открывшихся благодаря их участию в Крестовом походе, и побороться за добытые трофеи. В действительности объяснение ему следует искать опять-таки в Константинополе.

Балдуин обратил на себя внимание Алексея I еще в столице, вразумив дерзкого рыцаря, который осмелился сесть на императорский трон. В «Алексиаде» целиком приводится реплика Балдуина: «Нельзя так поступать, ведь ты обещал служить императору. Да и не в обычае у ромейских императоров, чтобы их подданные сидели рядом с ними. Тот же, кто, поклявшись, стал слугой его царственности, должен соблюдать обычаи страны»{653}.

Алексей I искал западных рыцарей, которым он мог бы доверять. Когда император подбирал военачальников, способных взять на себя командование Крестовым походом, он серьезно обдумывал даже кандидатуру голубоглазого и гладко выбритого Боэмунда, чья репутация вызывала ужас в Византии. Однако Балдуин больше соответствовал требованиям Алексея I. Поэтому не стоит считать совпадением, что именно его поставили во главе отряда, направившегося в сторону побережья, а также то, что он наступал на Тарсус и далее в юго-восточный «угол» Малой Азии. Не захватив Тарсус, нельзя было наступать на Антиохию – следующую важную цель Крестового похода. Тарсус представлял собой крупный опорный пункт с хорошей естественной гаванью. Владея им, турки могли совершать набеги на побережье Сирии (при появлении там европейцев) и угрожать путям снабжения Антиохии не только со стороны южной части Малой Азии, но и со стороны Кипра. Алексей I уже превращал Кипр в основную базу снабжения крестоносцев. Защита морских путей в восточной части Средиземноморья была обязательным условием для успеха Крестового похода в Сирии. Поэтому захват Балдуином Тарсуса и других городов (например, Мамистры) являлся важнейшей частью более обширного плана, главной целью которого было освобождение Антиохии – до недавнего времени самого важного города на востоке Византийской империи.

Таким образом, назначение Балдуина руководителем операции по захвату Тарсуса и городов в прилегающих к нему районах не имело ничего общего с извлечением личной выгоды. Напротив, эта операция проводилась в соответствии с прямым указанием императора. Именно поэтому отделение отряда Балдуина от основных сил армии, которой по-прежнему командовал Татикий, было согласовано еще в начале похода. Это же объясняет желание Балдуина «отодвинуть» Танкреда. Последний был человеком с трудным характером, своенравным и честолюбивым. То, что Балдуин применил против него силу, возможно, было необходимым шагом для выполнения общего плана похода.

Освободив Тарсус, Адану и другие города в юго-восточном «углу» Малой Азии, Балдуин передал их Татикию и византийцам. Именно поэтому через несколько месяцев сам Татикий, покидая лагерь крестоносцев в поисках продовольствия и подкреплений, мог оставить эти города под контролем Боэмунда{654}. Балдуин продемонстрировал, что готов силой защищать интересы Алексея I. Это произошло незадолго до того, как к нему как к представителю императора обратились за помощью жители других городов и населенных пунктов, страстно желающие избавиться от господства турок. Присоединившись на короткое время к основным силам, Балдуин предпринял вторую вылазку, на этот раз на восток. Его позвал в Эдессу Торос, назначенный византийскими властями правитель города. Он из последних сил оборонял Эдессу и, согласно одному местному источнику, сражался с турками «с храбростью льва»{655}.

Местные жители приветствовали Балдуина как своего спасителя. «Когда мы проходили через заселенные армянами города, – писал один из очевидцев, – то нам было в диковинку видеть, как они выходят на улицу, чтобы приветствовать нас: они несли кресты и знамена, целовали нам ноги и одежды, потому что они любили Господа и слышали, что мы хотим защитить их от турок, которые их так долго притесняли»{656}. Причиной бурного ликования, с которым армяне приветствовали Балдуина, несомненно, являлась их вера в то, что византийский император активно пытается защитить их регион от турок, как он делал непосредственно перед Крестовым походом, что следует из самого вероятного прочтения надписи на Харранских воротах города{657}. Это также объясняет, почему жители Эдессы предложили отдавать Балдуину половину сборов и налогов, собираемых в городе. Эти деньги не предназначались для того, чтобы набить Балдуину карманы, – это были деньги, предназначенные императору, которые передавались его представителю согласно установленному порядку{658}.

Подобно Платенции и Тарсусу, Эдесса занимала стратегическое положение в регионе. Действия Балдуина были, несомненно, частью более широкого плана. Алексей I создавал на востоке сеть ключевых городов и населенных пунктов, которыми управляли его самые доверенные люди. Балдуин прекрасно подходил для этой роли. Набожный, опытный и одаренный человек, младший из трех братьев, чье наследство в XI веке сократилось, Балдуин, прежде чем отправиться в Иерусалим, продал почти все свои земельные владения. Он принадлежал к числу тех крестоносцев, которые считали экспедицию не только паломничеством в Иерусалим, но и шансом начать новую жизнь на Востоке.